Форум » Спортивный интернат. » Дополнительные.... (продолжение) » Ответить
Дополнительные.... (продолжение)
Владимир Николаевич:
Владимир Николаевич: - Тогда может ты не знаешь, что говорить во время урока, можно только с разрешения учителя? Очередной вопрос, ответ на который очевиден и очередной удар прутом. Сильный, хлесткий, оставляющий после себя красную вспухшую полосу, которая далеко не сразу сойдет. - Может тебе в начальной школе это не объяснили? Дык я сейчас поясню! Ну и пояснил... Парочкой горячих. - Запомнил?
Валдис: Ну вот все вопрошает и вопрошает...Ну, знает, конечно...Так ведь все гудели, даже ещё неприличней. Так почему он тут один в таком случае? С этой, проспавшей, но она не в счёт. В горизонтальном положении можно было бы и поприпираться, но качать права с голым задом казалось как минимум недостойным, не говоря уж и бессмысленности. Да и поздно уже. -Знааааа...мсссссс,- только и удалось выжать из себя, когда сверху так резанули, будто ударили не прутом, а ножом. Парень протяжно заскулил, а ноги стали машинально отбивать на кушетке барабанную дробь. Да, тут и десятка достаточно, если так и пойдёт. Какие уж там двадцать... Начальную школу вспомнил...Перед глазами встало лицо первой учительницы, строгой и требовательной "сталинистки", как называли её многие родители. Вот, сбылось её желание. Любимые слова сеющей что-то там доброе :" Вас бы розгами сечь!" Но все равно захотелось в детство, в свой прохладный и дождливый город, когда болтовня на уроках заканчивалась только замечаниями или пересаживаниями с места на место. -Ааайййссссс!..- от следующих стежков Валдис попытался спрятаться куда-то себе подмышку, словно это могло защитить от боли. О,бля... Боль уже разгоралась, вибрировала, расстекаясь куда-то вниз...А ведь только начали... -Ддааа,-проскулил Артукас, -запомнил... Хотелось убедить и математика да и самого себя в эффективности выбранного метода внушения. Тут уж хочешь-не хочешь, а запомнишь...Другой вопрос- надолго ли..
Владимир Николаевич: Ну вот с самым простым разобрались. Возможно даже, что внушение не пройдет бесследно и Валдис перестанет болтать на уроках. Хотя бы на его уроке! Ведь математика самый важный предмет! Наверняка, если разобраться, то математическим путем, можно просчитать, куда запятые тыкать. Надо только принцип понять! В общем, если знать математику, то любые науки у тебя в кармане. Но не это сейчас хотел донести до мальчишки Владимир Николаевич. То, что хотелось внушить, никак не вставлялось в обычные рамки. Потому как , само по себе, поведение мальчишки, было несколько необычно, не свойственно подросткам. Да и сам математик не совсем понимал, отчего Валдис себя так ведет. То ли , по натуре своей мальчик злой. То ли, от неумения находить общий язык со сверстниками, ведет себя несколько вызывающе. Возможно не ему и не в этом кабинете, надо вести беседы на эту тему. Возможно Екатерине Николаевне в кабинете психолога... Но уж раз так сложилось... Вот сейчас, на его глазах, обозвал новенькую. Можно конечно предположить что случайно. Можно было бы.. если бы это не было систематически. - А девочек задирать, до слез доводить, это кто тебе позволяет?-очередной, без поблажек, удар и такой же вопрос. Что тут скажешь? Пожалуй, не хотел бы Владимир отвечать на подобные вопросики.А вот задавать!!! - Где это написано, в какой книжке, что девочек гнобить надо? Что за манера их дурами выставлять? - Ты мужчина или где? Очередной вопрос и очередной удар. Даже если не ответит, может за живое задену? Задумается, что мужчина это не только сила и ум, но и подобающие манеры,отличные от дедсадовских " ты сама дура". Пора бы взрослеть, пора!
