Форум » Спортивный интернат. » То ли кошка, то ли птица... » Ответить
То ли кошка, то ли птица...
Татка: Выйдя из цугундера отсюда Татка поняла, что уже вот-вот начнется урок. А ей еще надо принять душ после ползания под столом по грязному полу, переодеться в другую юбку взамен той, на которой оторвана пуговица и вместо пуговицы присобачена канцелярская скрепка. Ну и...надо бы смыть позор...А позор, кажется, смывается кровью. Эта интересная мысль как-то очень сильно стала занимать её голову по дороге с цокольного этажа на второй.
Кирилл Альбертович: - Не хочешь. Это прекрасно и просто замечательно. Тогда еще 10 раз и свободна. Я поглядел на пострадавшую попку. Ох и напомнит она хозяйке еще не раз о себе! Хлесть! - ремень описал полукруг и вкусился в подрагивающий красный задик. - Осталось 9!
Татка: Кирилл Альбертович пишет: - Не хочешь. Это прекрасно и просто замечательно. Тогда еще 10 раз и свободна. "Ой, какой он жестокий!" - не успела подумать девчонка, как опять ужалило! - Аааа-ай! - отчаянно, уже ничего и никого не стесняясь, завопила Татка.
Кирилл Альбертович: Я не торопясь давая девочке прочувствовать каждый удар, сделал еще три взмаха-опускания. - А вот тебе для повышения настроения и работоспособности! - сам себя я не считал жестоким. Мог бы (и следовалобы) врезать сильнее и больше, но жаль девчонку. Хлесть! хлесть! хлесть!
Татка: Татка вертела задом влево-вправо с такой амплитудой, что ей самой казалось - вот-вот слетит с кушетки! Но было это верчение абсолютно безрезультатным: Болючий ремень настигал тут же и пожар полыхал не переставая, а только усиливался! - Аааай! - ОООй! - Я боольше не буууду...! Хваа-тиит! "Но человек же он, а не машина! Но, может, он меня пожалеет все-таки! Сколько еще осталось? " - девчонка поняла, что сбилась со счета. Если еще вот так же - да я ж с ума сойду! - Ойй, Кирилальбертыч! Я ж так с ума сойду от боли!
Кирилл Альбертович: Татка пишет: - Аааай! - ОООй! - Я боольше не буууду...! Хваа-тиит! Я придержал за поясницу вертлявую шкодницу. - Думаешь хватит? Я так не считаю. - невозмутимо объяснил ей свою точку зрения. И ремешок, выбрал место менее красное, хотя выбрать было трудно. Хлесть! Татка пишет: - Ойй, Кирилальбертыч! Я ж так с ума сойду от боли! - А я думаю, что не сойдешь. Но запомнишь на всю жизнь - ответил я ребенку, продолжая упираться рукой ей в поясницу. Подождал, пока ее попка расслабиться, и резко оттянул сильнее прежнего. Хлесть! Осталось вытянуть еще разок и можно отпускать. Хлесть! - самый сильный и хлесткий стежок впился в половинки.
Татка: Кирилл Альбертович пишет: Я придержал за поясницу вертлявую шкодницу. - Думаешь хватит? Я так не считаю. - невозмутимо объяснил ей свою точку зрения. "Ну вот, теперь ещё и держит! И уже отвертеться не получается! Мамочки!" Очень резкие и гороздо более сильные удары обрушились на несчастную,...ох, ничем не прикрытую и крепко зафиксированную пятую точку!! Татка чего-то вопила и выгибалась плечами, в глазах что-то вспыхнуло красным и горячим, а в голове мелькнуло: "Ведь я уже тут сегодня была, и ведь тО было - небо и земля, по сравнению с сейчасним! Ну почему я такая дурища!" А потом пронзила ТАКАЯ боль! Что и мысли все куда-то исчезли...
Кирилл Альбертович: Я отпустил девочку, правда, не сразу, а чуть помягче придержав ее, чтоб пережила, не вскочила резко. Погладил по голове. - Твое наказание закончено, Тата. Вставай, приводи себя в порядок и постарайся больше ценить свою жизнь и... свою попу. Это я проговорил довольно мягко, стараясь успокоить плачущую девочку.
Татка: "Когда же закончится этот кошмар?" - одна единственная мысль стучала в голове. Попыталась опять крутанутся, чтобы хоть поменять положение, в надежде уменьшить боль. Не получилось, держит. Пока не последовал следующий удар, несколько раз стукнула ногами...И вдруг - чья-то рука гладит по голове, и вдруг - такие долгожданные слова Кирилл Альбертович пишет: - Твое наказание закончено, Тата. Вставай, приводи себя в порядок и постарайся больше ценить свою жизнь и... свою попу. - ААА!- почему-то опять отчаянно закричала девочка и заревела навзрыд, уткнувшись в кушетку носом, правда, успела натянуть юбку на напоротый задок.
