Форум » Березовка » Деревня Березовка » Ответить
Деревня Березовка
Иван: Солнце поднялось над зубчатой стеной леса, осветило потускневшие от времени бревенчатые домики Березовки, проникло в маленькое окошко избушки Ивана и пощекотало мужика за небритую щеку. Иван беспокойно заворочался, толкая лежащую вместе с ним на печи жену. Рядом на полатях посапывали дети, как и взрослые одетые в одни рубашки. Скоро им всем вставать. Жене нужно доить корову, топить печь, а детям – выгонять скотину на пастбище. У самого мужика тоже работы хватает. Тяжела крестьянская доля!
Иван: "И сынок у меня хороший, добрый, родителей любит, вон как ластится к матери, словно теленок!" - думал Иван. - "Не по мужицки это, конечно, но ничего, можно, пока маленький еще. Но учить то все равно надо!"
Матрёна: Иван пишет: - Что же зря чистую то рубашку переводить, Матрена? Все равно ведь скоро в баню все пойдем и одежку менять будем. Впрочем, тебе виднее. Тебе же стирать. Ладно, супружница моя ненаглядная, заканчивай с Гришуткой, положи его задом вверх на лавку, на заду то сидеть или лежать ему сейчас, чай, больно будет. Матрена кротко выслушала слова мужа, умиляясь, что во все-то Иван Матвеич вникает, домовитый хозяин! И о дитяти беспокоится, и о ней, чтоб стирать ей вроде как меньше пришлось...Ох, повезло Моте в жизни, за таким-то мужем - как за каменной стеной! Она уважительно кивала каждому слову Ивана. Гриша пишет: -Спасибо, маменька, спасибо, родненькая,-Гришутка протянул к матушке свои ручки и , обняв, поцеловал в теплую нежную щечку.-Пусть, маменька, у птичек тоже ничего не болит, мне их тоже жалко.А у меня пройдет. Поначалу Матрена и не поняла, о каких птичках Гришенька говорит, и малость всполошилась, не заболела ли птица дворовая у них, да вовремя смекнула, что Гришенька о сороке и вороне из прибаутки печется! - Гришенька, тятенька велел тебе на лавку перекладываться, так мы скоренько приказ его исполним! А птички - так это все шутки, у птичек ничего не болит! Матрена быстро переложила сына на лавку, и надела на него длинную рубашку Миши. - Лежи, отдыхай, родной, и больше уж в наш с отцом разговор не встревай! У нас еще дело важное есть. Мотя думала о том, что Гришеньке не надо бы смотреть на наказание Миши! Страшно ведь будет малышу, поэтому она с дОлжной почтительностью обратилась к Ивану: - Иван Матвеич, а позволишь ли ты Грише, как отдохнет он, так выйти из горницы, чтобы не смотреть ему на Мишино наказание?
Иван: Матрёна пишет: - Иван Матвеич, а позволишь ли ты Грише, как отдохнет он, так выйти из горницы, чтобы не смотреть ему на Мишино наказание?- А что, пусть посмотрит. Ему полезно будет. Впрочем, решай сама, Матрена. - Ну что, друг сердечный Михайло Иванович, страшно? То то же. Умел озоровать, умей и ответ держать. Давай заголяйся и ложись. Нонче твой пришел черед. - справедливость требовала наказать старшего сына строже, чем младшего, но Иван решил сильно не стараться, а то что же тогда придется делать, если он дом спалит, корову потеряет или за младшим не уследит?
Мишутка: Дома. Играем.
Мишутка: Мишутка слышал как секли Гришку. Как свистели розги, как кричал братишка. Значит и его так же будут сечь, а то и посильнее. Мишутка повернулся лицом к тяте, убирая руки за спину. - Да, тятенька, я сейчас. - Проговорил он, но развязать поясок сам как-то не решался. Страшно было.