Валдис: Валдис уже убедился, что будет очень больно. Снова и снова, еще и ещё... И стало так досадно, что не смог избежать этого. Хотя, забывается даже и такое. Да и можно ли было избежать? Промолчать? Ради того, чтобы не попасть сюда? Нет, пусть он уже и начал признавать свою частичную неправоту, и не от воздействия розги, а от словесного внушения Владника, но никогда не пошёл бы против своего "я" только из-за страха порки. Нет, пожалуй, не промолчал бы, даже зная наверняка о последствиях. Вот разве страх наказания должен сдерживать от неправильных поступков? Или все же совесть? Скорчившись от боли, пульсировавшей на ягодицах, Валдис ожидал очередного удара, а эти мысли почему-то если не чётко, то в общих чертах растекались в голове. Вот, опять он про девок! Да что ж это такое -то! Перед глазами предстала Лерка, так быстро расстроившаяся.. Вот тут он может и.. -Аааа!...- выкрик удалось вовремя заглушить, зажав рот ладонью, будто кричать было нельзя и заставляли сдерживаться. Хотя, скорее стоящая в углу заставляла придерживать эмоции. И уже то, о чем начал сожалеть, вспыхнуло в противоположном направлении. Романова! Так вот кто причина его страданий! Так значит математик из-за неё его доводит до крика и слез! А слёзы уже дали о себе знать... В носу защипало, словно поблизости расцветало какое-то едкое растение. И ведь не столько от боли... Вот значит как, да? Валдис хотел что-то ответить, но не было возможности, ни моральных, ни физической. Слова "гнобить" он вообще не знал, но оно прозвучало так, как будто он этих девок- поганок... Пришла в голову самая гнусная мысль. Нет, быстро отмел её. Не то ВладНик имел ввиду, но сила его обвинений была такой безжалостной, что захотелось этой самой Лерке сделать что-то такое! Что-то такое...Парню представилось, что он в отместку наговорил ей таких мерзостей, что её слёзы у доски покажутся ей слезами радости и умиления. И плевать, что она подруга Завала,, последствия тут уже неважны... А математик все воспитывал. Жёстко, без сожаления и понимания, что это ещё не мужчина, а ребёнок, мальчик, которому дома никогда не прививали уважение к женщинам.. И сейчас очередным не милосердным ударом выбивали то, что начинало зарождаться в понимании: собственную неправоту, раскаяние, жалость к ближнему.. - Аау... ммм, - удар был ожидаемым, а вот боль заставила выдернуть из-под головы руку и приложить к горячей попе, пытаясь остановить разгар жжения и боли. - Так они и есть дуры, а я ещё подросток, а не мужчина! - сквозь затмившую взор пелену слез вырвалось с какой- то злостью и отчаянием.
Владимир Николаевич: Валдис пишет: - Так они и есть дуры, а я ещё подросток, а не мужчина! - сквозь затмившую взор пелену слез вырвалось с какой- то злостью и отчаянием. Надо ли описывать, какой жгучей волной возмущения захлестнули педагога слова мальчишки. Вот так, просто, без всяких завес приличия, забыв про инстинкт самосохраниния, взять и объявить учителю, что одноклассницы дуры. И что ему остается? Убеждать мальчишку что девочки совсем не дуры, а очень даже умные и сознательные создания, к которым надо относиться с уважением и пониманием. Ну или, в крайнем случае, коль считает себя Валдис "белой костью", с нисхождением. Прощать им капризы и выходки, слезы и эмоциональные бури. Такие уж они, эти девчонки. А может попытаться понять его? Чем он руководствуется объявив дурами одноклассниц? Хм.. Последнее, пожалуй, потруднее будет. Ибо себе, Владимир, такого бы не позволил никогда. -Так если девчонки дуры- получается ты тоже дурак? Так? - Или я чего - то не понимаю и есть какое - то принципиальное различие между учениками в классе? Что же это за критерии такие? Воспользовавшись паузой Владимир решил сменить прут, на сей раз вытянув посолиднее, который явно не для дур. - А мужчина - это не возраст, это диагноз. Ибо уже в детском саду мальчики юбок не носят, а значит и вести себя должны не как девчонки. Не знаю, понимаешь ты меня или нет, но с таким отношениям к девочкам, ты очень рискуешь никогда не вырости из подростка в мужчину, если не начнешь думать что говоришь и что делаешь. Так и будешь бородатым раздолбаем, которого мужчиной назвать- язык не повернется. Стряхнув со свистом, с ветки, излишки рассола, владимир Николаевич вернулся к кушетке. - Продолжим беседовать?
