Форум » Спортивный интернат. » Спор (часть вторая - "Гопники") » Ответить
Спор (часть вторая - "Гопники")
Жорка Киселев: Григорий Заваленский пишет: [quote]Жорка Киселев пишет: цитата: - Я эту кашу заварил, пойду сдаваться. Завал, а ты ж не при чем тут. Я скажу, что сам все придумал. А ты и правда, ходил Углу за...стати, ты че у него спрашивал то? Что аж в коридор его вызвал?[/quote] - Не при чем бы был, если бы о цели не знал, а так.. даже больше виноват. - А? Что?.. аааа.. ты об этом. Да так, фигня, - отмахнул Гришка, - поговорили.. о физиологии. - Пошли. Угол наверняка там рвет и мечет. И в туалет по пути завернем, мало ли.. вдруг Арс не ушел ещё.
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: - Вот это, Жора, и называется самовоспитанием! * Вжик* - Ыыыывссссссссттт! - розга полоснула снова и Жорка снова дернулся. Вильнул на кушетке с мокрым звуком отрывая вспотевшее тело от кожаной обшивки. Владимир Николаевич пишет: -Слышишь? Воспитанием! * Вжик* - Аааа! - зубы разжались. Крик сам выдернулся из горла пацана. Жорка не хотел, он изо всех сил старался хранить молчание, но эта режущая боль, словно кусачая стальная крыса, вспыхнула на бедре, заставив совершить еще одно очередное змеиное движение телом. Владимир Николаевич пишет: Воспитывать себя надо регулярно! * Вжик* - дааа! - *я и так воспитываюсь" хотел выкрикнуть Кисель, но дальше слова забулькали и перешли в нечленораздельный выкрик. Владимир Николаевич пишет: - А не только когда учитель жопу греет! *Вжик* * Вжик* - Слышишь, Жорка!!! Всегда! * Вжик* Конечно, Жорка слышал . Он слышал и слова, и свист разряженного воздуха в цуге, по которому, как и по его телу стегали розги. Угол не частил, в коротких перерывах между ударами Кисель успевал не только вздохнуть, но и почувствовать, как резкая боль от удара не только режет, но и отдает потом тягучим , протяжным следом. - Да дураак! ууу...ураак йаа! - после последнего стежка завопил Жорка, ненавидя сам себя.
Владимир Николаевич: Жорка Киселев пишет: - Да дураак! ууу...ураак йаа! - после последнего стежка завопил Жорка, ненавидя сам себя. - Чё чё? Владимир Николаевич даже сечь забыл по виляющему Жоркиному заду. - Это ты сейчас что имел в виду * Вжик* Удар получился какой то смазанный, словно розга решала, на сколько сильно ей надо ударить Жорика за такие вот выводы.
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: - Чё чё? Жорка приготовился. Обычно, когда Угол входит в ритм он редко нарушает его. За словом идет дело. Сказал - ударил. Сказал - ударил. И сейчас Кисель ждал удара. Владимир Николаевич пишет: Это ты сейчас что имел в виду * Вжик* - Ммммммыыыссссс! - удар, хоть и не сильный, но все же прожег Жоркин зад, заставив замычать. - Я и говорю....- сообразив, что учитель ждет от него ответа, Кисель хрипло дыша принялся объяснять. - Дурак я..дурак..- уже отчетливо произнес пацан и потерся о согнутую руку лбом. Пот катил градом, щипая кожу на лице и шее.
Владимир Николаевич: Жорка Киселев пишет: - Я и говорю....- - Дурак я..дурак..- - Ну это правильно ты говоришь * Вжик*,- поняв что комплимент не в ее адрес, розга опять исправно полосонула по Жоркиному заду. - Только почему дурак? * Вжик* - Не дурак ты Жорка вовсе! * Вжик * * Вжик* - Не дурак! Совсем не дурак!- приговаривал учитель, выискивая прутом участочки по светлее, чтобы равномерно украсить их красными полосками. - Умный, талантливый и хитрый! Только не туда ты свои таланты расходуешь* Вжик* - Совсем не туда! Владимир Николаевич исправно полосовал, пока прут окончательно не истрепался. Пришлось снова менять...
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: - Ну это правильно ты говоришь * Вжик*,- поняв что комплимент не в ее адрес, розга опять исправно полосонула по Жоркиному заду. - Только почему дурак? * Вжик* Кисель и не понял, что сейчас его слова могут быть восприняты, по другому. Как-то не так, как он сам себе думал. И потому слова учителя воспринимались, как дополнение к проводимому наказанию. Владимир Николаевич пишет: - Не дурак ты Жорка вовсе! * Вжик * * Вжик* Радоваться бы. Вроде его хвалят. Но лежа под режущими ударами Жорке было не до радости. Он уже не лежал спокойно.И не молчал, отзываясь на каждый стежок коротким криком. Владимир Николаевич пишет: - Не дурак! Совсем не дурак!- приговаривал учитель, выискивая прутом участочки по светлее, чтобы равномерно украсить их красными полосками. - Умный, талантливый и хитрый! Только не туда ты свои таланты расходуешь* Вжик* - Совсем не туда! Если бы сейчас Угол пригнулся и заглянул в глаза мальчишке, то он увидел бы слезы. Они сбегали по щекам, брызгая в стороны и капая на кушетку. Это Жорка не мог контролировать...
