Форум » Космическая одиссея продолжается » Мир без печали и без слёз... » Ответить
Мир без печали и без слёз...
Филипп Кан: Пусть сон коснувшись век твоих, расскажет сказку о любви, а в этой сказке про двоих, лишь будем только я и ты.
Филипп Кан: - У Вас тина в волосах, - вкрадчиво заметил командир, когда девчонка зашевелилась. Её губы приобрели синеватый оттенок, а пальцы с трудом расцепились от спасительной дубины. Видимо, водичка в озерце совсем не тропической температуры.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: - У Вас тина в волосах, Тина? Хьелен провела рукой по волосам. Какая ерунда. Тина. Да пес с ней. Девушка поднялась на ноги, еще раз встряхнула головой и откинула в сторону небольшой пучок чего-то лохматого, что свалилось ей на плечо. Наверное, это и была тина.
Филипп Кан: - А теперь, в лагерь, - все так же вкрадчиво донеслось до Хьелен, которой предлагалось идти впереди на удивление бесстрастного командира.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: А теперь, в лагерь, Хьелен лишь кинула быстрый взгляд на командира. В таком виде только в лагерь двигаться и оставалось. Девушка не боялась холода, е учили выживать в самых разных условиях, но все же человеческому тело, как и абидосскому было комфортней, когда оно находилось в сухой одежде. - Спасибо, сэр, -запоздало поблагодарила она командира за свое спасение и четким шагом отправилась в сторону их бивуака, чувсвуюя лопатками острый взгляд старлея.
Филипп Кан: - Я был вынужден это делать, - было ей ответом. Острый-не острый, но взгляда с прохвостки мистер Кан не спускал. От части потому, что одежда прилипла к очертаниям девчонки и выглядела второй кожей с родинками клёпок и карманами.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: Я был вынужден это делать, Хьелен лишь мысленно пожала плечами. Долг чести? Или хочет сказать, что у него не было выбора? Был. Мог бы дальше стоять и продолжать наблюдать, как Хьелен барахтается в воде. Рано или поздно она бы выбралась на берег.С помощью Кана получилось быстрее. Продолжая ощущать на себе взгляд командира девушка шла вперед, приближаясь к их лагерю.
Филипп Кан: Получилось не только мысленно. Мисс Нортон непроизвольно вздрагивала и никак не могла расслабить скрученные холодом мышцы. Вообще ситуация была не очень, раз её даже адреналин не согревал. - Сержант, задержитесь. - на взгляд командиру попались цветочки пальмы арикелы, источающие резкий аромат. Сок этого растения вполне сойдет на спитрсодержащий продукт. Во всяком случае сойдет для наружного применения. - Снимайте одежду.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: - Сержант, задержитесь. Приказ командира догнал девушку, когда расстояние между ними было уже отмечено десятком шагов Хьелен. Остановившись, девушка четка развернулась лицом к старлею. Филипп Кан пишет: - Снимайте одежду. Лишь брови немного дернулись вверх. Удивилась ли Хьелен. Нет. Ей и самой этого хотелось. Сбросить мокрую одежду, но не в присутствии Кана, а войдя в палатку. Руки потянулись к застежкам форменной куртки. - Всю,сэр? - уточнила девушка, освобождаясь от мокрой тяжелой формы.
Филипп Кан: - До последней нитки. - отозвался командир и полез обдирать цветочки, уже почти отцветшие, но не растерявшие пока сочности. - Вас необходимо согреть, мисс. А вещи - высушить.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: - До последней нитки. Хьелен готова была уже подумать, что угодно и внимательно вглядывалась в лицо командира, будто хотела найти там ответ на этот вопрос. Но старлей продолжил свою фразу, сразу же рассеяв все сомнения девушки. Филипп Кан пишет: Вас необходимо согреть, мисс. А вещи - высушить. - Да,сэр, - согласилась Хьелен быстро глянув на нижнее белье, которое только и осталось сейчас на ней, и принялась снимать чернильного цвета атласный бюстгальтер и такого же цвета кружевные шортики-стринги, оставаясь невозмутимой внешне. Но щеки девушки предательски заалели, выдавая ее смущение. Конечно, мистер Кан, по долгу службы не раз накладывал на Хьелен взыскания в виде телесного наказанная, при котором девушке приходилось оголять свой зад, но сейчас (о, Святая Ника!) она останется перед командиром совершенно обнаженной.