Валдис: Нет, сейчас никаким мужчиной Валдис уж точно себя не чувствовал и даже не собирался. Было так мерзко, что тебя переламывает эта боль, и ты совсем не можешь терпеть достойно, как в фильмах про комсомольцев-героев или еще там про кого-то. А ведь это еще не конец, скорей всего...И хотелось трусливо закрыться от этого жгучего водопада, соскочить с этого "хирургического" стола, где лечат без наркоза, забиться в угол, пусть даже рядом с Белозерцевой , и просить о пощаде.Но знаешь, что этого делать просто нельзя. И не потому, что может быть еще хуже, а просто потому, что существуют такие правила. Владимир Николаевич пишет: -Так если девчонки дуры- получается ты тоже дурак? Так? - Или я чего - то не понимаю и есть какое - то принципиальное различие между учениками в классе? Что же это за критерии такие? Артукас от непонятного вопроса даже вывернул голову, наблюдая как математик вытаскивает новый весьма не самый тщедушный прут. Глаза невольно на миг зажмурились, словно , как в раннем детстве , пытаясь обманчиво спрятать его от всего, что пугает, создавая иллюзию волшебного исчезновения . -А почему я это вдруг дурак?- несколько забыв о причине своего нахождения тут и о еще предстоящем, Валдис даже приподнялся верхнюю часть корпуса, оперевшись на локти. -Нет, не так вовсе...И не принципиальное,-совсем запутавшись, буркнул парень, осознавая, что никакие оправдания и доводы все равно не помогут. И не только сейчас, а вообще, никогда. Владимир Николаевич пишет: - А мужчина - это не возраст, это диагноз. Ибо уже в детском саду мальчики юбок не носят, а значит и вести себя должны не как девчонки. Не знаю, понимаешь ты меня или нет, но с таким отношениям к девочкам, ты очень рискуешь никогда не вырости из подростка в мужчину, если не начнешь думать что говоришь и что делаешь. Так и будешь бородатым раздолбаем, которого мужчиной назвать- язык не повернется. Ну...Еще веселее...Бородатый раздолбай....И почему вот это так? В целом Валдис и не очень-то понимал, что вещает ему ВладНик, но послушать взрослых всегда любил. Казалось, что можно все ж почерпнуть что-то полезное и интересное. Пазл правда не складывался. Да и состояние было несоответствующее для философских раздумий. Не говоря уже об обстановке. Девчонка стоит всхлипывает в углу, а тут же про отношение к девочкам. -Да вот какое отношение, вот какое?-шмыгая носом, прогнусавил Валдис.-Я , между прочим, больше всех с девочками дружу и вообще только с ними... Так что...Если что надо, то всегда готов...Не то что ваши... Конечно сам мальчишка знал о своих грехах и недостатках, но всегда старался видеть нечто большее во всех, чем мелочные обиды и маленькие изъяны -и у себя и у других.Поэтому и сам был снисходителен и некатегоричен в отношении к другим. И вообще-если любил, то закрывал глаза почти на все.Точнее не брал во внимание ссоры и даже оскорбления. А говорил и делал-то как раз почти всегда то, что хотел с пониманием возможных последствий. Владимир Николаевич пишет: Стряхнув со свистом, с ветки, излишки рассола, владимир Николаевич вернулся к кушетке. - Продолжим беседовать? Рассекаемый воздух вернул в реальную действительность. К чему пустые слова? Когда вновь инстинктивно сжались ягодицы, а сердце, словно трусливая мышка, юркнуло в самый укромный уголок , затаившись и стараясь не выдавать своего присутствия. Хотя лучше поболтать, чем верещать , проклиная в душе свой характер и несдержанность. -Да, продолжим, Владимир Николаевич,-Валдис потупил взгляд и чуть развернулся на бок, подперев голову согнутой в локте рукой.-Давайте побеседуем. То ли хотелось " включить дуру", то ли страх затмил разум, то ли действительно буквально понял слова учителя, но шанс оттянуть продолжение экзекуции, пусть просто потянуть время, перевесил все возможные последствия такого жеста.
Владимир Николаевич: - А ну, ляг ровно! - лишь глянув на безобразие на кушетке, потребовал Владимир. - Не на пляж пришел! А чтобы наверняка лёг, помог, придавив за лопатку к лежанке. А чтобы совсем-совсем наверняка понял, что не на пляж, прошелся свежим прутом, опробовав его на ополосатевшем уже заду. Однако... Вот не завидовал Владимир мальчишкам, попавшим на эту кушетку. Не раз представляя как это наверно больно прутом по заду, самому ему так и не довелось испытать этакий девайс. Да и ... если честно... не хотелось бы испытать. Как хорошо, что он воспитывался дома, а не в подобном заведении. Спасибо родителям, любившим его и не сплавившим в подобный интернат. Валдис пишет: -А почему я это вдруг дурак?- несколько забыв о причине своего нахождения тут и о еще предстоящем, Валдис даже приподнялся верхнюю часть корпуса, оперевшись на локти. -Нет, не так вовсе...И не принципиальное,-совсем запутавшись, буркнул парень, осознавая, что никакие оправдания и доводы все равно не помогут. И не только сейчас, а вообще, никогда. - А почему девчонки вдруг дуры?- продолжил беседу с Валдисом педагог. Такая позиционная расстановка сил ему нравилась больше, следовательно и беседовалось легче. Видимо "носом в кушетку" все же стимулирует мозговую деятельность. и не только ученика, но и учителя тоже. Ибо каждое слово, сказанное сейчас, врежется. И не только в память. - Логично предположить, коль ты с ними учишься, дружишь и общаешься- то ты тоже дурак. - Или как? - Или с кем дружим того и обижаем? Кого любим- того бьем? - Странная логика однако. Не находишь? - Тогда двух десятков, пожалуй, мало будет!- хмыкнул учитель, озаботив виляющий зад парочкой горячих.
