Форум » Березовка » Серебрянное копытце » Ответить
Серебрянное копытце
Кокованя:
Кикимора: Волшебный заяц пишет: - Какая же ты бедная, госпожа? Ты могущественная волшебница и повелительница стихий. Тебе покорны и земля и небо, и звери лесные, и рыбы речные. Тебя слушаются и горный ветер, и снежные лавины, и закаты, и восходы. Все тебе подвластно. Ну, про ветер и солнце я не уверен, но уж какую то корову найти - это раз плюнуть. Помоги девке, покажи ей свою силу! Нет лучше способа развеять хандру, как кому то помочь, как почувствовать себя полезной! Ты нужна людям! Ишь, Косой-то с подходом! научился как хозяйке угодить! Кикимора осклабилась и пропела: - Нужна я людям! - Нужна я людям! и даже выполнила легкий и почти что грациозный перепляс, как вдруг ЗАМЫЧАЛА КОРОВА! Наверное, её пора было доить. Даренка пишет: - Я слышу что у вас мычит корова - вежливо, но уверенно сказала малютка, вставая из своего уголка, куда забилась прежде и чувствуя как к её личику приливает кровь и стучит в висках - позвольте я на неё погляжу. Вдруг окажется что именно она и есть моя Буренка? - Ну, конечно! Корову доить пора, а вы мне тут баснями своими зубы заговариваете! Марш к корове, лентяйка! Вон тебе подойник и за работу! - Ну что за молодежь пошла? - с горечью обратила ведьма свой скорбный взор к зайцу. - Ленива, нерасторопна, медлительна...разве я в её годы такая была, а? А теперь что? Вот где мои осьмнадцать лет, А???? Скажи, Серая зайчатина? - Кикимора схватила осколок зеркала, вперила в него раздраженные свои сверкающие зеленющие глаза и продолжила первую песню: Ох, бедным-то я бедна... платьице с заплаткой...
Даренка: Кикимора пишет: - Ладно , не обижайся, зайка! ты же знаешь, я ведь такая не по злобе своей, а от несчастной судьбы моей горемычной....Иии....- утерла слезу Кикимора и затянула песню: Даренке стало очень жалко Кикимору...в самом деле беда какая - денежек нет и замуж не берут. Добрая душенька малютки преисполнилась жалости и девочка вздохнула, решив во что бы то ни стало утешить Кикимору и подарить ей лучик света в её темном царстве хандры, грусти и печали. - Тетенька, дорогая - от всего сердца, проникновенно сказала Даренка, подходя к Кикиморе поближе - вы не переживайте, что вас никто не берет замуж. Вот моего дедушку Кокованю тоже никто не взял в мужья, и нет у него собственных деточек, но он почти всегда весел и никогда не поет таких грустных песен, вот! Но тут Кикимора САМА, велела ей идти доить корову и девочка, не веря ушам своим, не в силах произнести и слова, кивнув головой в знак согласия, схватила из рук Кикиморы подойник и улыбнувшись зайчику, стремглав, не чуя под собой ног, помчалась доить корову. Едва влетев за перегородку, из груди Даренки вырвался радостный вопль! Вот она, её Буренушка! Перепутать свою милую, жирную, сладкую, белую с черными пятнышками корову было просто невозможно! С бьющимся сердцем, девочка подошла к радостно замычавшей в знак приветствия корове и долго-долго оглаживала её бока, прежде чем приступить к дойке. И вот...наконец заструилось из розового вымени, жирное как сметана, горячее, парное молоко!
Волшебный заяц: Покосившись на скрывшуюся за загородкой девочку, заяц подошел к хозяйке и, уставившись на нее круглыми от изумления глазами, тихо спросил: - ЗАЧЕМ? ЗАЧЕМ это тебе было нужно? Я понимаю, ты наказываешь плохих людей. Жадных и злых, которые отбирают у бедных последнее. Но Даренка - хорошая девочка. Корова - это все что у нее есть. Неужели ты не вернешь ей ее обратно?