Кирилл Альбертович: Я вернулся, присел на корточки у изголовья и стал гладить по голове воющую девчонку. - Ну, хватит, хватит. Слышь, Тата, хорош уже слезы лить. Я вот, чувствую, что это далеко не последнее твое наказание. Но, надеюсь, вопрос о твоих прыжках не на жизнь а на смерть закрыт. - Так ведь? - я искренне жалел девчонку - юную, глупую, остро переживающую происходящее - как могут переживать только подростки. Взял за вздрагивающие плечики ребенка, и попробовал легонько потянуть вверх. - Будем вставать? Вот, держись за меня. Конечно, уверен, что девочка и сама бы прекрасно встала бы, но раз так ревет, лучше уж помочь. А то еще что-нибудь выкинет. Что они могут - фиг знает. Вдруг в обморок хлопнется, бегай с ней по медпунктам. - Ну, как ты? - спросил я чуть погодя.
Татка: Кирилл Альбертович пишет: - Ну, хватит, хватит. Слышь, Тата, хорош уже слезы лить. Я вот, чувствую, что это далеко не последнее твое наказание. Но, надеюсь, вопрос о твоих прыжках не на жизнь а на смерть закрыт. - Так ведь? - Она понимала, что пора перестать, но никак не могла успокоиться. А Кильбертыч довольно деликатно начал её поднимать с кушетки - Ну да, ...конечно, ...я знаю, ....я и не собиралась уже, ...я случайно прыгнула, - хлюпая носом, говорила Татка, а потом повернула лицо к "утешителю", который так сурово её только что наказал, и с некоторым трудом взглянула ему в глаза. - Я сейчас встану, только ...Вы ведь никому не скажете, да? Нельзя, чтобы про меня знали ТАКОЕ! Особенно, чтоб не знал .....ой, нельзя чтобы хоть кто-то знал!! - "самое страшное будет, если узнает Владимир Николаевич!" Сдерживая стон, девочка поднялась с кушетки, опираясь на неё руками, не позволяя себе потереть наказанное место, из гордости, наверное...
Кирилл Альбертович: Татка пишет: - Ну да, ...конечно, ...я знаю, ....я и не собиралась уже, ...я случайно прыгнула, - хлюпая носом, говорила Татка, а потом повернула лицо к "утешителю", который так сурово её только что наказал, и с некоторым трудом взглянула ему в глаза. Ребенок говорил искренне, и даже нашел в себе силы поглядеть мне в глаза. И в глазах девчоночьих я прочитал, что урок усвоен. Хороший у девчонки такой взгляд. Татка пишет: - Я сейчас встану, только ...Вы ведь никому не скажете, да? Нельзя, чтобы про меня знали ТАКОЕ! Особенно, чтоб не знал .....ой, нельзя чтобы хоть кто-то знал!! - Конечно, не скажу. Только... Ведь, Тата, будет запись в журнале наказаний. - уж не знаю, кого она имела в виду, но вот все учителя могут прочитать мою запись - это точно. - А не записать - я не имею права.
Татка: "Да, это он прав! Он должен что-то записать!" - Татка задумалась, и поэтому забылась, машинально сунула руку под юбку и стала потирать ...ох! ... тут же спохватилась и убрала. "Таак, колготки вместе с трусами лежат вон там на стуле, неужели надевать на себя эти драные и грязные колготки...Стоп! Мысль пришла!" - Кирилл Альбертович, а Вы напишите, что я топтала газоны...или нет, что я перелезла через забор, вот колготки порвала и хотела сорвать цветы с клумбы, а вы мне не разрешили, и было это вместо урока, что вы меня наказали за прогул и за то, что мяла траву...ну как-то так! Я же урок-то прогуляла, все ж-таки! Ну, что я с Вами пререкалась, допустим... Девочка доковыляла до стула, высвободила трусы из колготок, и, немного подвывая, с некоторым трудом напялила их на себя.
Кирилл Альбертович: Татка пишет: - Кирилл Альбертович, а Вы напишите, что я топтала газоны...или нет, что я перелезла через забор, вот колготки порвала и хотела сорвать цветы с клумбы, а вы мне не разрешили, и было это вместо урока, что вы меня наказали за прогул и за то, что мяла траву...ну как-то так! Я же урок-то прогуляла, все ж-таки! Ну, что я с Вами пререкалась, допустим... Наверное, я не правильно понял. Я то думал что она застеснялась самого факта наказания. - Запишу, запишу. - Я искоса взглянул на девочку. Одевается. Ну правильно, колготки только выкинуть. Записал следующее. " Апрельцева без разрешения покинула территорию интерната, грубила учителю, прогуляла..." - Какой ты урок то прогуляла? - поднял я глаза на Апрельцеву Тату.