Валдис: Владимир Николаевич пишет: - А ну, ляг ровно! - лишь глянув на безобразие на кушетке, потребовал Владимир. - Не на пляж пришел! ВладНик неожиданно рявкнул, так что Валдис моментом перевернулся в исходное положение. Еще и лапищей своей придавил, отчего поясница рефлекторно прогнулась, как от щекотки, а задница неожиданно приподнялась. Да уж точно не на пляж...Там парень не позволил бы себе со смущенными штанами валяться. -Ойёёй!!-от неожиданности Валдис не только взвизгнул, но и замахал рукой в сторону педагога, будто тот сделал что-то незапланированное. Да, хороша беседа, ничего не скажешь...И прут-то потяжелей предыдущего оказался. Математик посыпал вопросами. Тут уж не до выпендрежа, что ни говори. Лучше все ж взвешивать слова, когда у собеседника вымоченная розга в руке. "Почему дуры? А вот почему? Да просто так захотелось." Артукас вытянул руки, вцепившись в край кушетки, пытаясь расслабиться, но тело словно поджидая новых стежков, жило какой-то собственной жизнью, то напрягаясь, то тихонько подрагивая от предстоящей встречи удара. Владимир Николаевич пишет: Логично предположить, коль ты с ними учишься, дружишь и общаешься- то ты тоже дурак. - Или как? - Или с кем дружим того и обижаем? Кого любим- того бьем? Валдис пытался понять, о чем речь вообще. И не до анализирования было сейчас. А уж что касается какой-то там логики...Тут полное отсутствие скорей всего... -Да не так совсем, не так...Это ж образно, что дуры...Это ж не обидно для них... Рассуждения о любви и дружбе вдруг прервались. Валдис выпучил глаза и слегка дернулся вперед ...По заднице так прижгло, что он понял, что действительно дурак, что из-за пустой болтовни на уроке оказался сейчас на кушетке. -Аааууфф! Больнооо!-поторопился он заявить о своих " новых" ощущениях.
Белозерцева Анна: Аня так устала от всего что ей пришлось пережить что ножки у нее очень болели и затекли, болела также спинка и очень тяжело было переносить ощущение несвежести в теле. Все чего девочка хотела это только то чтоб поскорее пойти в душ, помыться, переодеться и потом... Ну потом это будет потом... Вот правда одной оставаться было б невыносимо. Но стояние в углу начало сильно напрягать. Анна не смотрела и старалась не слушать того что происходит на кушетке и все эти разговоры про дур. Но если не смотреть было в ее силах, то звуки проникали в душу, в самую глубину сознания помимо воли девочки. Дуры- не дуры. Это вообще не интересовало ее в данный момент, какая разница? Все равно если кто то кого то считает дурой то вряд ли розга поможет начать думать по другому. Говорить может быть- а вот думать это уже из области фантастики! И вообще так легко люди свое мнение о чем то или о ком то не меняют. К очень большому сожалению, конечно. К ней то это не относилось, к самой Ане всегда можно было достучаться, объяснить, растолковать, но очень много людей с зашоренным сознанием, пробиться к ним невозможно. И хоть Аня чувствовала все это, каждый раз снова и снова наивно надеялась встретить понимание... " Святая наука расслышать друг друга, сквозь ветер на все времена..." Несмотря на все- и дур в том числе- парня было очень жалко! Хотелось чтоб порка прекратилась, а все эти разборки и про дур и про все прочее остались в прошлом. И вообще невыносимо когда кто то страдает рядом, а помочь никак нельзя... Звуки оттуда ясно говорили сами за себя, Аня зажала уши пальцами, чтоб не слышать всего этого, стало тише, но как видно пальцы не самая надежная затычка для ушей... Все равно все было слышно... А если учитель на самом деле так заботится о девочках, так пусть возьмет и отпустит ее, хотя бы побыть в коридоре. Но сказать об этом Аня не решилась... Очень уж страшила перспектива повторного возвращения на эту жуткую кушетку, где она так намучилась. Да и попа болела и хоть боль эта стала глуше, терпеть ее было тяжело... Поняв что слышимость победить никак не удается, Аня сунула руки под юбку и стала тереть и чесать свои болящие ягодички. Но руки ее были слишком теплые, даже горячие, и это плохо помогло... И против своей воли Анна тихо, почти неслышно расплакалась, из ее глаз потекли горькие слезки от отчаяния, боли физической и душевной, одиночества, жалости, тяжелых и недетских мыслей...