Кикимора: - Да что ты мне морали читаешь? Неужто я не знаю,что и зачем я делаю, а? Я, может, Кокованю этого, старого холостяка испытываю! А то ишь, все хотят казаться добрыми и заботливыми, и родителями сиротам, а вот как оно - дитя воспитать, да еще и не свое - это вот знают не все! - А девка-то потешная! Не только, грит, тебя никто замуж не берет, но и Кокованю нашего! Ох не можу я! Ох насмешила! Занудного хрыча старого со мной сравнила! Да я ж огонь! А он кисель! К Кикиморе вернулось доброе расположение духа, она похохатывала, кружась на месте и глядя в зеркало. - Ну как там? молочка много? Угостишь нас, девонька? А то мы тут проголодались, как и ты сама, поди!
Даренка: Кикимора пишет: - Ну как там? молочка много? Угостишь нас, девонька? А то мы тут проголодались, как и ты сама, поди! Подоив свою коровушку, отходить от неё малютка отнюдь не спешилаm уж очень соскучилась... Поласкав и потискав еще немного Буренку, Даренка всё же выползла из-за загородки на зов Кикиморы: - Очень много! - обьявила радостная девчурка, выходя к Кикиморе и Сладкому с полностью наполненным подойником - и какое молоко! Жирное как сметана! - А угостить, конечно же угощу, молока мне не жалко. Вот только пить откуда будем? Не из подойника же. Дома-то у нас кружки есть и не простые а хохломские, вот! - с улыбкой произнесла Даренка, вспоминая красоту кружек, ложек, молочниц, сахарниц, мисок и всего прочего, что возами привозили на базар звестные на всю округу отец и сыновья, купцы Свиридовы.
Волшебный заяц: Кикимора пишет: - Да что ты мне морали читаешь? Неужто я не знаю,что и зачем я делаю, а? Я, может, Кокованю этого, старого холостяка испытываю! А то ишь, все хотят казаться добрыми и заботливыми, и родителями сиротам, а вот как оно - дитя воспитать, да еще и не свое - это вот знают не все! - Слава тебе господи! А то ты меня уж совсем испугала, хозяйка. Думал, тебе просто молочка захотелось. Ты уж извини меня, дурака! Кикимора пишет: - А девка-то потешная! Не только, грит, тебя никто замуж не берет, но и Кокованю нашего! Ох не можу я! Ох насмешила! Занудного хрыча старого со мной сравнила! Да я ж огонь! А он кисель! - А то! ты у нас ого го! Огонь женщина. И красавица, и умница! Сколько в тебе жизни и страсти! А кто он? Сморчок какой то сморщенный. Ему бы только беззащитных зверюшек убивать да собственных человеческих детей мучить. А супротив тебя он жидок в коленках будет. Правильно говоришь, кисель. Покажи этому гаду, как зайцев душить! А как ты хочешь его испытать? Тут появилась Даренка и прервала разговор на самом интересном месте. Даренка пишет: - А угостить, конечно же угощу, молока мне не жалко. Вот только пить откуда будем? Не из подойника же. - А как же, Даренушка. Вон у нас на полке кружки стоят. А на полу моя мисочка. Плесни мне тоже. Попробую, что это за молоко такое. Узнаю, почему его все так хвалят и по потере коровы сокрушаются. Наверное очень сладко. Сам то я с детства молочка не пробовал и забыл его вкус.