Матрёна: Заколыхнулось отошедшее было сердце Матрёны...Мишенька, первенец, старшенький, кротко так произнес: Мишутка пишет: - Да, тятенька, я сейчас. - Проговорил он, но развязать поясок сам как-то не решался. Страшно было. - Мишенька, дорогой, стерпи уж! Я знаю, ты умник у нас, стерпишь! - запричитала Матрена, покусывая губы. Пока она не решалась подойти и помочь Мише снять порточки. - Гришенька, - повернулась Мотя к меньшому, ты как полежишь и боль твоя пройдет малость, так поди куда-нибудь из горницы, чтоб не пугаться тебе повторно, - и встала так, чтобы загородить от Гриши лавку, на которой он только что лежал.
Гриша: Гриша повернул голову в сторону братика, и стало так бесконечно жалко его.Он уже знал, что предстоит вытерпеть Мишутке.-Хорошо, мамочка, я сейчас выйду,-мальчик медленно сполз со скамейки и направился к выходу из горницы.-Ты не бойся, Мишутка, не бойся,-с тоской он глянул на братишку, пытаясь хоть как-то его приободрить.-Я пока котяток посмотрю...Или если хочешь, я останусь, как скажете, может Мишутке не так страшно будет.
Иван: - Ну что брат, помочь тебе? - Иван подошел к Мишутке, развязал и отбросил поясок и, подняв подол рубашки, развязал завязку на штанах, а потом сдернул их до самого низа. Затем по очереди выставил ноги ребенка из штанин и толкнул его в сторону лавки.
Мишутка: Тятя избавил Мишутку от мучений и раздел его сам. Мальчонке осталось только пройтись по половицам до лавки и улечься на живот, поддёрнув рубашку вверх. Лавка была ещё тёплая после Гришки.
Иван: - Знаешь что, Матрена, Мишутке я все таки ноги повяжу, энтот то поболее будет. Не дай бог вырвется, ногой тебя зашибет. Да и когда я Гришутку сзади розгой потчивал, чуть тебя не зашиб. - Иван взял рушник и, аккуратно вытянув ножки мальчика, связал их и тщательно обвязал оставшиеся концы полотенца вокруг лавки. - И руки надо бы привязать. Чудо, что Гришутка зад не попробовал прикрыть, а то бы ему руки сейчас пришлось лечить, маслом или сметаной смазывать, работать бы не смог. - И вытянув вперед ручки ребенка отец также привязал их к лавке, а затем, немного подумав, подошел к вешалке, снял с нее третье полотенце, закасал рубашку почти до самых плеч и привязал сына еще и в этом месте. Теперь все, еще по прежнему изящное и нежное, тельце предстало перед его взором, от маленьких пальчиков на грязных подошвах до русой головки с покрасневшими ушками, под которыми угадывалась испуганная мордочка, и маленьких кулачков на вытянутых ручках. Почти обнаженный ребенок мелко вздрагивал от страха. - Ну что, понимаешь Мишутка, за что я тебя сейчас наказывать буду? - спросил Иван, пробуя прут в руке.
Гриша: Гришутка в ужасе остановился у выхода из горницы.Он никогда не видел, как порют детей.И вид привязанного брата показался ему чем-то ужасающим, положение его безнадежным, и привиделось мальчику, что Мишутке сейчас будет совсем худо, сердечко его сжалось.И ведь ничем он не может помочь ему, своему братику,оттого стало страшнее, чем когда сам он лежал на этой лавке и чувствовал, как руки отца привязывают его рушником.
Иван: - Что Гришка, любопытно? Заходи, смотри, не стесняйся.
Гриша: Грише не было особо интересно, так как он не любил смотреть на чужие страдания, не присутствовал, когда резали петушка или поросенка, даже жалел рыбок, которые, задыхаясь без воды, хлопали своими ртами в надежде поймать глоток своего речного дыхания, и отказался бы от такого занятия как рыбалка, если б не нужда помогать родителям добывать пропитание для семьи, пользуясь дарами природы.Но отцу он перечить не посмел, прошел в горницу и встал у печки .Ему все же было любопытно посмотреть, как он в свою очередь выглядел на этой лавке, как машет прутом отец, какое выражение на его лице в это время и как появляются эти красные полоски на беленьком тельце, так заботливо смазанные матушкой.
