Форум » Спортивный интернат. » Безбашенные купальщики 2 (продолжение) » Ответить
Безбашенные купальщики 2 (продолжение)
Кирилл Петрович: Лерка Романова пишет: [quote]- Пошли - в мою комнату. - Лерка, притворяясь слабеньким умирающим лебеденком прочно уселась на локте Пирата, нежно обхватив могучую шею руками. [/quote] Кирилл Петрович закрыл дверь в цугундер и пошёл к лестнице, уточнив у Леры номер её комнаты. - Завтра проведаешь Ярослава? - Спросил он Романову.
Кирилл Альбертович: Лерка Романова пишет: - Меня учитель нес, потому что голова у меня болит!!! - Лерка не собиралась при Ромеке говорить правду о своем приключении. - А этот ... он! Он! Вонзился в Кирилла Петровича на роликах! Он ему больно сделал, хоть Кирилл Петрович не показал этого! Но нести меня он уже не мог! Поэтому попросил его! - Леркин палец ткнул чуть ли не в нос обидчику - Меня проводить! А он дождался, когда учитель уйдет и послал меня куда подальше! Еще и обозвал. Ааааааааааааааааааааааааа... - Цыц! Не выть! - грозно рыкнул я, чтоб остановить рев. Девчонки - прекрасные актрисы, впрочем, если эта говорит правду, то действительно ей обидно. Но это не повод доказывать свое кулаками. - Теперь, думаю, мы прогуляемся с вами, в одно место, более располагающее к душевным беседам. - сделал вывод я и подтолкнул ребят в известном направлении. К цугундеру. Мальчишку я крепко взял за руку. Во-первых, чтоб не вздумал тикать, во вторых, чтоб не навернулся на этих своих колесиках.
Ромка: - Меня в цугундер? Не хочу! - Возмутился Вейбицкий, но противопоставить хватке Альбертыча ничего не смог: ролики мешали хорошо упереться и вырваться. Пришлось ехать к цугундеру. Но по пути Ромка времени не терял. - Если бы Кирпетровичу было бы больно, он бы меня сам в цугундер повёл. А он и слова не сказал, так что ты врёшь?! - Отбрехивался Ромек, стараясь свалить всё на Романову. - И вообще если ты больная должна в изоляторе быть! -
Кирилл Альбертович: Ромка пишет: - Меня в цугундер? Не хочу! Кто бы сомневался! Но правила - одинаковы для всех - драка=наказание . Ромка пишет: - Если бы Кирпетровичу было бы больно, он бы меня сам в цугундер повёл. А он и слова не сказал, так что ты врёшь?! - Отбрехивался Ромек, стараясь свалить всё на Романову. - И вообще если ты больная должна в изоляторе быть! - Что же ты, Рома! - не выдержал я. - Не проводил больную Романову в ее комнату, или к врачу? Какой ты товарищ после этого? Дело - не в Кирилле Петровиче, дело в тебе, Роман, и в тебе, Валерия. Валерия, а ты не права, что начала доказывать свое кулаками. Тебе не кажется? Я ждал ответа. Потихоньку дошли до заветной комнаты, я вошел и ввел упирающихся детей. Закрыв дверь, я посмотрел на ребят очень внимательно.
Ромка: - Меня-то за что? - Взвыл Ромек не детским каким-то голосом. - Nikt mi nie mówił jej gdzieś pożegnać! Что, Кирилл Петрович её довести не смог? - Путая русские и польские слова возмущался Ромек. Себя он считал исключительно пострадавшей стороной. Он ведь первый в лоб получил. А все девчонки вредины.
Кирилл Альбертович: Я усмехнулся и выдвинул на середину скамейку.
Лерка Романова: Ромка пишет: - Если бы Кирпетровичу было бы больно, он бы меня сам в цугундер повёл. А он и слова не сказал, так что ты врёшь?! - Отбрехивался Ромек, стараясь свалить всё на Романову. - И вообще если ты больная должна в изоляторе быть! Точно! В изоляторе! Пугающий ранее, теперь изолятор показался милым и симпатичным. Там доктор, все понимающий, умеющий вылечивать любые боли. Может ее отпустят туда? Кирилл Альбертович пишет: Дело - не в Кирилле Петровиче, дело в тебе, Роман, и в тебе, Валерия. Валерия, а ты не права, что начала доказывать свое кулаками. Тебе не кажется? - Кажется. - надувшись, ответила Лерка. - но мне было так обидно! Пока то да се тут и цугундер. Киллер с места в карьер - тут же - обана - скамейку на середину! У Лерки подогнулись ноги. Правда, девочка от страха и язык проглотила.
Ромка: Побледневший при виде лавки Вейбицкий стал отступать вглубь цугундера, к дальней стене. - Не хочу я. Я не буду. Не хочу. - Бормотал он, мотая головой.
