Форум » Спортивный интернат. » Городок 2. Евген и гренадер(ши). » Ответить
Городок 2. Евген и гренадер(ши).
Евгений Павлович: Дождавшись, когда Ирина с Ярославом выйдут из кабинета и когда Романова, в намерениях которой историк не ошибся, усядется на свое место Евген убрал руки с плеч Купряева и Быстровой. - Рановато расслабились! - историк отошел к своему столу и сердито оглядел своих воспитанников, оставшихся в классе. - Сейчас Быстрова и Романова пойдут со мной, - историк машинально пригладил волосы и поправил запонки на рукавах. - Чайкина, - выдержав паузу Евген прикинул в голове и продолжил . - Чайкина, ты тоже пойдешь со мной. Сейчас же.
Евгений Павлович: Анжелика Быстрова пишет: Евгений Палыч, мне в туалет надо, - Так сейчас и пойдешь! - согласился Евген, подводя девочек к гимнастическому залу. Он открыл дверь, пропуская девочек вперед себя, а затем - закрыл зал на ключ и ключ опустил к себе в карман. - В раздевалке есть и душ и туалет. Иди,- отпустил он Анжелу. - Потом, выходи к нам. Мы тебя ждем с Лерой в зале. - Пойдем, Лера, - открыл перед второй девочкой историк дверь в сам зал.
Анжелика Быстрова: Евгений Павлович пишет: - В раздевалке есть и душ и туалет. Иди,- отпустил он Анжелу. - Потом, выходи к нам. Мы тебя ждем с Лерой в зале. Ну вот спрашивается нафига выпросилась?Писать совсем не хотелось. А торчать в туалете одной скучно, неприятно и даже чуточку страшно. Страшно, что рано или поздно все равно придется выходить и топать в зал. Хм.. Что там сейчас происходит?? Может уже Лерка того... Скакалкой или ой.. палкой гимнастической. Бррр... Анжелка подошла к зеркалу. ФУУУ! какая некрасивая! Девочка умылась, подтерла уголочком полотенца в конец размазанные глаза. Жуть! Пошарилась в кармане, нашла блеск. Ну хоть что то! Жирно намазала губки, отчего они стал казаться пухлыми и вкусными. Взбила растрепавшиеся волосы. Ну вот! Снова более - менее красивая! Даже настроение у девочки чуточку улучшилось, то созерцания собственной позитивной мордашки в зеркале. Теперь можно и в зал. Но туда Анжела не спешила. На цыпочках подкралась к двери, чуть приоткрыла и заглянула в щель.
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - В раздевалке есть и душ и туалет. Иди,- отпустил он Анжелу. - Потом, выходи к нам. Мы тебя ждем с Лерой в зале. - Пойдем, Лера, - открыл перед второй девочкой историк дверь в сам зал. Лерка недоумевала - зачем их привели к гимнастическому залу. А может, их сейчас заставят делать какие то упражнения? Девочка шагнула в любезно приоткрытую евгенпалычем дверь. Запах зала ударил в нос. Входишь сюда ежедневно, да что там - на дню не раз и все никак не привыкнешь и не перестанешь этот запах замечать. Каждый кабинет имеет свой запах, но зальный - наиболее душевнотрепетный. Ту пахло потными ногами и краской, которой выкрашены стены, пахло тренировками до изнеможения, болью при растяжках, когда кажется, что вот вот сойдешь с ума, а еще запах волнений и страха перед плохо поддающимся освоению бревном. И все же, тут в тыщу раз лучше пахнет чем в цугундере, как то спокойнее, что ли на душе. Поэтому Лерка вошла почти безбоязненно, и стрельнула глазами на учителя. Что он для них придумал? А может, через козла заставит прыгать до одури?
Евгений Павлович: Пока Анжела приводила себя в порядок (или делала вид, что занята этим) Евген и Лера оказались в гимнастическом зале. Тут историк не стал никуда спешить. Он позволил Лере немного привыкнуть к этому помещению, которое и было вроде бы обыденным на тренировках, и в то же время - совершенно другое. Почти пустое, без девчонок и мальчишек, которые повышали здесь свое спортивное мастерство. - Подождем Анжелу, - чтобы не молчать сообщил историк Лере и стал неспешно измерять шагами одну сторону зала. - Заходи, Быстрова, - не замедляя и не ускоряя своего мерного шага негромко произнес Евген, когда почти в полнейшей тишине тихо скрипнула входная дверь. То, что приоткрылась она с помощью девочки сомневаться не приходилось. "надо бы попросить завхоза смазать петли", - невольно отметил про себя историк.