Татка: - Биологию..., ой глупо получается, конечно, но ничего, я наверстаю, а Вы меня уже наказали за это, значит все! - Кирилл Альбертович, Вы мне обещали, что никому не скажете, что я прыгнула со второго этажа, Вы не забыли, да? - Татка немного смутилась, но этот вопрос был самым важным для неё в этот момент! - Вы даже стихами сказали тогда: "Накажу - никому не скажу!" - девочка напряженно-заискивающе уставилась на тренера, даже слезы сразу высохли.
Кирилл Альбертович: - И слово я свое сдерЖУ! - улыбнувшись, так же в рифму сказал я и погладил девульку по голове. - Умываться иди, а то красивая такая, все кавалеры сбегутся утешать. Шуткой я старался успокоить девочку, так как ее тревоги еще не улеглись.
Татка: Кирилл Альбертович пишет: - И слово я свое сдерЖУ! - улыбнувшись, так же в рифму сказал я и погладил девульку по голове. Где-то внутри ощутился вздох облегчения! Как будто несколько гор свалилось с плеч! Татка изогнула шею, как делают кошки, когда хотят, чтобы их погладили...потом почему-то смутилась и быстро сказала: - Ага! Это будет наша с Вами тайна! Кирилл Альбертович пишет: - Умываться иди, а то красивая такая, все кавалеры сбегутся утешать. - Угу, сейчас! - сунула руку в кармашек жилетки: удивительное дело, почему-то нашелся носовой платок! Вытерла им лицо, потом пригладила волосы. - Я пойду, да? - чуть запнулась, - До свидания, Кирилл Альбертович!
Кирилл Альбертович: Татка пишет: - Ага! Это будет наша с Вами тайна! Я только усмехнулся. Вот детей хлебом не корми - только дай тайну! Татка пишет: - Угу, сейчас! - сунула руку в кармашек жилетки: удивительное дело, почему-то нашелся носовой платок! Вытерла им лицо, потом пригладила волосы. - Я пойду, да? - чуть запнулась, - До свидания, Кирилл Альбертович! - Ррр. Ну куда ты такая пойдешь? - отнял платок, взл за руку и подвел к умывальнику. открыл воду. - Тут умываться надо! - наставительно сказал я, полоща водой зареванную мордашку девочки. Вода бала холодная. Бррр! - И терпи, от холодной воды лицо станет побелее, ты же красная как помидорка, наревелась! Я ополаскивал ладонь холодной водой и снова плескал на щеки девочки, которые заметно улучшили свой вид.
Татка: "Ой, тут, оказывается, тоже умывальник есть! Ну конечно есть, тут все зареванными становятся.." .Татка даже как-то слышала, что это комнату кто-то назвал Рыдальня. Хотя Татка тут не впервый раз, ей обычно так хотелось побыстрее отсюда смыться, то кроме ..ммм... принятия назначенных процедур, она тут больше ничем не занималась! А сейчас "процедура" закончилась и вроде не возобновится более, поэтому девочка с наслаждением умывалась под чутким руководством Киллера. Лицо приятно охлаждалось, а взрослый был спокойный и заботливый, и Татка совсем на него не сердилась...почему-то...хотя другое место очень нуждалось в подобном охлаждении Рядом на крючке висело полотенце, Татка промокнула им лицо и подняла смущенные глаза на Кирилла Альбертовича. - Спасибо, - и резко опустила вниз. "Спасибо, за то, что помог умыться. Спасибо за то, что никому не скажет. Надо же быть вежливой..."
Кирилл Альбертович: Поразительно меняются подростки после наказания! Из упертых нагловатых особей как по взмаху волшебной палочки - р-раз! И голосочки становятся смиренными и нежными, взгляд доброжелательный и кроткий... Ну почему обязательно надо руку приложить к заду, чтоб добиться такого эффекта? - Не за что. - ухмыльнулся я. Выпроваживая ребенку за дверь, я не удержался. - Тат... Ты.. Это... - я дождался, пока девочка станет ждать, что ж я такое скажу. - Ты заходи, если что. Я подмигнул Апрельцевой и притворив дверь, пошел слегка навести порядок.
Татка: Было очень- очень больно...Хотелось добежать до кровати и улечься кверху попкой, положив на неё мокрое холодное полотенце... А этот тренер по прыжкам вдруг говорит: Кирилл Альбертович пишет: - Тат... Ты.. Это... - я дождался, пока девочка станет ждать, что ж я такое скажу. - Ты заходи, если что. И дерзкая мысль, которая крутилась, но экзекутор не позволял её думать, все же оформилась в слова: - А ведь я удачно прыгнула, значит я способная! Возьмите меня тренироваться по прыжкам в воду! Пожалуйста! Я буду стараться! Тут опять напомнила о себе боль напоротого места: - увсс..., - девчонка прижала ладони к ягодицам и убежала, не дождавшись ответа взрослого.
полная версия страницы