Филипп Кан: - И выпороть Вас за самовольство не помешает тоже. - доверительно сообщил мистер Кан, возвращаясь на тропинку с полными пригоршнями. - Только из-за ранения мне совсем не с руки заниматься этим. - Так что проявите самостоятельность, сержант, - подвел итог командир, щедро насыпая Хьелен в пригоршню жгущихся цветочков. На каждом лепесточке которых в малюсеньких ампулах располагалась та самая живительная, а в данном случае еще и воспитательная, сила. Крапива и в подметки не годится. - Вам придется мне помочь. После этого, мистер Кан без лишних церемоний обошел девчонку и принялся растирать своей спутнице плечи, не без удовлетворения отмечая как они краснеют и согреваются, даже от незначительных усилий. Потом прошелся вдоль бус позвоночника, вернулся на предплечья от локтей к шее, подошел еще на шаг и прижав девчонку за талию, провел снизу вверх сначала по правой, а потом и по левой половине овальной попки, аккуратно обходя места повреждений. Наносить сок растений на ссадины вовсе не стоило. Огладил подтянутый животик Хьелен, провел по внутренней стороне бедра... Конечно, руки командира тоже жгло прилично, но в данной ситуации мистер Кан не возражал ни против лечебного эффекта сока, ни против эффекта иного рода, наверное, именно о нем пишут в дамских романах, пользуясь выражением "жаркие объятья". Именно жаркие. От нежных касаний его больших ладоней девчонка выгибалась и постанывала. - Вы же понимаете, что приказы надо исполнять, мисс абидоска?
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: - И выпороть Вас за самовольство не помешает тоже. Хьелен вскинула на командира серьезный испытывающий взгляд. Эти слова вызвали у нее небольшой сбой в ее душевном равновесии. Уж слишком хорошо помнит ее тело, какую боль может причинять крепкая рука старлея, особенно, если в ней зажат кнут. Филипп Кан пишет: Только из-за ранения мне совсем не с руки заниматься этим. - Так что проявите самостоятельность, сержант, - подвел итог командир, щедро насыпая Хьелен в пригоршню жгущихся цветочков. На каждом лепесточке которых в малюсеньких ампулах располагалась та самая живительная, а в данном случае еще и воспитательная, сила. Крапива и в подметки не годится. - Вам придется мне помочь. Хьелен, немного расслабившаяся от последующих слов командира, с удивление разглядывала то, что старлей высыпал ей в руки. Что это такое? Не было смысла спрашивать. Очень скоро девушка об этом узнает. И командир не заставил себя долго ждать. Его ладони стали втирать в ее кожу сок этих растений, которые девушка продолжала держать в руках.А его руки довольно умело и властно прикасались к коже Хьелен и после этих прикосновений кожа начинала гореть. Только ли от лепестков?! Спина сама собой выпрямилась, когда рука командира прошлась вдоль позвоночника, попка невольно сжалась, когда его ладони прикоснулись к половинкам, а от прикосновения к бедрам ноги Хьелен дрогнули. А жар на коже разгорался! Девушка старалась сдержать негромкие стоны, которые все же нет-нет, да проскальзывали наружу помимо ее желания. Филипп Кан пишет: - Вы же понимаете, что приказы надо исполнять, мисс абидоска? - Да, ...сэр, - ответить четко на вопрос не получилось. Его руки и тот жар, который они разжигали, заставляли девушку сбиваться с четкого дыхания.