Лерка Романова: Ромка пишет: - Не хочу я. Я не буду. Не хочу. Лерка была полностью с ним согласная! Она тоже не хочет! Более того - она не может! она ведь свое уже получила! И еще как получила!!! - Я... я... не могу снова. - растерянно пролепетала она. Вот ведь ситуация! Придется при Ромеке признаваться! Что ее уже выдрали как сидорову козу!
Кирилл Альбертович: Лерка Романова пишет: - Я... я... не могу снова. - растерянно пролепетала она. Я поглядел на обоих детей. - Романова - в угол носом, Вейбицкий - готовься. Ты тут раньше бывал? Я посмотрел на невысокого мальчишку.
Ромка: - Бы... Быв-бывал. - Заикаясь ответил Ромек. И тут же поправился. - То есть не здесь. Меня в изоляторе наказывали. Но, Кирилл Альбертыч, за что? Или пусть Лерка уйдёт. Ну за что меня-то? - Прижимаясь к стене ныл Ромка. На всякие там слова о смелости и мужестве он бы просто не среагировал.
Кирилл Альбертович: - Первое! Буду учить тебя правильно реагировать на просьбу взрослого человека. - ответил я на вопрос" за что". - Второе - пусть Романова тебя стукнула. Но ты то сам решаешь - ответить тебе тем же или как то по-другому. Ты ее пихнул так, что она на ногах не устояла, а если бы она - головой об стену? Я раскрыл шкаф и выбрал довольно широкий ремень.
Ромка: То что учитель достал ремень, а не розгу подействовало немного успокаивающе. - Да? А если бы я ей сдачи не дал, то она бы стала думать что ей всё можно. Даже толкаться. - Продолжал качать права Вейбицкий. Вспомнилось что Жаба что-то такое говорил про какую-то там реакцию. Из-за чего его всегда наказывали в медпункте. - А меня нельзя пороть. - Попробовал привести Ромек ещё один аргумент в свою защиту. - Тут врача нет. -
Кирилл Альбертович: - Если бы. Ты не дал ей сдачи, ты бы тут не оказался. - ответил я. - Ничего, я буду следить за тобой во время порки. - успокоил я Вейбицкого. Прям совсем уж страшного, ничего я в медкарте не вычитал, а перед тем, как брать классы на общее оздоровительное занятие, в бассейне я читал карты, каждого, и очень внимательно.
Лерка Романова: Лерка судорожно сжимала подол коротенькой юбочки, стоя как положенно носом в угол. Она была в отчаянии! При Ромеке она и не думала признаваться. А если не признаваться... и никак не хочется под ремень... Ууууууу...
Ромка: Ромек посмотрел на учителя, потом на Леру. Она обнюхивала угол. Ну хоть не подсматривает и то хлеб. Но слышит. Точнее слушает. Если он будет и дальше выклянчивать себе помилование, то Романова обязательно растрезвонит по всему свету. Так что выход один: хочешь, не хочешь, а порку получишь. Тихо вздохнув Ромек отделился от стены и подошёл к учителю, остановившись на расстоянии вытянутой руки.
Кирилл Альбертович: Прогресс. - Спусти брюки с трусами до колен! - велел я и ложись. Сам посмотрел на девицу. Стоит смирно, пыхтит молча. Замечательно. Будем надеяться, что и дальше все пройдет без проблем!
Ромка: Ну хоть догола не заставил раздеваться. Аллилуйя! Ромек подошёл к лежанке, повозился с пряжкой ремня, с пуговицами штанов. Спустил их и трусики до колен. Рубашку пока не трогал. Лёг на лежанку лицом вниз, поелозил животом, подтягивая вверх рубашку. А в горле пустыня Сахара, по спине табун муравьёв носится, в коленках землетрясение. Какждый раз как в первый. Порят - не порят. Никогда не привыкнешь.
Кирилл Альбертович: Я только головой покачал, увидев вибрацию мальчишечьих коленок. Подошел, и стал привязывать мальчишку. Привязав, поправил рубашку, мимолетом, погладил по узкой спине ладонью. - Расслабься. Будет лучше терпеть. Расслабься, как только можешь. Итак - за драку - двадцать раз. Готов? Я взмахнул ремнем.
Ромка: Вот интересна, а на фига спрашивают "готов или не готов"? Как будто это что-то изменит. Ромек знал о том, что когда напрягаешься ещё больнее. Но расслабиться сразу не мог. Ну разве что новость о том, что всего двадцать ударов, и не розгой к тому же, помогла мальчишке. Он даже согнул руки в локтях и ноги в коленках, чтобы учителю было удобнее связывать ему кисти рук и ноги. Потом вытянулся в струнку и через минуту был крепко привязан к лежанке, вытянутый во весь рост с руками. Засвистел ремень.
Кирилл Альбертович: Я с размаху опустил широкий хвост ремня, на бледные ягодицы Вейбицкого. Второй конец, с пряжкой, был намотан на мой кулак. ХЛЕСТЬ! Бледно-розовая полоса вспыхнула на середине попы мальчишки.
полная версия страницы