Владимир Николаевич: - Не бери чужого * ВЖИК*!! - Не обманывай * ВЖИК*, даже ради друзей!! - Не хитри * ВЖИК*! - Думай Георгий головой! Сто раз подумай, прежде чем что либо творить * ВЖИК* Свежая розга, нисколько не щадя истерзанную попу Киселя, четыре раза легла по диагонали, как бы переписывая начисто, закрепляя все, что было сказано ранее. Владимир Николаевич старался от души, вкладывая в каждый удар все силы. - Все понял и запомнил? - Точно все?
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: - Не бери чужого * ВЖИК*!! - Не обманывай * ВЖИК*, даже ради друзей!! - Не хитри * ВЖИК*! - Думай Георгий головой! Сто раз подумай, прежде чем что либо творить * ВЖИК* Безжалостный прут все так же методично прикладывался к Жоркиному заду. Там пылал уже адский огонь и Кисель с каждым новым стежком, сползал на несколько миллиметров вперед, стараясь увильнуть от жгучей, палящей боли. Владимир Николаевич пишет: - Все понял и запомнил? - Точно все? Кисель замер, обрадовавшись передышке. Кивнул, не желая демонстрировать математику своих красных глаз и боясь, что дрогнувший от спазмов голос выдаст его. Остатки стыда все еще не исчезли, не перечеркнулись той болью, которая, казалось уже заползала в мозг, заставляя Жорку подумывать о том, чтобы запросить пощады. Но остатки характера продолжали сопротивляться.
Владимир Николаевич: - Не слышу, Жор ответа... -Продолжить? Владимир не спешил сложить прутья в мусорное ведро. Гордость гордостью, но подчиняться учителю надо! Именно это и требовал сейчас Владимир Николаевич от мальчишки.
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: - Не слышу, Жор ответа... -Продолжить? Вот это всегда выводило Жорку из себя. За каким буем ему надо докапываться? За каким буем ему нужно, чтобы Жорка подал голос? Мало он тут орал? Кисель сглотнул. Ерепенится сейчас не время. Надо ответить, раз требуют.. - По...-Жорка шмыгнул. - ..нял... - с усилием разжал спазм сжимающий горло. - Все..понял... ...чужого не...возьму...Не..обману...не буду...хитрить...- пообещал он, не поднимая лица на математика.
Владимир Николаевич: Жорка Киселев пишет: - По...-Жорка шмыгнул. - ..нял... - с усилием разжал спазм сжимающий горло. - Все..понял... - чужого не...возьму...Не..обману...не буду...хитрить...- пообещал он, не поднимая лица на математика. Вот тут Владимир и понял отчего Жора стал столь неразговорчивым. Во как он на него насел! Довел таки пацана до слез. Или не я или она? Владимир глянул на розгу в своей руке и отправил ее в корзину. Там ей и место! - Ну будет будет,- потрепал он мальчишку по взмокшим вихрам. - Все уже... - Можно вставать. - Но если, не дай бог...!- повысил он голос и постучал для пущей выразительности по столу... - Чужое возьмешь... - Пеняй, Жорка , на себя. Сегодняшняя порка детской шуткой покажется!
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: - Ну будет будет,- потрепал он мальчишку по взмокшим вихрам. - Все уже... - Можно вставать. Все? Все... Ощущая на своей голове руку препода Жорка чувсвовал, как приходит это понимание облегчения. Все! Пытка закончилась! Отмучался. Вытерпел и на этот раз, не опустился, не звизжал, как резанный, не запросил пощады. Тепреь бы еще с достоинством подняться. Да спрятать наверняка красные глаза.... Владимир Николаевич пишет: - Но если, не дай бог...!- повысил он голос и постучал для пущей выразительности по столу... - Чужое возьмешь... - Пеняй, Жорка , на себя. Сегодняшняя порка детской шуткой покажется! - Я буду..помнить..- подниматься Кисель не спешил. Спешить некуда. Он был вторым и последним. Можно не соскакивать. Можно приподняться медленно, осторожно, не делая резких движений и не доставляя истерзанному заду дополнительных страданий. Он и так сегодня достаточно страдал. Жорка стал дышать через раз, задерживая выдох. Сейчас, дыхание восстановится, слезы немного высохнут, еще бы зад перестал пылать. А то ведь горит,будто Жорка им сел в костер. Наконец-то, пацан стал подниматься. Коряво встал с кушетки, сразу же руки прилипли к иссечённым половинкам, растирая их и принося небольшое облегчение. Все так же пряча лицо, (а это было не особенно трудно за ниспадающей вперед мокрой челкой) Кисель двинул к стулу. Начал натягивать на себя одежду, жалея о том, что нельзя пойти в комнату прямо так! Будет ржать весь интернат! Да и пофиг! Он скажет, что нудистом заделался! Размышляя таким образом Кисель продолжал пялить на себя штаны. - Можно идти? - когда с одеванием было покончено Кисель обратился к Углу,так и продолжая стоять к нему вполоборота.
