Форум » Спортивный интернат. » Безбашенные купальщики. » Ответить
Безбашенные купальщики.
Ирина Георгиевна: В воскресенье решила побаловать сынулю походом на море. Сына запросился со скал попрыгать. А я согласна была идти только на нормальный пляж, полежать, позагорать. Мы слегка рассорились и я сказала, что Ярка на море не пойдет. Потом пожалела его и все-таки начала собирать вещи...
Лерка Романова: Снова не помог Леркин маневр! Непробиваемый Пират какой то! Кирилл Петрович пишет: - Вообщем считаю до десяти. Если на счёт десять ты не ляжешь на кушетку, то получишь дополнительное наказание. Так что поторапливайся. Лечь или не лечь? Гамлет отдыхает! Лерка покосилась на прутик в лапе Пирата, вздохнула. Был у нее в запасе один маневр, но стоит ли использовать его прямо сейчас? А если и он не прокатит? Тогда Лерка совсем беспомощная останется наедине с великаном с розгой! Девчонка шмыгнула носом, подбирая непонятно откуда набежавшие сопли и быстро легла на лавку. Слезы уже кусали в носу, счас один только шлеп розгой по известному месту и вода потечет-побежит не удержишь. Девочка вцепилась в лавку и съежилась. Даже зажмурилась, повернув мордаху к Пирату. Пусть видит, как боится его несчастный ребенок.
Ирина Георгиевна: Ярик пишет: - Ма, ну не надо. - В который раз попросил мальчишка. - На место! - рассердилась я. Ну не хочет терпеть ни капельки! Стегнула еле-еле, вон, следов то никаких, а он уже укатился! - Это только начало. - развернула ребенка задницей вверх и стегнула посильнее. Через полсекунды на попке, в самой серединке, появилась розовая полоска.
Ярик: Ярика перевернули носом вниз и не успел он пискнуть, как второй удар обжёг его тело. И удар был уже не в шутку. Обожгло будьте-нате. Просто полыхнуло огнём, или словно кипяточком ошпарили. Руки дёрнулись было закрыться, но будучи связанными достали Ярославу до макушки. - Ааааа!! - Заверещал мальчишка, виляя попой как пропеллером.
Ирина Георгиевна: Ярик пишет: - Ааааа!! - - Терпи, ты же мужчина! - укоризненно сказала я сыну. - Что ж ты визжишь после первой же розги? - Это было Два. А вот - Три. - и третий свист, пронзивший воздух и полосочка, наливающаяся красным. Этот удар вышел побольнее предыдущего. - И Четыре! Вжиг! На попке начала проявляться первая вспухшая полоска, а кончик рубца, куда попал конец розги стал бордового цвета.
Ярик: С каждым новый стежком Ярик прибавлял визгучести и вертлявости. Руки и ноги дёргались, голова с каждым ударом запрокидывалась назад. - Аааа!! Хватит!!! Аааааа!!! Не надааа!! Хваааа!!!! Аааааа!!! - Орал мальчишка.
Кирилл Петрович: Кирилл Петрович спокойно взял Леру за уши и повернул голову в нужное положение. Носом вниз. Потом пристегнул ремешком одну руку, затем вторую. Перешёл к ногам и пристегнул их. В отличии от многих наказуемых Романова не дёргалась, не вырывалась и Кирилл Петрович решил обойтись без пристёгивания девочки к кушетке плечевым и поясным ремнями. Далее Чернов взял флакончик с гелем, вылил немного себе на ладонь и смазал Романовой ягодицы. - Ну вот и готово. - Подытожил он. - Можно приступать. -
Лерка Романова: Снова не удалось впечатлить Пирата. Да че ж он такой непробиваемый- то. Никакие ухищрения не действуют! Она то думала, сейчас легонько шлеп-шлеп прутиком и отпустит, а он... ой и руки, привязал. Ноги то зачем??? Че она, маленькая? Так не улежит?? Ой... а если он будет драть больнее, чем Романова получала за всю свою жизнь?! А эт он че делает... Не на-а-а... ... Ну во, кто покраснел?? Лерка приложила огромные усилия чтоб ничем не выдать своей стыдливости, когда лапа Пирата помазала ей какой то холодной хренью попку. Нахрена? Кирилл Петрович пишет: - Ну вот и готово. - Подытожил он. - Можно приступать. А может зря она была такой послушной? Но, как говорится, хорошая мысля пришла опосля. Лерка подергала ноги и руки - не вырвешься. Хотя тело свободно, может можно будет как то от розги увильнуть? Ну не сейчас же пробовать... Она же не первоклашка, чтоб начинать истерику, до того, как стало невтерпеж.
Кирилл Петрович: Розги сначала аккуратно легли на Романову, дали понять куда ударят и почувствовать свою твёрдость. И тут же резкий замах, короткий свит и... Хлёсть!! - Один. - Произнёс Кирилл Петрович и снова положил розгу, но повыше только что появившейся красной полосы. Раза два приподнял розгу на ладонь и хлопнул по телу, проверяя что она упадёт именно туда, куда он наметил. И снова замах и резкий стежок. - Два.
Лерка Романова: Прикосновение прутьев заставили Лерку внутренне сжаться. И вот первый удар, словно раскаленный провод обжег ее попку. С огромным трудом девочка подавила писк, сцепила зубы. Руки сами поехали потереть ужаленное место, но лишь чуть согнулись в локтях. Кирилл Петрович пишет: - Один. - Произнёс Кирилл Петрович И снова хлестучий удар - Лерка успела посмотреть почему боль раздваивается. О, ясно. Две розги. - М-мвс-с-с-сс-ш - ш - ш ... - отозвалась девочка, снова дернув руки. предательские слезы все таки поползли по щекам. Кирилл Петрович пишет: - Два. "Не два!! Не два!!" - возмутилась мысленно Лерка. Уже четыре полоски значит - ЧЕТЫРЕ!