Анжелика Быстрова: Евгений Павлович пишет: - Заходи, Быстрова, Че то, от вполне мирного голоса классного, в животе у Анжелки что - то ухнуло и даже как то закрутило. Стало даже как - то страшно. Чуть чуть. Ну или не чуть чуть. Нет! вовсе даже не чуть чуть, а так страшно, когда говорят от страха обоср.... обкакался. В общем вместо спортзала Анжелика решила вернуться в туалет. Быстро вернуться. Очень быстро! Однако не настолько, чтобы не успеть защелкнуть на стене щеколду.
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Подождем Анжелу, - чтобы не молчать сообщил историк Лере и стал неспешно измерять шагами одну сторону зала. - Подождем. - откликнулась Романова, рассматривая помещение, свободное от учеников. Просторно как! Эх, сейчас пробежаться бы по кругу, потом по диагонали, два сальто, прыжок с переворотом, как обезьянке взлететь вверх по канату, перепрыгнуть на брусья... Ой, что это она... Евгений Павлович пишет: - Заходи, Быстрова, - не замедляя и не ускоряя своего мерного шага негромко произнес Евген, когда почти в полнейшей тишине тихо скрипнула входная дверь. Вот, сейчас начнется. Бу-бу-бу, бу-бу-бу, бу-бу-бу. Хых! Не началось! Высунувшая нос из тубзика анжелка с быстротой молнии занырнула обратно. лерка услышала, как щелкнула защелка. - Хи-хи. - вырвался смешок у Романовой. - Евгений Павлович, похоже у Быстровой проблемы с желудком. Кажется, начинается представление. Поглядим-поглядим, как историк будет Анжелку из ватерклозета выковыривать.
Евгений Павлович: - Чтож...- историк понял,что Анжела не войдет по собственной воле в этот зал. Запрется в туалете, делая вид, что ей очень-очень нужно. Хм...наивные они все же. Эти детки. Наверняка уверены, что хитрее всех. Не думают о том, что взрослые дяди тоже когда-то были детьми. С несносным характером. Тоже откалывали штучки, похлеще теперешних и тоже прибегали к разного вида уловкам, надеясь,что взрослые им поверят. Эх, ну чем не модель перпетуум мобиле?! Евген шагнул за дверь. Громко, чтобы Быстрова его слышала, крикнул: - Анжела, не тяни время нарочно. Все-равно тебе придется оттуда выйти. Рано или поздно. Я тебя жду. - Пока Анжела приводит себя в порядок, мы с тобой поговорим. Садись, - историк вернувшись в зал кивнул Лере на скамейку, на которую присел сам.
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Анжела, не тяни время нарочно. Все-равно тебе придется оттуда выйти. Рано или поздно. Я тебя жду. Лерка с любопытством следила за преподом. Хы, что, дура Анжелка вылазить? Интересно, Евгенпалыч счас дверь дернет, так что задвижка с мясом выскочит или будет долго ей говорить всякие умные вещи под дверью? Евгений Павлович пишет: - Пока Анжела приводит себя в порядок, мы с тобой поговорим. Садись, - историк вернувшись в зал кивнул Лере на скамейку, на которую присел сам. Облом, не произошло ни первого, ни второго, вместо этого историк вернулся в зал и обратил внимание на Лерку. - Н-ну давайте поговорим. - пожала плечами девочка, осторожно усаживаясь на краешек скамейки, будто скамейка могла ее укусить.
Евгений Павлович: Лерка Романова пишет: Н-ну давайте поговорим. Евген откинулся назад и прислонился спиной к стене. - Сегодняшнее утро началось для меня необычно, - немного помолчав произнес историк. - Мне почему-то казалось, что должно произойти что-то необычное. И, как оказалось, я не ошибся. Оно произошло. Правда, не совсем то, чег я ожидал. - Ты ни о чем не жалеешь, Лера? - спросил вдруг историк, немного повернув голову к девочке. Может и хорошо, что Быстрова застряла. Будет возможность поговорить сначала с Романовой.
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Сегодняшнее утро началось для меня необычно, Мордашка девочки стала озабоченной. Учитель хочет поделиться какой то проблемой? Что то случилось? Евгений Павлович пишет: Мне почему-то казалось, что должно произойти что-то необычное. И, как оказалось, я не ошибся. Оно произошло. Правда, не совсем то, чего я ожидал. С первыми словами у Лерки моментально возникла ассоциация - сколько раз она просыпалась с чувством, что сегодня непременно какое то счастливое чудо случится. Ага, произошло и не то, чего учитель ждал. Ну, так и бывает. - Понимаю. - сказала девочка. - У меня так тоже бывает. Евгений Павлович пишет: - Ты ни о чем не жалеешь, Лера? Этот вопрос заставил Романову напрячься, и тут же девочка поняла, что и в самом деле жалеет. - Жалею. Анжелку жалко, что ее все поколотили, жаль что день такой хороший пропал и мы так и не построили крепость. И Ярку жалею. Вот сперва Вы его побили, а теперь ему еще от мамы достанется. Думаете, это справедливо? Сказала, как в воду ледяную с маху вшагнула. Кажется, сказала лишнее, что не надо было говорить. Не в том положении Лерка, чтоб рассуждать о справедливости. Одно дело - качать права детей, когда весь класс присутствует, другое - один на один. Эх, что у нее за язык! Сначала сказала и тут же пожалела о сказанном. А слово не воробей.