Владимир Николаевич: Жорка Киселев пишет: - Я буду..помнить..- - Ну ну... Владимир Николаевич сел в пол оборота и якобы уткнулся в свой ноут, чтобы не смущать мальчишку. А сам глядел на отражение, наблюдая с каким трудом пацану дается натягивать на себя одежду. Видимо хорошо он ему всыпал. Хотя вроде и не очень много. Бывало и гораздо больше. - Можно идти? -Можно идти умыться. - А потом, свободен,- отпустил он мальчишку . - Но смотри у меня,- снова и снова грозил он сегодня Жорке. Хотя, если по правде, давно был уверен, что сегодняшнюю встречу Георгий запомнит на долго, на всегда.
Жорка Киселев: Владимир Николаевич пишет: -Можно идти умыться. - А потом, свободен,- отпустил он мальчишку . - Но смотри у меня, Да, умыться! Желание покинуть эту камеру пыток было у пацана настолько сильным, что он как-то и подзабыл, что тут же находится умывалка. Жорка кивнул преподу и вошел в ванную комнату. Потянулся открыть кран и наткнулся на свое отражение в зеркале. Оттуда на него смотрел встрепанный с мокрой челкой Кисель, с припухшими веками и красными глазами. А еще это отражение было какое-то сгорбленное, скрюченное. Жорка тряхнул головой, мотнулась челка, распределяясь по лбу.Кисель выпрямился, невольно зашипев, когда его движение отдалось снизу стрельнувшей болью, расправил плечи. Глубоко вдохнул и медленно выдохнул, продолжая всматриваться в свое отражение. Вот так-то лучше. Сегодня он совершил очередную глупость, за которую не слабо отхватил люлей. И порка эта переносилась плохо. Наверное потому, что чувство стыда и раскаяние мучали пацана так же сильно, как и угольниковсие розги. А еще - давило чувство потери. И неопределенности. Как там Угол говорил? Потеряли его доверие? Жорка открыл холодную воду, набрал полную пригоршню воды и утопил в ней свое лицо. Постоял, повторил так трижды. Снова глянул в свое отражение. Воот! Почти незаметно. Теперь бы чуток полежать, подумать. Или нет! Просто отдохнуть. А подумает обо всем этом Жора потом! Вечером, когда соберутся они все вместе у кого-нибудь в комнате. Друзья и выслушают и поймут. И может быть на мысль натолкнут. Здравую! Кисель вышел из ванной. Остановился у дверей. Не смотря на жжение и зуд в пятой точке стоял прямо, держа спину, как перед прыжком с вышки. - Владимир Николаевич, - негромко позвал он. - Я и правда все понял. И буду помнить, - повинился он. - Можно идти?
Владимир Николаевич: Работа выполнена. Вроде бы совесть математика должна быть чиста. Но, как часто бывало с Владимиром Николаевичем, сейчас его не покидало ощущение чего - то недоделанного, недосказанного. Отругал, внушил, наказал - вреде больше и желать нечего. Ах да! Наверно запись забыл сделать... И запись сделал о проведенном внушении и даже освобождение мальчишкам выписал, а противное чувство все сидело и сидело в его мозгу... Нет! не в мозгу, скорее в сердце. Жорка вышел из туалетной комнаты. Ага. Умылся, успокоился. Почти не хромает. Идет к столу... Ну ясно, за освобождением! Жорка Киселев пишет: - Владимир Николаевич, - негромко позвал он. - Я и правда все понял. И буду помнить, - повинился он. - Можно идти? - Хорошо, Жор. - Иди.. Там не закрыто. Вспомнил. Окликнул. - Стой! Возьми освобождение, может пригодится,- подвинул мальчишке бумажки. Вновь проводил взглядом до двери. Хорошие они мальчишки, правильные. Достал из кармана неработающий телефон. вздохнул, глядя на потухший экран. Достал батарею. Поставил снова. Пикнув, телефон ожил, стирая последнюю причину по которой Владимир мог сердится на мальчишек. Простил. Совсем. И даже забыл , чтобы никогда уже не напоминать. Противное чувство испарилось. Значит теперь все. Все сделал. И самое главное тоже! Конец
полная версия страницы