Кикимора: Волшебный заяц пишет: - А то! ты у нас ого го! Огонь женщина. И красавица, и умница! Сколько в тебе жизни и страсти! А кто он? Сморчок какой то сморщенный. Ему бы только беззащитных зверюшек убивать да собственных человеческих детей мучить. А супротив тебя он жидок в коленках будет. Правильно говоришь, кисель. Покажи этому гаду, как зайцев душить! А как ты хочешь его испытать? Кикимора зарделася, стала ходить по пещере павою! Неглуп, зайчишка, неглуп! Льстив, конечно, ну ничего! - Молочко у вашей коровы отменное, я ж знаю. на каких лугах вы её пасете, только знаю и получше местечко. Но про него я его тебе скажу в другой раз. - Ты девчонка ладная, приходи ко мне в гости, попляшешь с зайцем, повеселишь меня, а то тоскливо мне одинокой сидеть день-деньской одной, - ведьма пустила наигранную слезу и громко всхлипнула. - Деду своему скажи, пусть отпускает тебя к тетке Кире, ну в общем, не совсем так, к бабке мол Кикиморе, она мол меня полюбила, лады? - Кикимора весело мигнула Даренке.
Даренка: Волшебный заяц пишет: - А как же, Даренушка. Вон у нас на полке кружки стоят. А на полу моя мисочка. Плесни мне тоже. Попробую, что это за молоко такое. Узнаю, почему его все так хвалят и по потере коровы сокрушаются. Наверное очень сладко. Сам то я с детства молочка не пробовал и забыл его вкус. - Очень вкусно и пользительно! Тебе понравится, будь спок! - уверила зайчика Даренка, привстав на цыпочки, чтоб дотянуться до кружек. Вначале малютка сняла с полки 3 кружки, решив что как-то неуважительно по отношению к Сладкому давать пить ему из мисочки стоящей на полу, которая наверняка и не отличается такой уж чистотой, но подумав что он привык именно так пить, поставила одну из кружек на место и разлила молоко из подойника так, как и было ей указано - себе и Кикиморе в кружки, а зайчику в миску. Кикимора пишет: - Молочко у вашей коровы отменное, я ж знаю. на каких лугах вы её пасете, только знаю и получше местечко. Но про него я его тебе скажу в другой раз. - Ты девчонка ладная, приходи ко мне в гости, попляшешь с зайцем, повеселишь меня, а то тоскливо мне одинокой сидеть день-деньской одной, - ведьма пустила наигранную слезу и громко всхлипнула. - Деду своему скажи, пусть отпускает тебя к тетке Кире, ну в общем, не совсем так, к бабке мол Кикиморе, она мол меня полюбила, лады? - Кикимора весело мигнула Даренке. - Я буду приходить к вам и веселить, если только мой дедушка позволит; а я уверена что позволит, как я расскажу что Буренка наша нашлась, вот он обрадуется! Я и молочко приносить буду и тыкву запеченную и репу пареную и пирожки. Я очень вкусные пирожки готовить умею - и с луком и с яйцами и с мясом и с вишнями и с капустой. О! Капусту приносить буду и морковку, первое лакомство для зайцев - обрадованно тараторила Даренка, допивая молоко из своей кружки. - А счас мне надо дедушку разыскать, порадовать его коровой-то - сама Даренка была рада-радёханька, что её Буренушка милая нашлась, что она живехонька-здоровеханька, а голову над тем, как корова попала к Кикиморе малютка на радостях не ломала.
Кикимора: - Шагай милая, шагай, а то заплутаешь еще! - Кикимора чмокнула девчонку в щечку, пригладила волосы, крепче завязала платок. Девчонка милая и хорошенькая, подумала ведьма, и.....поняла, что не позволит этой милой, счастливой и наивной быстро и спокойно дойти до дома! Она шикнула на зайца, чтобы ушел к себе, не путался бы тут под ногами. Налила в блюдце живой воды и стала колдовать: - Ветер-ветер, дуй так, чтобы сучья в старом дупле скрипели жутким стоном раненого зверя. - Тучи-тучи,закрывайте солнце, чтобы в темном ельнике стало мрачно, как в сумерках. - Птицы, летайте низко и задевайте девчонку своими крыльями, чтобы она боялась, что вы унесете или её или корову.... Много заклинаний произнесла ведьма, а потом в отражении блюдца с упоением смотрела, как искажается страхом нежное личико девочки, как она дрожит, озябшая и испуганная, как выходит за колитку старик Кокованя, глядя с тревогой в сторону леса. И упивалась Кикимора своей значительностью. Вот какая она сильная и могущественная, вот какая она значительная, как может она повлиять на состояние этих убогих людишек! И вскоре девочка, пару часов назад выглядящая румяной и довольной, готова сейчас рыдать от страха и тоски, от бессилия найти свой дом. Покуражилась подлая ведьма, а потом отменила все свое колдовство. И выглянуло опять солнце, затих ветер, и Даренка моментально нашла дорогу домой. И стала опять такой же милой и ладной, какой была здесь, когда увидела свою корову живой и невредимой. Кикимора громко выдохнула, взглянула на себя в осколок зеркала. Полюбовалась своим отражением - глаза горят, щеки пылают, не зря Косой молвил - Огонь я женщина! И мир вокруг стал опять ярким и красочным. Хандра прошла надолго!