Владимир Николаевич: Валдис пишет: -Да не так совсем, не так...Это ж образно, что дуры...Это ж не обидно для них... - Для тебя, значит, обидно! А девочкам нет? - Так не бывает, Валдис!- прут начал отсчитывать новый десяток, оставляя после себя хорошие такие, вздутые полосы. Которые непременно наливались густым красным цветом. * вжик* * вжик* - Вот про платье тебе тоже не обидно! А девчонку до слез довел! - Так? И опять вопрос и снова прут впился, вытаскивая из мальчишки не столько ответ, сколько заставляя его задуматься. - Может, тогда, слова взвешивать надо, прежде чем что либо говорить? - Как тебе такая идея? - А? * вжик*
Валдис: Валдису стало не то что там обидно, а до жути больно! Нет, уж лучше поплакать из-за какого-то платья, чем под горячими розгами, искусно расписывающими задницу опытной рукой педагога. Валдис завилял бедрами, хотя увильнуть от стежков тут, на кушетке , было просто невозможно. -Ууууййсссс!!-вскинув голову, завопил парень, но тут же уткнувшись в согнутые руки, дрожащим голосом протянул: -О..оби.идно...Чее...честно... Дышать стало трудно. Так хотелось сдержать эмоции, что Валдис задерживал дыхание, чтоб не разныться раньше времени и теперь было не восстановить его толком. Он стал всхлипывать, сильно закусив губу, чтоб как-то сосредоточиться и на словах ВладНика и на своем состоянии. Все ж предстоит еще не один удар и не один вопрос. Да, вспомнилась Лерка. Ее слезы, ее странные слова. А ведь ей тоже стало больно, может еще и больней, чем ему сейчас, только в душе, а не на теле. И что вот хуже? -Ыыхххсс,-Артукас, вздернув ноги, вцепился зубами в руку. Так не хотелось разораться при Аньке...Так он старался стерпеть. -Дда-а, на-адо,-слезливо соглашался он с математиком. И не потому, что сейчас согласиться был готов со всем, а просто в его словах был здравый смысл и справедливое видение отношения к девочкам и не только.
Владимир Николаевич: Ну гляди какой прилежный и правильный когда розга над ним свистит.Со всем соглашается. Откуда только в классе гонор берется? Хотя, здесь, они все ангелочки, хоть нимбы выдавай. А лишь за дверь - опять рожки лезут. А как только попец подзаживет, крылышки отваливаются, копытцами брыкают. Не удивить напускной правильностью математика. Всякого повидал за годы работы. И выводы дааавно , для себя, сделал. Хочется , конечно верить, что слышит и понимает Валдис то, чего ему учитель втолковывает. А то бывает и так, что на автомате " да -да -да" ," небуду -небуду", а спроси чего не будешь и не знает... - Шесть ударов осталось- сообщил он мальчишке, сделав паузу. - Если обещаешь мне, что больше девочек , и вообще одноклассников задирать не станешь, что будешь думать о чувствах другого, прежде чем подколоть одноклассницу,- то на этом закончим. - Если нет.... Владимир не стал уточнять что будет если... Понятно что лишнего выдавать не хотелось, ни двадцать пять ни тридцать.К тому же парень, вроде бы, понял, выводы сделал. Того что назначено хватить должно, чтобы запомнилось на долго.
