Форум » Спортивный интернат. » И никому не уйти от Судьбы, и не сбросить, не поменять ее. (продолжение) » Ответить
И никому не уйти от Судьбы, и не сбросить, не поменять ее. (продолжение)
Кочубей: Владислав Кочубей прибыл в спортивный интернат сам. Его родители остались далеко за границей. Ознакомившись с правилами поведения, принятыми в школе, мальчик решился на побег в более, по его мнению, цивилизованные места и поближе если не к родственникам, то хотя бы в страну, где говорят на более привычном ему английском языке. Сразу же осуществить задуманное не представлялось возможности потому, что мальчик все время не был в одиночестве. Но в столовой и.о. директора интерната Кирилл Петрович отправил мальчишку в медпункт. Так Славка наконец остался в относительном одиночестве, но бежать сразу же не стал. Если его ждали в медпункте, значит побеги сейчас, вскорости начнут разыскивать. Пацан решил драпать позже. =================================================================== Славка постучал в приоткрытую дверь медпункта и заглянул внутрь. За столом сидел совсем молодой врач в халате и что-то писал. - Здрасть! Вызывали? Я Кочубей...
Ромка: Ромек не глядя протянул руку к бутылке. Взгляд его был настороженным, но смотрел Ромек словно сквозь Славика. Пожалуй таким напряжённым не был он даже на контрольных в школе. - Ээээ... Слушай. Так я не понял: те люди с автоматами, и тот негр. Кто они были? Ты кто такой вообще? И почему там были Калашниковы и М-16?
Кочубей: Славка вставил бутылку Ромке в раскрытую руку. - А, ты и это увидел. - Славка одновременно с уважением и сочувствием посмотрел на Ромку. - Да так, на войну случайно попал. Каникулы в Индии с апреля по июнь, 2 месяца подряд. Я прилетел к папе в Эфиопию. Он там служит. На тот момент у него была задача провести конвой в Массаву, это порт в Эритрее. Конвой разгрузился в Аддис-Абебе и возвращался порожняком. Потому охраняли его только половиной роты, 50 человек личного состава на 12 "Хэмви" и 2-х "Эм-Рапах". Туда доехали нормальнео, даже в Красном море искупались. А когда ехали назад, пришлось завернуть сильно на север, к границе с Суданом.
Ромка: - И что там было? - Через полминуты последовал следующий вопрос.
Кочубей: - Банда фанатиков из Судана через границу прорвалась. - продолжил рассказ Славка - Места там малолюдные, пустыня, воды мало. Когда-то давно в тех краях были алмазные копи. Теперь алмазов почти не осталось. Осталось три или четыре не очень больших поселения, куда съезжаются охотники поживиться на брошенных копях или просто заработать. Но, обычно, с чем приезжают, с тем и уезжают. Было бы там камешков много, компании бы оттуда не съехали. Правительству до тех мест дела особого нет, потому солдат не держат. А для банды, как раз, и столько алмазов сойдет, если наложить лапу на всю местность. В общем, там и была своя банда, типа полицией называлась.
Ромка: - Ну это везде так. - Кивнул Вейбицкий. - Был бандит, а надел форму и сразу стал полицейский. Хотя как был бандит, так бандит и остался. Ну и чего там эта банда? - Ромек наконец откупорил бутылку и отпил из горлышка, не сводя со Славки голубых сиянья глаз.
Кочубей: - Вижу, не любишь ты полицию. - улыбнулся пацан - Прорвались, значит, сразу человек двести пятьдесят - триста, никто точнее не считал. На грузовиках, все с калашами, патронов без счету, даже миномет у них был и базуки. Захватили одну деревню. Всех взрослых перебили, пацанов, вроде нас с тобою и постарше, забрали к себе в банду. Кто не захотел, поотрубали им руки. Девчонок заставили работать по хозяйству, типа жены, за мелкими присматривать. А банда набрана и обучена была тремя дядьками-ниггерами из пацанов от 12 до 16 лет. А за главного в банде был Зула, последний из живых вождей-королей местного племени. Племени того уже считай, что и не осталось. Все разъехались в лучшие земли. А Зула остался. И даром, что ему только 15 лет, злой, как собака был и всеми командовал. Даже инструкторами.