Даренка: Поцеловав на прощание зайчика, пообещав ему что скоро-скоро придет в гости со всякими вкусняшками и доброжелательно распрощавшись с Кикиморой, веселая и всем довольная Даренка, вместе с радостно мумукающей Буренкой направились в свою деревню, к своему дедушке, обрадовать и повеселить старика доброй вестью. Поначалу всё было чудесно! Солнышко светит, птички щебечут, ножки девчурки утопают в нежной, ярко-зеленой, свежей, приятно ласкающей босые, розовые ножки травке; в воздухе стоит аромат весенних цветов и трав. На каком-то дереве малютка заметила маленьких, ярких и нарядных куколок Веснянок и подумала, что и ей пора уже такие скрутить, благо ненужных Коковане лоскутиков, пригодных для всевозможных поделок в сундуке пруд-пруди. Ручки малышки радостно гладят Буренку, а та всё машет хвостом - весело и дружелюбно; в головке Даренки уже приятные мысли - вот эти грибы и ягоды сегодня же поедим, а травки я соберу и сделаю куколку Кубышку-Травницу, будет во всей избе такой запах, как в раю! Пополняется лукошко на глазах. Но вскоре всё переменилось...ой...что это такое вдруг приключилось? Небо стало темным-темным, хоть глаз выколи; теперь уже не видит даже корову Даренка, ножки и даже ручки задевают то острую ветку, то торчащий прутик, то иголку от елки, непонятно как попавшую сюда, не видит никак этого малютка, а значит и не может обойти; какой-то сучок внезапно вонзается ей под локоток и дикий крик боли и ужаса казалось звучат по всему лесу. Страшный, злой ветер дует так, что кажется её просто унесет; от отчаяния девчурка хватается за хвост коровы, но вместо этого цепляет какую-то неприветливую ветку валежника и её нежные ручки покрываются красными полосками, почти такими же как были на её попке после порки вчера. Даренка падает и чувствует, что не может встать; её попка уткнулась в какой-то старый пень и попка горит от боли, вопль девочки заглушает жуткий ветер, крики огромных птиц, которые вцепились в рубаху лежащей ничком малышки вопящей от страха. Лукошко давно потерялось, но Даренке явно не до этого... Встала Даренка, чтоб спасти свою пятую точку от пня, который почему-то показался ей ложем, где стегают розгами и побежала, зовя свою Буренку, но не видит она ничего и мечется в трех соснах... Долго-долго мыкалась девчурка, орала, кричала, звала на помощь, бегала вокруг да около, да только без толку всё... Совсем отчаялась малютка, рухнула в траву и громко рыдала. Но тут...что это...солнышко вновь сияет, ветер утих, птички милые и маленькие, весело щебечут на веточках, милая коровушка тут, рядышком, и даже лукошко валяется неподалеку. Правда, в нем ничего нет, всё наверняка высыпалось, искать нет сил; только несколько травинок присохли, да не беда, другим разом соберет всё ей потребное. Из последних силенок побежала к дому Даренка и рухнула на руки встревоженного дедушки, бродящего невдалеке от домика: - Я...корову...она...нашлась, а я вот...немного...это...потерялась... - немножко бессвязно пробормотала малютка, чувствуя как у неё подкашиваются ножки.