Валдис: Спорить было ни к чему, да и каждый вопрос имеет не один ответ, а выбрать нужно правильный. Конечно , положительные, всегда более правильные. Вот и соглашайся, хочешь-не хочешь. И отвечал-то Валдис вроде честно, с желанием показать, что понял, что не совсем уж и деревянный, правда с подсказками, с наводящими вопросами. Конечно, рано или поздно признал бы свою неправоту. Пусть частично. Но не здесь и не сейчас. Срабатывал инстинкт: если обвиняют, давят-отпирайся, оправдывайся. Или покажи себя еще хуже. Но сейчас было не до выпендрежа. Да и не было выхода и выбора. ВладНик был непреклонен. Он " назначил " Артукаса виноватым, это мальчишка сразу почувствовал, и сейчас честно выполняет свой долг. Внушает, исправляет... Задницу уже изрядно саднило, тонкая струя пота вытекла липким ручейком из-под прядки светлых волос, напряженные лопатки нервно подрагивали. Владимир Николаевич пишет: - Шесть ударов осталось- сообщил он мальчишке, сделав паузу. - Если обещаешь мне, что больше девочек , и вообще одноклассников задирать не станешь, что будешь думать о чувствах другого, прежде чем подколоть одноклассницу,- то на этом закончим. - Если нет Всего шесть! Парень облегченно вздохнул. Шесть можно выдержать даже без эмоций. Когда точно знаешь, что это уже последние . Просто собраться, взять себя в руки и выдержать. -Обещаю,-оторвав голову от кушетки, процедил сквозь зубы парень.-Не трону я ваших одноклассников...Сдались они мне... И буду думать о чувствах. Как стало противно. Словно его переломили, побороли. При Белозерихе, с голой задницей "торжественно обещать" думать о чужих чувствах. Его-то чувства вообще не в счет, по боку. Даже ухмыльнулся , мотнув головой и бросив ее снова в объятия сложенных рук. Только героя сыграть не получилось. Слезы неожиданно хлынули градом. Валдис натянул наверх футболку, чтоб утереть набежавшую сырость и заткнуть позывы рева хоть на время, пока не обрушились удары. Про" если нет"-думать не хотелось. " Если нет", если не пообещает, то отхватит еще как минимум десяток...А это глупо. Да и не тот случай, чтоб характер показывать.
Владимир Николаевич: Валдис пишет: -Обещаю,-оторвав голову от кушетки, процедил сквозь зубы парень.-Не трону я ваших одноклассников...Сдались они мне... И буду думать о чувствах. Ишь... обиделся. Ну ничего, на обиженных воду возят. Владимир Николаевич перехватил розгу по удобнее. - Одноклассники не мои, а твои,- поправил он парня. - И " сдались" они тебе, гораздо больше чем мне. Тебе с ними еще пять лет учиться бок о бок. а когда вокруг, на тебя, косо смотрят, поверь мне, ничего хорошего в этом нет. - А чтобы товарищи с тобой дружили и уважали, надо их уважать. - Вот так все просто! - Надеюсь ты поймешь... - А теперь, считай! Владимир Николаевич отступил на шаг, примерился и выдал серию из пяти сильных, болючих ударов, не останавливаясь, не давая опомнится и притерпеться, вышибая не только слезу ну и крик. Выдал в раз почти все что причиталось и остановился, занеся над мальчишкой руку с прутом, готовый ударить. - Ты меня понял?
Валдис: И что-то так горько стало, даже хуже, чем он ожидал, направляясь сюда. Ну, подумаешь, порка....Да, больно, очень больно. Может даже быть очень-очень... Но когда порка не только физическая, но и моральная, когда хлещут и вдоль и поперек, и снаружи и изнутри, становится почти не выносимо. Но Валдис как всегда тешил себя одной мыслью, одним девизом жизни-Главное перетерпеть... Успокаивал себя, что все трудности только закаляют, укрепляют и тело и дух. И ведь крепился, старался терпеть и боль и слова. Но что-то надломилось, что-то задело . Что-то неожиданно-болезненное. То, с чем уже свыкся, всколыхнулось с новой волной, открывая заросшую рану, разъедая ее казалось бы простыми обыденными словами. Да он и сам бы так рассуждал, будь на месте учителя сейчас. Ведь его слова были правильными и разумными. Но дружбы с кем-то из " товарищей" ему уже давно не было нужно, как-то перегорела эта потребность. Ведь несбывшиеся мечты можно заменить реальным счастьем. А чем живет этот класс он понял очень тонко. Да и зачем это все, если посмотреть с практической точки зрения? Парень глубоко выдохнул, провел рукой по ягодицам, словно проверяя их готовность к продолжению. Морально настроился сам. " Шесть-да это для дошколят... Ну да, фигня какая-то...Уже почти и все..." Полученное до того в расчет сейчас и не бралось. Что?? Считать? О, боже... Пальцы разомкнулись, образовывая веер...Надо загибать... Зажмурился, попытался расслабить мышцы. Блин, ну как это другим удается. Нифига не получается. Свист рассек воздух... -Ааааа!!Ооооййййссссс!!-Артукас так завопил и от боли и от неожиданности, что сам немного испугался своей реакции. Математик под конец от души расщедрился. Какой там счет... Руки и ноги заходили ходуном, попа задергалась, пытаясь будто отбиться от этого режущего " кипятка", что не то что считать, а дышать стало почти невозможно. Валдис протяжно завыл, не понимая, конец это или еще нет. По ощущениям были все десять, а не пять. -Я-аа..ппо..поня-ал,-всхлипы не дали спокойно связать даже двух слов. Что он понял, было неопределено в его сознании, но наверное что-то очень важное и нужное, так как вопрос прозвучал выразительно и четко.