Ромка: Вейбицкий медленно менялся в лице. От интереса к отвращению, а потом к испугу и снова к задумчивости. - А ты что? Погодь, этот Зула и есть тот...?
Кочубей: - Я же не знаю, кого ты видел? Зула, он такой не высокий и волосы выбеливал. Это что бы от других ниггеров отличаться. - продолжал Славка. - Когда мы подъехали, эти уже второй городок захватили. Ну там жители оказались проворнее и убежали за речку в последний, третий и самый большой. В этом городе даже школа есть. Дальше им убегать было некуда. Там горы стеной стоят. И защищаться некому да и нечем. Все взрослые мужчины на прииске, отрезаны от своих рекой и бандитами. В городе всего пятеро полицейских с дробовиками. В общем, капец там бы был всем, если бы бандиты речку перешли. - Мы укрепились на противоположном берегу, что бы не пропустить бандитов к реке. Вызвали вертолет подкрепления. Но тот покружил над наступающими и улетел назад. Пилот сказал, что по детям стрелять не может. Как оказалось, чо и все наши солдаты тоже не могут. Стреляли только из легкого оружия над головами, на испуг брали. Ну первое время бандиты к земле, конечно, прижались. - Я в окопах второй линии. Сам понимаешь, отец низачто не пустил бы меня на передовую. И решил я себе подправить огневую точку под свой рост. Дядьки высокие, вырыли траншею под свой рост, а не под мой. Я себе лопаткой разрыл, подправил все, как надо, земли под ноги насыпал, бруствер сделал удобный. Свою М16 выложил удобно так наверх. И тут гляжу, внизу блестит что-то знакомое. Так и есть, камушек, довольно крупный. А я же знаю, какие алмазы. В Лесото, рядом с интернатом, в котором я учился, был настоящий прииск. И там охрана разрешала школьникам заработать денюжки. Можно было копаться в отвалах, искать незамеченные рабочими камни и, если повезет, то сдавать охране. За это платили. Можно было себе покупать что-то, на что у родителей деньги клянчить не хочется. - И вот, нагибаюсь, что бы поднять камушек и краем глаза вижу, как из-за кустов впреди выглядывает выбеленная голова какого-то пацана-ниггера и русская винтовка СВД. Время сразу замедлилось, я хочу быстрее укрыться, но не успеваю. Оптика винтовки блестит, сноп пламени и дыма со ствола, ниггер довольно лыбиться. А потом мне по каске лупит, как кирпичем со всего маху. И свет потух.
Ромка: - В тебя что, стреляли? - Со смесью ужаса и восхищения спросил Ромек. "Время замедлилось". Это Вейбицкому было знакомо. Так было с тем мотоциклистом, который вылетел на тротуар и сшиб его, идущего с мамой за ручку. Ромек видел всё в мельчайших подробностях: блестящие на солнце спицы, дымок из выхлопной трубы, разлетающееся оранжевое стекло сигнала поворота. Ромка даже успел разглядеть картинку между приборами - русалку -, хотя потом разбитую приборную доску так и не смогли собрать.
Кочубей: - Выходит, что стреляли. - констатировал факт Кочубей. - Не знаю, сколько времени прошло, но очнулся я внутри Эм-Рапа. И слышу, что стреляют из "калашниковых" и совсем рядом. Пули по корпусу стучат, но это не страшно. Броня. А водитель сидит за рулем и крестится. Я его спрашиваю: "Герр Питер, почему не стреляем?". А он отвечает, что если наши солдаты откроют огонь на поражение по тем ниггерам, то потом наших же и перевешают за то, что детей перестреляли. И я вспомнил, как на уроке в школе мы учили Махабхарату. Принц Арджуна в битве на священном поле Курукшетре тоже не мог сразится со своими друзьями и родственниками, которые оказались во вражеском войске. И тогда Кришна сказал ему, что никто не может уничтожить бессмертную душу. Тот, кто родился, обязательно умрёт и после смерти вновь родится. Мудрые не скорбят ни о живых, ни о мёртвых. Не следует предаваться скорби, исполняя свой долг. Вылез я на крышу Эм-Рапа, завел движок GAU-19. Это крупнокалиберный пулемет на тюрели. А ниггеры уже в упор подошли. Раскусили, что наши солдаты бьют над головами. Смотрю, эти падлы миномет разворачивают. Первой очередью их и порешил. Ящик с минами как рвонул, так эти враз остановились. А потом я повел огонь на их цепи. С моей пушкой, это все равно, что в упор расстреливать. И они побежали.