Кокованя: - Доченька! Где ты была? Я ужо беспокоиться начал. Погода то странная какая то. То солнышко и тишь, то ветер и темень. Не иначе как не чистый шалит. Опасно в такое время в лес уходить. Дед с радостью обнял и расцеловал прыгнувшую на него девочку, так как еще за несколько минут до этого серьезно опасался, что она ушла от него навсегда, не вынеся обиды за вчерашнее наказание. Но сейчас, когда стало очевидно, что Даренка простила его, будто тяжкий груз свалился у Коковани с плеч. - Что ты говоришь? Корову потеряла? Да здорова ли ты, деточка? Окстись! Корову то потеряли еще вчера. Долго искали ее. Не помнишь, что ли? Ушла от нас Буренка. Не вернуть ее больее. Ничего тут не поделаешь. Поднакопим деньжат и купим новую. Старик поставил девочку на землю и участливо пощупал ее лобик. Неужели она таки тронулась умом? Не вынесла угрызений совести и телесных мук? Горе то какое! Вот и сейчас это не она, а ее больная совесть говорит. И тут, к превеликому изумлению охотника, корова и впрямь вышла из за куста! - Чуда то какое! И впрямь наша Буренка! Где ты ее нашла? Кокованя снова схватил Даренку, подкинул ее в воздух, закружил, а потом опять прижал к себе и стал осыпать поцелуями.
Даренка: Кокованя пишет: - Доченька! Где ты была? Я ужо беспокоиться начал. Погода то странная какая то. То солнышко и тишь, то ветер и темень. Не иначе как не чистый шалит. Опасно в такое время в лес уходить. - Да-да - с готовностью затараторила, полностью соглашаясь со словами дедушки, всё ещё дорожащая Даренка, покрепче прижимаясь к единственному близкому человеку на земле, вспоминая как внезапно потемнел и замер лес, как белая молния зигзагом перечеркнула небо и раскатисто прогрохотал гром... - я вышла от Кикиморы, так хорошо было, солнышко светило, а потом такие страхи-ужасы затворились в лесу. Но я ннне видела там никакого нечистого и вообще ничего не видела, потому и натыкалась всё время и ручками и ножками и попкой... Только открыла было поставленная на уставшие от долгих блужданий по лесу ножки девчурка ротик, чтоб вякнуть что корова туточки, живехонька-целехонька, что она и вправду нашлась, как сама она и вышла собственной персоной, мумукая и повиливая хвостиком от радости. - Мммуууу...мммолока комуууу - бурчала Бурёнушка, неся полнехонькое молока розовое вымя. Кокованя пишет: - Чуда то какое! И впрямь наша Буренка! Где ты ее нашла? - Дедушка это и есть она, Буренушка наша и счас снова у нас будет и молочко и сметанка и творог и блины спеку я и пироги и сырники и кисель... - предвкушая грядущее изобилие, облизала губки уже порядком проголодавшаяся малютка. - А нашлась она у Кикиморы! Прям в избушке её. Она в лесу живет, меня к ней зайчик отвел, которого ты из лесу принёс. Сама я б жизни не смогла отыскать её... - Вот только - огорченно произнесла малютка и бровки её нахмурились - не хочет он с нами оставаться, он её слишком любит, хоть она и обижает его очень; уж он нежный и ранимый. Он и меня уговаривал остаться там, в ученицы к ней идтить, да только не схотела я ни за что; я ведь не могу тебя бросить. Но я обещала им в гости приходить, если ты мне позволишь это, и молочка приносить, очень уж оно и зайчику и самой Кикиморе понравилось, вот! Кокованя вновь схватил на руки и стал ласкать и веселить малютку, а потому в сердечко Даренки зашла великая и чистая радость, она весело и беззаботно хохотала, её легкий, радостный, детский, беззаботный смех тысячами колокольчиков звенел далеко за околицу, радуя всё живое вокруг и даже соседский пес стал с веселым, а не злобным как обычно лаем носиться вокруг, приветствуя корову, Даренку и Кокованю...