Евгений Павлович: Лерка Романова пишет: Жалею. Анжелку жалко, что ее все поколотили, жаль что день такой хороший пропал и мы так и не построили крепость. И Ярку жалею. Вот сперва Вы его побили, а теперь ему еще от мамы достанется. Думаете, это справедливо? - Анжелу обидели, это так. Ты ее пожалела, значит, поняла, что обидчики где-то были не правы. День почти закончился, но за ним придет вечер и можно успеть то, что не успели днем. А вот Ярика я не побил, Лера. Я его наказал. Не так сурово, как он заслуживал и как казалось со стороны. А вот Ирина Георгиевна, я думаю, еще раз поговорит с Яриком. Потому, что правильных выводов он не делает. К сожалению, а это - против него. Справедливо ли это? думаю, что да! - Ты жалеешь других, - историк продолжал смотреть на Леру. - А о том, что сама совершила - не жалеешь?
Анжелика Быстрова: Анжелка справилась со своим страхом и со всем остальным тоже, но выходить не спешила. Сначала Евгений Палыч напугал ее, грозным окриком.. - Анжела, не тяни время нарочно. Все-равно тебе придется оттуда выйти. Рано или поздно. Я тебя жду. Но она же не нарочно! Ей реально захотелось. А теперь, когда вроде бы, больше причин дольше оставаться в туалете нет, она не как не решалась выйти. Тихонечко открыв дверь, она вышла в коридорчик. Больше открывать дверь спорт зала она не стала. Немного постояв, тихонечко сползла по стенке и присела на корточки. Так хотелось послушать о чем говорят Лерка с учителем, но слышно, увы не было.
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Анжелу обидели, это так. Ты ее пожалела, значит, поняла, что обидчики где-то были не правы. День почти закончился, но за ним придет вечер и можно успеть то, что не успели днем. - А не придумать было как наказать ее по-другому. - пробормотала она. - А что еще можно успеть? Я не знаю. Крепость уже никто не пойдет строить. Может, помириться еще не поздно прямо сегодня? Евгений Павлович пишет: А вот Ярика я не побил, Лера. Я его наказал. Не так сурово, как он заслуживал и как казалось со стороны. А вот Ирина Георгиевна, я думаю, еще раз поговорит с Яриком. Потому, что правильных выводов он не делает. К сожалению, а это - против него. Справедливо ли это? думаю, что да! - Он просто петушится передо мной, чтоб быть смелым. - возразила девочка. - А так до него все прекрасно доходит. Если пофорсить не перед кем. Евгений Павлович пишет: - Ты жалеешь других, - историк продолжал смотреть на Леру. - А о том, что сама совершила - не жалеешь? - Ну-у... - Романова пожала плечами. - Я жалею, что показала Анжеле, как больно Ярке, и сижу вот тут. А если бы я НЕ показала ей, то конечно, мне бы было хорошо, а вот другим людям было бы плохо. Потому что Анжела и дальше продолжала бы всех царапать, она же не поняла бы, как это ужасно. Так что... нет, я не жалею. Я сейчас страдаю за других! Лерка и правда поверила что совершила подвиг. Ведь сколько народу она спасла своим поступком от когтей Анжелы. Это она и озвучила. - Представляете, сколько народу я спасла от когтей Анжелы?