Владимир Николаевич: Валдис пишет: -Я-аа..ппо..поня-ал,-всхлипы не дали спокойно связать даже двух слов. В такие минуты, Владимир, ненавидел свою работу. Зрелище то еще. Извивающийся, вопящий ребенок, порядочно исполосованный... Да и по ощущениям... Не спа салон. Но унижать мальчишку жалостью он не имеет права. Пусть чувствует себя героем, с честью выдержавшим порку от начала и до конца. До конца всего один удар. Всего ничего. И Владимир ударил. Чисто символически ударил. Вот мол, все. Прощен. Может и озвучить это надо, но так - то оно доступнее будет и ощутимее. - Двадцать,- засовывая использованный прут в мусорную корзину, объявил учитель обыденным тоном, словно ничего и не произошло. Словно не было громких слов,внушений, болючих ударов розгой по нежной мальчишеской попе. - Можно одеваться. - Свободен. - И смотри у меня!!!!!! Повышенный тон, грозный рык, скорее по привычке, для острастки. Ибо прошла сердитость и пришла уверенность что все у мальчишке будет хорошо, что все он поймет и выводы сделает правильные. Косой взгляд в угол, на Анну, перед тем как уткнуться в компьютер. Стоит. Молчит. Трудно даже представить, какую гамму эмоций пришлось ей сегодня пережить, прочувствовать. Не перебрал ли он? Может стоило отпустить, не заставлять слушать мучения одноклассника? Наверно он так бы и поступил, если бы не дурацкие медицинские показания. Ну не мог он отпустить, не убедившись что с девочкой все будет норм. Переживет.. Не первая и не последняя...
Валдис: Элементарная жалость к себе накрыла с головой все побочные чувства : и вину, и обиду, и гнусное чувство беспомощности и вынужденной покорности-все отмела эта жалость, вызывающая все новые всхлипывания. Валдис вдруг почувствовал себя таким маленьким и несчастным, как когда-то в детстве, одиноко лежащим в комнате, ревущим под одеялом от боли и страха, что никто никогда не подойдет к нему. Или что подойдет...и еще добавит за то, что долго ревет. Конечно, вовремя очнулся. Нет, что за детсад еще такой? Позорище ...Устроил тут представление. Все, харе реветь. Еще и при девчонке. Боль пульсировала на напоротой заднице. Казалось, что каждая полоса живет своей несчастной жизнью, разгораясь, вырастая во что-то устрашающее и бесконечное. Вроде и не так много, как другим, выдал ВладНик, но отстегал на совесть. Даже и достучался до этой совести. Парень не был отъявленным отморозком, чтоб не понимать элементарных вещей, а правила хорошего тона вообще впитал с самого детства. И как так получилось? Ведь не хотел же, не хотел . Но не было выбора. Хотя , просто не смог сделать правильный выбор. Владимир Николаевич пишет: Можно одеваться. - Свободен. - И смотри у меня !!! Все...Последний стежок и скупые слова математика...Свободен! Край футболки маячил под носом, собирая всю жидкость своей плотной хлопковой тканью. Быстро утерся. Все закончено. Впереди привычная жизнь. Хотелось поваляться, отдохнуть от напряжения. Но окрик препода вновь взбодрил, призвал к действию. Соскользнув на пол, Валдис попытался оглядеть свою попу, вывернув голову. Однако взгляд прошелся по Аньке. Да, а ей-то каково? Девчонка, да впервой... Натянув штаны, чуть скривив при этом физиономию, покосился на математика. Робко поплелся к стулу, ногой выдвинул кроссы, обулся...