Кокованя: - Ты что это доченька? Все таки заболела? Лоб вроде не горячий. Али решила старика сказками побаловать? Нету никакой кикиморы и зайцы не умеют разговаривать. Рассказывают старики и старухи всякие басни про нее: ни то ведьма, ни то нечисть, живет неподалеку, путников в лесу кружит, на коз порчу наводит и молоко у коров сдаивает. Даже говорят, младенцев крадет. Но это просто люди от скуки придумывают: детишек повеселить да попугать, чтобы не баловались. Не верю я, что нечистый ходит и в плотском обличии, а если и есть тут ведьма, то вряд ли тебя в гости пустит и краденую корову отдаст. Не думаю, что она испугается девку малую или такой доброй окажется. Если добрая, то зачем же красть было? Хотя понятно! Ей самой кормить Буренку не хочется, а мы ее и паси, и корми, а молоко кикиморе отдавай! Что это за кикимора такая? как ее зовут и где она живет?
Даренка: - Нет, дедушка - простодушно сказала девчурка, глядя вокруг своими ясными глазами - я совсем не заболела и ни капельки не рассказываю сказки, хоть и очень их люблю; я и правда с зайцем по-человечески разговаривала и Кикимору своими глазами видела, вот тебе крест. Я честно не знаю зачем она украла корову, а потом возвернула её, но ведь это неважно, а важно только то, что Буренушка-то родненькая с нами! - ласково погладила теплые и жирные коровьи бока Даренка. - А молочко...она ж не просит много и каждый день, да и доится наша коровушка так, что хватит и нам и Кикиморе и зайчику, да ещё и продавать на базаре можно остатки, а самим покупать всякие нужные вещи и ткани и свистульки и леденцы и много всего... - улыбалась Даренка предвкушая всякие обновки и подарки. - А как же зовут её...подожди, дедушка - нахмурила лобик малышка - о, вот...вспомнила! Она велела её тетей Кирой звать и еще сказала, что мол знает местечко, где очень хорошо было б пасти Буренушку нашу. - А живет она в лесу, на словах не смогу обьяснить, а вот показать смогу, там далекооо идти надобно.
Кокованя: Кира, Кира… Где же он слышал это редкое имя? Не может быть! Столько лет прошло! На старика повеяло ароматом давно ушедшей юности. Сердце забилось быстрее. Стало страшно встретиться с призраком прошлого. Но он никак не мог упустить такую возможность. Конечно сейчас, по прошествии стольких лет, уже ничего не исправишь и не изменишь. Но зато боль старых обид должна притупиться и можно будет спокойно поговорить и разобраться, что же тогда произошло. Неужели он снова встретит ту, которая ему была так дорога, и о которой он не раз вспоминал одинокими ночами? Как она его встретит? А вдруг это не она? А если и она, тот в ней уже вряд ли что-то осталось от той юной горделивой красавицы. Теперь это уже совсем другой человек. Да и он уже не мальчик. Ничего, не боялся ни волка, ни медведя, не испугается и теперь. А сердце? Ничего с ним не случиться. Побьется и перестанет. У всей его семьи оно было крепкое. Да нет, девчонка все придумывает. Наслышалась сказок про кикмору, а имя Кира просто подобрала по созвучию. Вот и все. Совпадение и ничего больше. Сейчас мы ее разоблачим. А потом следовало бы разоблачить и в буквальном смысле, как давеча, потому что за наглую ложь издавна было принято наказывать детей розгой. А, вдруг, правда? Ой, глупое сердце, успокойся! - Значит, знаешь, где она живет? Вот завтра с утречка и сходим туда, посмотрим, что это за кикимора Кира такая. Надо же ее отблагодарить за то, что буренку нашу нашла и вернула, молочка отнести и еще чего-нибудь. Да и перед зайцем надобно поклониться, извиниться за то, что его поймал, морковку поднести.