Матрёна: Иван пишет: - Знаешь что, Матрена, Мишутке я все таки ноги повяжу, энтот то поболее будет. Не дай бог вырвется, ногой тебя зашибет. Матрена молча кивнула и облизала губы, потому что во рту пересохло, и сердце в груди опять заходило ходуном. Мотя провела руками по Мишенькиным ножкам. "Будет сильно дергать ими - так удержу." Ножки Миши больше Гришиных, а по форме совсем другие, но именно такие, какие были у Мишутки-младенчика, только размеров выросли. Матрена не знает, сколько еще детей пошлет ей Бог, но ножки и ручки Мишеньки она узнает из тысячи других. Потому что помнит, как разглядывала она его тельце, личико, считала пальчики, целовала каждую ямочку, когда повитуха подала ей разглядеть первенца. И вот теперь первенец её становится отроком! Время не остановить! "Господи, пусть будет как ты хочешь, а не как я!"- обратилась баба к Богу, вздохнула и уставилась на мужа.
Мишутка: Иван пишет: - Ну что, понимаешь Мишутка, за что я тебя сейчас наказывать буду? - спросил Иван, пробуя прут в руке. - Потому что ты тятя, вот и наказываешь. - Простодушно признался Мишутка.
Иван: Мишутка пишет: - Потому что ты тятя, вот и наказываешь. - Простодушно признался Мишутка. - Видать, ты у нас слишком умный стал? - ответ сына разозлил Ивана, он воспринял его как дерзость. - Ну, тяперича держись! - Вжик! - Сейчас тебя еще умнее сделаем! - Вжик! - На то тятька и нужон! - Вжик! - Уму-разуму учить! - Вжик! - Так тебе! - Вжик! - Будешь знать, как собак в курятник запускать! - Вжик! - Курей давить! - Семью без яиц оставлять! - Вжик! - Из дому убегать! - Вжик! - Родителей не слушаться! - Вжик! - Что, не сладко? - Вжик! - Ну, подожди, сейчас еще добавлю! Отбросив старый прут, принесенный из леса самим Мишуткой, Иван направился к кадушке за новым.
Мишутка: Пронзительный ор и визг заполнили избу. Мишутка догадался что ответ был не правильный, но времени исправить его тятя не дал, а приступил к наказанию. Да так, что Мишутка чуть из кожи не выскочил. Ну да, конечно. Он пустил щенка в курятник. Но он же не виноват что щенок не послушался и не остановился у порога, когда Мишутка сказал ему что дальше нельзя. И что курицы испугались он тоже не виноват. Щенок ведь просто лаял и хотел играть. Наверное.
Иван: Иван с удовлетворением отметил, что воспитание действует. Лежащий на лавке ребенок сотрясался в рыданиях, а его попка была изукрашена лесенкой из красных полосок, начинавшейся примерно от середины ягодиц и заканчивавшейся чуть ниже складки между попой и ногами. Кое где виднелись ссадины, но крови не было, так как на на горьком опыте Иван научился соизмерять свою силу. В тех местах, куда попадал кончик розги, кожа особенно сильно вздулась. Когда розга захлестывала и кончик попадал на боковую сторону попы и бедер, мальчик визжал особенно истошно. - И ты, что не знал, что будет, если дверь в курятник открытой оставить? Не маленький уже! 10-й год тебе пошел! Пора и головой думать! - на самом деле он считал, что сын и так все прекрасно понимает, просто не хочет задумываться о последствиях своих поступков.
Иван: - И если я вас отправил корову выгонять, значит нужно было сразу же вернуться, а не идти грибы собирать. Неужели не понятно?
Гриша: Гришутка стоял словно окаменевший.Он никак не мог представить себе, что порка выглядит так страшно и что любимый тятя столь безжалостно наносит хлесткие удары прутом по нежному телу его любимого братика.Мальчику казалось, что мучения Мишутки не кончатся никогда и он , не помня себя от ужаса, закричал:-Тятечка, мы больше не будем, тятечка!Мы хотели вам грибочков принести!Он нервного перенапряжения он плюхнулся на пол и громко заревел от страха, чувства несправедливости и отчаяния.
полная версия страницы