Ромка: - А тот? Ну, который Герр Питер? Он что? - Переварив услышанное поинтересовался Ромек.
Кочубей: - А, герр Питер, он молодец. Пулеметная очередь его привела в чувство. Завелся и повел свой броневик вдогонку отступающим. Мы их с километр гнали. Представляешь, одна машина погнала две сотни человек! Ну тут такая штука, это только в фильмах пулемет стреляет и стреляет. Боезапас GAU-19 на Эм-Рапе 1500 патронов, а скорострельность 2000 в минуту. То есть, всего на 45 секунд непрерывной стрельбы. А потом все, патронов больше нет. Пришлось вернуться.
Ромка: - И много ты их... - Начал Ромек, но замолк не договорив. Не укладывалось в голове что этот симпатичный мальчишка стрелял из пулемёта по живым людям. Фактически по детям. Таким же детям как сам Ромек. Ну поправка на вооружённость была не значительной, так как Вейбицкий жестокость видел только в телевизоре.
Кочубей: - Не считал, но много, Рома. - Славка посмотрел прямо в глаза товарищу. - И ни капли не жалею. Первым мы отбили прииск. Уже пустой. Эти бандиты убили там всех. И не просто так убили. - Славку передернуло от воспоминаний. - Еще живых порубили на кусочки. 63 человека. Мужчины не хотели оставаться рабами у уродов.
Ромка: Ромка не знал кого больше надо боятся. Банду за тридевять земель отсюда, или этого милого мальчика, выпустившего по толпе две тысячи патронов и говорившем об этом так легко, как будто о рыбной ловле. Ромек попятился. Спокойный голос Славки и его взгляд подействовали на Вейбицкого страшнее всяких ужастиков вместе взятых.
Кочубей: Ромка пишет: Ромек попятился. - Страшно, да? Я знаю, Ромка, знаю. - грустно вздохнул Славка. - Я даже братьям двоюрородным этого не рассказал. Зачем им такое знать? А тебе рассказываю. Нравишься ты мне. Нам не один год вместе тут жить. Лучше тебе узнать всю правду от меня и сразу, чем потом и по кусочкам. Если бы ты не увидел мои кошмары, я бы не рассказывал и тебе. А так, ты, хотя бы, знать будешь, что там к чему в твоих снах.
Ромка: Ромка остановился в дверях, сидя на полу к ним спиной. - Ну ты и даёшь. - Вымолвил он наконец. - Я-то думал. - Что там Ромка думал он не сказал. - Ладно. Когда там тебя пороть обещали? Вроде скоро уже?
Кочубей: - А ты не даешь? Посмотреть не терпится? - Славка недоумевал - Через тридцать две минуты. - глянув в мобильник ответил Славка. - Мне нужно еще помедитировать. Хочешь, тут сиди. Мне не помешаешь.
Ромка: - Да ты знаешь, я твою порку боюсь так, словно пороть будут меня, а не тебя. - Признался Ромка. - Сам не знаю почему. А смотреть я не буду. Колхоз дело добровольное. - Ромек поднялся с пола, коснулся дверной ручки.
Кочубей: - Ну знаешь, за меня можно не бояться. Я, думаешь, зря медитирую? Славка снова сел на каримат в позу лотоса. Взял в руки ароматическую палочку, поджег ее от все еще горевшей большой свечи, подержал недолго, затушил пальцами, а затем угольком нарисовал себе на лбу бинду.
полная версия страницы