Даренка: Дедушка задумался, никогда в жизни малютка не видела его еще таким, потому деликатно отошла в сторонку и тихо гладила свою милую Буренушку, так ласково мумукающую и виляющую хвостом. Так красиво смотрелась её любимая коровушка, среди трав, деревьев и цветов, что у Даренки просто дух захватило! Кокованя пишет: - Значит, знаешь, где она живет? Вот завтра с утречка и сходим туда, посмотрим, что это за кикимора Кира такая. Надо же ее отблагодарить за то, что буренку нашу нашла и вернула, молочка отнести и еще чего-нибудь. Да и перед зайцем надобно поклониться, извиниться за то, что его поймал, морковку поднести. - Да, дедушка, знаю, обьяснить вот правда не могу, но показать за добрую душеньку. С утречка лучше всего туда идти, дорога длинная и петляет вся... А Кикимора...ну... Она такая - ну сам увидишь... - пожала девчурка плечами, не очень-то в силах дать точное и верное определение Кикиморе как личности - а молочка отнесем, его слава Богу наша Буренушка много дает, на всех хватит и еще останется. - И морковку зайчику это дело! - оживилась Даренка - знаешь, как он её любит...ух, не передать! Да еще и поболе чем молочка-то, вот! А я пока подою её и мы попьем молочка с хлебушком. Ты извини меня, дедуля, я сегодня не смогу ужин вкусный приготовить, устала очень, пока по лесу бегала и дорогу никак не могла найти, хорошо?
Кокованя: - Да уж какой там ужин! Ты и так очень большое дело сделала. Буренку нашла. Земной поклон тебе за это. Правда, смотрела бы внимательнее за ней - и искать бы не пришлось. А ужина готовить не надо, я уже кашу сварил, пока тебя ждал. Поев с Даренкой каши с молоком, Кокованя отправил ее спать и лег сам. Но старику не спалось. Из головы никак не шла предстоящая встреча, мысль о которой стала навязчивой и заполняла все сознание. Как живая перед его глазами стояла смеющаяся красавица, которая постепенно становилась все строже и суровее, а потом и вовсе исчезла, как тогда, в жизни, оставив после себя только гнетущую пустоту. Наконец, едва забрезжил рассвет, охотник в нетерпении растолкал девочку. - Все, вставай, Даренка, пора. Я уже печь растопил, кашу подогрел. Давай, иди подои Буренку, поедим и пора уж в путь.
Даренка: Кокованя пишет: - Да уж какой там ужин! Ты и так очень большое дело сделала. Буренку нашла. Земной поклон тебе за это. Правда, смотрела бы внимательнее за ней - и искать бы не пришлось. А ужина готовить не надо, я уже кашу сварил, пока тебя ждал. - Спасибо, дедушка - обрадованно произнесла Даренка - я обещаю впредь смотреть за коровой, как за своими глазами и даже больше. Ни на секундочку не оставлю её без присмотра, а если Ванька али кто другой будут меня сманивать куда-то, ничегошеньки у них не выйдет, вот! Мое дело это коровушка наша, а играть только так и там, где я смогу наблюдать за ней неотрывно - пообещала малютка это не только Коковане, но и самой себе. Поев довольно вкусную кашу с горячим парным молоком, Даренка поблагодарив за пищу Бога и дедушку, тут же улеглась спатьки, укрывшись старым тулупом и усталая, за такой длинный, наполненный, как радостными, так страшными и печальными событиями день, мгновенно отрубилась, и так и продрыхла всю ночь, не ворочаясь и без всяких сновидений. Кокованя пишет: - Все вставай, Даренка, пора. Я уже печь растопил, кашу подогрел. Давай, иди подои Буренку, поедим и пора уж в путь. Мгновенно вспомнив о том, что она обещала дедушке еще вчера отвести его к Кикиморе, девчурка продрала глаза и сладко потянувшись выползла из теплой постельки со словами: - Я быстро соберусь, дедушка, и пойдем. Подоив свою любимую, чудом вновь найденную Буренушку, и в который