Белозерцева Анна: Девочка тихо, беззвучно плакала от смеси чувств обуревавших ее. И все думала - да сколько ж это будет продолжаться?! Страстно хотелось помыться, переодеться, привести волосы в порядок и заплести косичку. Ленточка так и лежала на полу... Попа так болела что поднять ленточку- пустяковое действие, совершаемое на автомате, в обычное время- значило ее потревожить, сжать, и сделать это было реально страшно... Время как будто остановилось и солнышко словно не согревало своими лучиками, которые Аня ощущала чисто физически и жаждала как получать их, так и дарить самой, это неуютное, несущее в себе ауру страха и боли помещение. Не было места для тепла и света тут... Владник сказал Валдису что осталось всего шесть ударов, вроде бы немного, а значит они скоро покинут сие печальное место. Но... Когда парень закричал Ане стало реально не по себе и девочка вздрогнула. Видимо и правда очень сильно больно. Но всему приходит конец... И этой порке тоже. Аня вытерла слезы руковом и испытывая жуткое отвращение к себе самой, тихонько высморкалась в рукав, благо сопли были не такие как при болезни, а абсолютно прозрачные, от плача и горя, подумав что надо было бы взять с собой парочку носовых платков или туалетной бумаги и от этих мыслей страх накрыл ее с новой силой, пришло какое то страшное понимание, нет, прозрение (!) что никто и ничто ее не спасет и не поможет, и от этой невыносимой мысли слезки снова потекли по личику; поворачиваться в таком виде почему то было стыдно, и она вновь утерлась, решив что ничего не заметно, как то не подумав что реснички все равно остались мокрыми и когда парень стал одеваться повернулась к нему и посмотрела сочувственным и долгим взглядом. А мысли были о том что как тихо и незаметно она не будет себя вести впредь она где то да проколется и попадет сюда снова. Ведь и комнатка и кроватка оказались отнюдь не тем местом где можно найти свое обетование и не являются истинным прибежищем от всех бед и жизненных невзгод... Как горько, печально, безысходно! И как не повезло ей с семьей раз она оказалась в таком интернате!
Владимир Николаевич: Делая отметки в электронном журнале, Владимир вскользь поглядывал как Артукас одевается. Судя потому, как непросто давалась мальчишке сия привычная процедура, можно предположить что небольшое, в количественном отношении , наказание, прошло для Валдиса весьма и весьма не легко. Он, конечно старался... И не только прутом махать... В конечном итоге, телесная часть, воспитательного процесса, прошла не без следов. А какой след, в душе мальчишки оставила сегодняшняя беседа- узнаем очень скоро, по отношению мальчишки к одноклассникам. - Белозерцева! Не крутись!- вращения в углу не остались незамеченными. - Когда ты одевалась, тебя не рассматривали?! Вот и нечего свое любопытство удовлетворять. Дождавшись когда Валдис более или менее оденется, Владимир опять заговорил. - Вот теперь можно выйти из угла,- разрешил он девчонке. - Можно зайти в туалет, привести себя в порядок,- разрешил он ребятам. - Если желания нет, то свободны. Я вас больше не задерживаю. - Не забудьте забрать освобождение от тренировки,- выложил он на стол пару бумажек с закорючкой- подписью и открыл дверь цугундера. Вот и все... А в кабинете ждали еще двое.
Валдис: Все, перетерпел, кажись. Конечно, скорее не достойно, позволив даже себе эмоциональные излишества, но ничего, нестрашно... Вон, Белозерцева до сих пор сопли растирает. Боже, что это она? Валдис удивленно-испуганно посмотрел на Аньку. И пойти -то ей не к кому сейчас, и маме-папе не позвонить. Хотя и ему не позвонить, точнее не пожаловаться. Разве что сказать, что любит их и что у него все в порядке, как всегда. Только сначала надо привести себя в порядок, успокоиться, чтоб голос не выдал очередного поражения. ВладНик разрешил и выйти из угла несчастной узнице, и зайти в туалет, а соответственно и покинуть этот светлый кабинет, о которым еще сегодня Артукас, как помешенный, трындел новенькой, расписывая его комфорт и удобства. Даже Чайка прифигела малость. Да, кстати, Чайка...Вроде звала...Ну , да... Валдис покосился на Белозериху. С этой что ли на пару? Так она хочешь - не хочешь увяжется... Ой, блин.. .Владимир Николаевич пишет: - Можно зайти в туалет, привести себя в порядок,- разрешил он ребятам Валдис вопросительно посмотрел на Аньку, кивнув головой в сторону внутренней двери. Пойдешь, мол? Я так пойду...Включив холодную воду, попытался подставить под струю лицо. Вроде освежает...Хм...Не задерживает он... Конечно, фуршет не предполагается, да и ничего более и не входит в программу. Отчитал, отлупил, отпустил. А разговоры по душам и о душе-так это в храме в воскресенье. Выйдя из санузла, Валдис подошел к столу и стянул обе справки. -Благодарю-с,-зачем-то усмехнулся он.-Всего доброго. Все ж решил выйти вместе с Анькой. Как ни как , а товарищ по несчастью.
полная версия страницы