Филипп Кан: - Так исполняйте, черт возьми, - было ей ответом и огромные ладони мистера Кана, сжав её узкие кисти, прижали ароматные орудия пытки к её грудине, прошлись по шее, плечам, рукам, животу.... Куполов сладострастия командир благоразумно коснулся тыльной стороной ладони, чтобы полюбоваться, как Хелен отведёт шею. Он давно заметил у неё такую особенность. - Вы были очень непослушной девочкой, мисс Нортон.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: Так исполняйте, черт возьми Привычное и заученное до автоматизма "да, сэр!" потонуло в громком вдохе девушки, у которой сбившееся дыхание никак не хотело восстанавливаться. И причиной этого был ее командир. Его сильные пальцы, захватившие в плен ее запястья, заставили ее собственные руки пройтись по чувствительным местам, награждая Хьелен противоположно-контрастными ощущениями, а когда его руки чуть коснулись ее кожи у девушки сперло дыхание совсем. Хьелен притихла, замерла в ожидании. Чего? Она и сама не знала. Филипп Кан пишет: - Вы были очень непослушной девочкой, мисс Нортон. Жаркий шепот взорвался в ее ушах, рождая на ее спине целую команду мурашек, которые пробежались вверх, заставив девушку передернуть плечами. Хьелен так и стояла, прикрыв глаза и в ожидании неизвестно чего, затаив дыхание.
Филипп Кан: Девчонка совершенно очевидно дрожала не от холода. - И заслужили суровое взыскание, - продолжил командир уже с хрипотцой в голосе, чуть ущипнув губами розовое ушко Хьелен. Достаточно требовательно, чтобы она повернула голову. Теперь их губы оказались рядом. Руки командира замерли на талии абидоски. Где-то слева ритмично шуршало море, перекатывая голыши пенными ручонками, а справа... Справа торчало какое-то поваленное дерево. Такое же зеленое и манящее, как глаза его сержанта.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: И заслужили суровое взыскание, - продолжил командир уже с хрипотцой в голосе, чуть ущипнув губами розовое ушко Хьелен. Достаточно требовательно, чтобы она повернула голову. Сердце глухо стукнуло. Затем - пропустило удар... Его глаза оказались так близко. А взгляд командира ... даже сейчас девушка удивилась, каким может быть его взгляд. Не хмурым, пронзительным, достающим почти до печенок, когда он отчитывает провинившихся, а вот таким, как сейчас... В этом взгляде сейчас не было ничего такого, чтобы могло пугать. Но Хьелен все-равно мелко вздрогнула. Это взгляд звал... Девушка невольно облизнула пересохшие вдруг губы...
Филипп Кан: - В другой раз будет кнут, - бросил командир, мазнул девчонке по губам большим пальцем, добавив щипкого огня и этим лепесткам, а потом впился поцелуем, как только её зрачки начали расширяться. Разделить её жар, отхлебнуть, гореть вместе, в удовольствии и в боли, путая, лихо мешая все в одно. Мять её горячими сильными руками, чтобы изгибалась, пела и выла. Смело, на грани её сил, вопреки глупым протестам - только по желанию.
Хьелен Нортон: Филипп Кан пишет: В другой раз будет кнут А Хьелен уже не воспринимала его слова. Его прикосновение зажгло на ее губах маленький пожар, который быстро разгорелся внутри, проваливаясь куда- то вниз живота, а потом быстро растекаясь по рукам и ногам. В голове зашумело. Хьелен ввернулась из его рук, развернулась к командиру лицом, обвила руками его шею и и припала вновь своими губами к его губам, не желая ни о чем думать и останавливаться.
Филипп Кан: Девчонка горела снаружи и очевидно горела теперь изнутри, трепеща и требуя без какой-либо опаски. Командир не очень церемонясь и позабыв о своих ранах прижал девчонку спиной к дереву. С трудом оторвался от её жадных губ. - Скажите мне "да", мисс Нортон...
Хьелен Нортон: Нет... Неееет...Не отпускай меня... Хьелен сейчас было все равно, что ее спина упирается в жесткую кору дерева, которая впиваясь в нее мелкими колючими краями своих трещинок, царапая горящую от цветков арикелы кожу. Деввушке хотелось лишь дного - чтобы этот поцелуй не прекращался, чтобы он длился еще..и еше...Вечно! Да, пусть он продлится вечность! Глаза девушки окрылялись сами собой, когда его губы выпустили из своего плена ее губы. Филипп Кан пишет: - Скажите мне "да", мисс Нортон... Грячий шепот вполз в уши, блокируя сознание и отключая Хьелен от всего мира. Она видела только его глаза. И слышала только его требовательное "да". - Да, - девушка еле слышно выдохнула. - ДА! - и ее губы вновь впились в губы кмандира.
полная версия страницы