раз поразившись как же много молока она дает; хватило с лихвой и им позавтракать и снести Кикиморе с зайчиком. Прогулка по лесу была длинна, довольно утомительна, но невыразимо приятна. В кармашке фартука на котором был вышит огромный заяц и где лежала морковка для Сладкого, а молоко нес Кокованя. Даренка получала огромную радость от теплого солнышка, нежной травки, приятно ласкающей босые ножки, от аромата цветов и разнотравья, немного дурманящего голову, щебетания птиц и умилительного вида белок, скачущих с ветки на ветку. Девчурка то отставала, увидев новое маленько чудо природы, чтоб получше его рассмотреть, то наоборот, убегала вперед и заливисто смеялась, углядев и отправив в рот очередную ягоду малины, черники или земляники, отчего вымазала себе все личико и ручки красным и черным соком, то отбегала в кустики и веселилась, что она тоже может послужить дождиком и помочь расти разным растениям, грибам, а особенно огромным лопухам. Не менее великолепной была и прекрасная, горная, холодная речка, в которой малютка с наслаждением мочмла свои розовые ножки, а потом с визгом выбегала оттуда, обжегшись ледяной водой и поднимая при этом кучу брызг. А горы - какое великолепие открывалось от одного вида этой величественой гряды, пережившей и войны и смуты и неурожаи и равнодушно взиравшие на смену поколений. Правда, идти там было тяжеловато и часть утомительного, горного пути малышка проехала на крепких плечах Коковани. - Ой, дедушка, правда же очень красиво? - часто восклицала Даренка, обращая внимание старика на чудеса, красоту и прелесть жизни...
Кокованя: Даренка пишет: - Ой, дедушка, правда же очень красиво? - часто восклицала Даренка, обращая внимание старика на чудеса, красоту и прелесть жизни...- Красиво, доченька, отчего же не красиво? Старик равнодушно оглядел освещенные солнцем скалы и блестящую в его лучах молочно-белую реку, пенящуюся бурунами меж камней. - Но чего на это смотреть то? Ты же здесь родилась. Не насмотрелася исчо? А вот такого дива, как кикимора, мне видать не доводилось. Очень хочется хоть одним глазком взглянуть. И на говорящего зайца тож. Так что давай, не рассиживайся. Поешь хлебушка, если проголодалась и пойдем скорее. И лицо вытри! А то измазалась ягодами и сама как кикимора чумазая. А ты ж все таки человек. Что она о нас подумает?
Даренка: Кокованя пишет: - Но чего на это смотреть то? Ты же здесь родилась. Не насмотрелася исчо? А вот такого дива, как кикимора, мне видать не доводилось. Очень хочется хоть одним глазком взглянуть. И на говорящего зайца тож. Так что давай, не рассиживайся. Поешь хлебушка, если проголодалась и пойдем скорее. И лицо вытри! А то измазалась ягодами и сама как кикимора чумазая. А ты ж все таки человек. Что она о нас подумает? - Кикимора она обычная, старая женщина, ничего особенного - живо ответила девочка, пожав плечами - а тут все так красиво и ведь все время по-разному, даже цвета меняются, реки и гор и травки - попыталась как-то обьяснить Даренка, но не смогла в силу своего малолетствa, так же как по той же самой причине не особенно удивлялась говорящему зайчику, считая что в чудесах и сказках нет ничего невозможного и удивительного. Быстро сьев краюху душистого, черного хлеба и тщательно умыв личико и руки в реке, малютка вскочила на ноги и подняв голову на дедушку спросила: - А счас как... правда не стыдно уже показаться на глаза Кикиморе? Вскоре длинный и трудный путь подошел к концу и перед глазами Даренки и Коковани предстала избушка, где и проживала Кикимора вместе со Сладким и которую перепутать с чем бы то ни было было просто невозможно...
полная версия страницы