Ирина Георгиевна: Ярик пишет: - Аааа!! Хватит!!! Аааааа!!! Не надааа!! Хваааа!!!! Аааааа!!! Может быть, сильно стегаю? Я критически поглядела на попу ребенка. Да нет, слегка набухшие полоски, все как надо. Я потерла ему попку, чтоб унять боль перед следующими ударами и чуть подождав, вытянула его уже не шутя. - Орать так орать, мой хороший! Пять!
Кирилл Петрович: Убедившись что сила ударов не слишком большая Кирилл Петрович продолжил наказывать Романову. Не спеша, размерено. Взмах, розга замирает почти вертикально. Потом свободное падение руки, только под конец ускоряемое мышечным усилием. И на самой громкой ноте своего свиста розги впивались в девчоночье тело. - Три, четыре, пять, шесть. - Считал Кирилл Петрович, стараясь равномерно распределять полоски на попе. Пока что это получалось и от следа резинки трусиков на поясе до складочки внизу попа Леры покрывалась полосками равномерно и, даже, красиво.
Ярик: Бедному ребёнку сперва показалось что мама перестаёт сечь. Ведь погладила. Но тут пятый удар перерубил Ярика пополам. Ну ему показалось что перерубил. Боль было страшная, обжигающая. Словно вместо холодной розги в него впился раскалённый прут, с дикими африканскими пчёлами впридачу. Волна огненной боли взорвалась внутри яркиного тела, прокатилась от попы до пальцев рук и ног, скрутила из так, что привязь едва удержала, вырвалась из горла в оглушительном крике: - Ааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! -
Ирина Георгиевна: Ярик пишет: - Ааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! -Ой!!! - я отпрыгнула от дивана, чудом не выронив прут. Ярик метался и орал так, словно его переехал поезд. Поглядела на ягодицы мальчика. Полоска, аккурат посреди попы быстро наливалась багрянцем, взбухла повыше чем предыдущие, кончик оставил отчетливый синюшный след на бедре. Стоп! Полоска на глазах сменила цвет с багряного на синий. Так... Всю порку Яру так сильно сечь нельзя. Подошла, поменяла прутик снова на средний, погладила сыночка по голове, успокаивая, ведь мама любит его, но хочет чтоб сын берег себя. Ради мамы. А посему - продолжим, но не так хлестко. Вжиг! - повыше пятого удара. Вжиг! - еще выше. Сына снова начал извиваться, выгибаться и вот когда попка его выгнулась словно навстречу розге, я в этот момент хлестнула. Не сильно, средне, но попала в местечко, где ножки соединяются с воспитательным местом. Вжиг! - Шесть, семь, восемь! - отсчитала я.
Ярик: Ярик метался на диване, старался найти то положение, при котором розга не причиняет серьёзной боли. Но вожделенное положение никак не находилось, а всё прочее только усиливало боль, так как розга попадала по самым чувствительным местам. И это ещё хорошо что мама забыла подложить Ярику под живот подушку или диванный валик.
Ирина Георгиевна: Я снова потерла сынкину попку и дала ему передохнуть. - Девять! Десять! - первый десяток я обозначила тем, что влепила с оттяжкой, дернув прут на себя. Так дальше и продолжим. Каждый десяток будем обозначать таким стежком. Удержала взвившегося сына.
Лерка Романова: Кирилл Петрович пишет: - Три, четыре, пять, шесть. - Яй-и-и-и... Уыыыссссшшш... Бл......Ааааа..... Ёооооуууууууууууу.... - Лерка еле удерживалась от рева во все горло. Выдавала пока постанывания - мяукания. Слезы внутри держаться не хотели и текли по щекам. Дергала руки и ноги, пытаясь расшатать привязные ремни. Но не сильно, все еще крепясь в своем упрямстве.
Ярик: Вопль переходил в визг, визг переходил в вой. Ярик дёргался, извивался как уж и вилял всем телом. Но связанные руки и ноги и скользкое для голого тела покрывало не давали мальчишке хоть на половину ладони ускользнуть от маминой розги.
Ирина Георгиевна: Мне было жалко парня, но я крепилась. Вжиг! Вжиг! Вжиг! Вжиг! Вжиг! - я выдала серию из 5 ударов, стараясь не обращать внимания на визг. Делала перерыв между ударами в две секунды. Яра полозил и пришлось немнго прижать его к дивану рукой.
Ярик: Боль от ударов наслаивалась друг на друга и к концу серии Ярик визжал на самых высоких тонах. Подтянул руки к себе, попытался развязать зубами узел. Дрыгал ногами, надеясь ослабить и сбросить скакалку. Перевернуться или вильнуть уже не мог, так как мама прижимала его к кровати. А боль всё нарастала, захлёстывала мальчика, затекла в каждый клочок его тела. И ведь это было только начало.
Кирилл Петрович: Отсчитав дюжину ударов Кирилл Петрович остановился, обошёл вокруг кушетки и подошёл с другой стороны. Опять примерился и снова начал сечь Леру. На этот раз полоски от розги пересекали друг друга. Немного. Кирилл Петрович опускал стежки от пояса вниз, а самые последние всыпал посильнее. - Ну что, Валерия Романова. Теперь будем разбирать твою вину по частям. Называй в чём ты сегодня провинилась? - Велел Кирилл Петрович, выбирая новую розгу. - Я слушаю. -
полная версия страницы