Евгений Павлович: Лерка Романова пишет: А не придумать было как наказать ее по-другому. - пробормотала она. - А что еще можно успеть? Я не знаю. Крепость уже никто не пойдет строить. Может, помириться еще не поздно прямо сегодня? Евген приподнял одну бровь. Слова Леры его и порадовали и нет. Лерка Романова пишет: Он просто петушится передо мной, чтоб быть смелым. - возразила девочка. - А так до него все прекрасно доходит. Если пофорсить не перед кем. Тут оставалось только усмехнуться. Все подростки - максималисты. Все у них просто да в розовом цвете! Дети, одно слово! Лерка Романова пишет: - Ну-у... - Романова пожала плечами. - ... - Представляете, сколько народу я спасла от когтей Анжелы? - Лера, - историк поправил узел галстука. - Никогда не поздно исправлять свои ошибки, которые ты осознал. Крепость можно и завтра достроить. Она подождет. А вот помирится с друзьями и приятелями - этого откладывать на "потом" никак нельзя. Чтобы не жалеть, что уже поздно и момент упущен! - Что же про Ярика...Да, понимаю, что он мальчишка и хочет тебе казаться крутым и самостоятельным. Но вот представление у него о чести не совсем правильные. Вот я думаю, что тебе было бы намного приятней, когда ты бы видела и слышала, что Ярик не грубит, а разговаривает вежливо. И что не говорит про девочек плохо. Потому, что где гарантия, что завтра поругавшись с тобой, он не станет говорить гадости про тебя? - историк вопросительно глянул на девочку. пусть задумается над этими словами. Лера девочка умная. Должна помять, на что хочет обратить ее внимание Евген. - А вот про жалею/не жалею..Хм...- тут было сложней. - Ты пожалела Ярика, когда было ему больно и тут же сделал так же Анжеле. Где же логика? Значит, ты жалеешь только избранных? И твоя жалость носит рыночный характер? Ая был уверен. что Лера Романова пожалеет Яровского по-другому - облегчит ему его страдания. Хотя бы,приложила ему горсть снега к раненному месту. И Ярику сразу стало бы легче. Ты же этого не сделал. А бросилась на Анжелу. Так что же стОит твоя жалость? Кому от нее хорошо и кому от нее плохо? Я вижу, что от нее плохо всем - и Ярику. и Анжеле, и тебе самой. - А ты сама как думаешь? Скольких ты спасла от когтей Быстровой? - опять задал Евген вопрос ученице.
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Что же про Ярика...Да, понимаю, что он мальчишка и хочет тебе казаться крутым и самостоятельным. Но вот представление у него о чести не совсем правильные. Вот я думаю, что тебе было бы намного приятней, когда ты бы видела и слышала, что Ярик не грубит, а разговаривает вежливо. И что не говорит про девочек плохо. Потому, что где гарантия, что завтра поругавшись с тобой, он не станет говорить гадости про тебя? Та-а-ак... А историк-то пра-а-ав. У, Ярище-кошмарище! Действительно, кто ему дал право плохо говорить про девчонок? А если он про нее, начнет гадости трепать. Ей и Ромека хватит - тоже может и дурой обозвать и еще как хочет. Но от Ярика это в тыщу раз обиднее. Лерка вздохнула. это надо обдумать, тут так запросто без поллитра не решишь. Евгений Павлович пишет: - А вот про жалею/не жалею..Хм...- тут было сложней. - Ты пожалела Ярика, когда было ему больно и тут же сделал так же Анжеле. Где же логика? Значит, ты жалеешь только избранных? И твоя жалость носит рыночный характер? Рыночный? И тут же Лерка поняла, что да, снова учитель прав. - Я сгоряча. - хмуро сказала Лерка, руки сцепились пальцами. Неужели Евгений Павлович сейчас ей докажет, что в ее поступке ничего хорошего нет? Но ведь Татка сказала, что они учили Анжелку, уму-разуму,показывали, как больно другим. Что, и Тата не права? Ну, вобще, я за каждого заступаюсь, всегда накажу обидчика. - ответила Романова. Евгений Павлович пишет: Ая был уверен. что Лера Романова пожалеет Яровского по-другому - облегчит ему его страдания. Хотя бы,приложила ему горсть снега к раненному месту. И Ярику сразу стало бы легче. Ты же этого не сделал. - Да мне это и в голову не пришло. - призналась Лерка. - Ой, правда. он сразу орать бы перестал, потому что хорошо холодненьким. Девочка согласно кивнула. Евгений Павлович пишет: Так что же стОит твоя жалость? Кому от нее хорошо и кому от нее плохо? Я вижу, что от нее плохо всем - и Ярику. и Анжеле, и тебе самой. - А ты сама как думаешь? Скольких ты спасла от когтей Быстровой? - О как. Всем плохо от ее жалости. Романова превратилась в расколючившегося ежика. - Ну, к Ярику она точно не полезет. - начала загибать пальцы Романова. - Татку не тронет, меня поостережется. Ну... вот уже трое. - только как то неуверенно звучат слова, она и сама это чувствует, и вобще куда то не туда идет разговор. Так чего доброго и виноватой окажешься!
Евгений Павлович: Евген наблюдал за Лерой. Его слова, видимо, не пропадали даром. Кое о чем девочка задумалась. Лерка Романова пишет: Я сгоряча. Евген кивнул. - Все самые плохие наши поступки сделаны либо по-глупости, либо сгоряча, - согласился он с Лерой. Пусть знает, что он об этом думает. - Но это не оправдание! Сегодня сгоряча ты ударила подружку, завтра, сгоряча, ты ей можешь и руку сломать. Если не обуздаешь свой гнев. Согласен - это не легко! Но - не невозможно! Лерка Романова пишет: - Да мне это и в голову не пришло. - призналась Лерка. - Ой, правда. он сразу орать бы перестал, потому что хорошо холодненьким. - Надеюсь, что ты запомнишь этот случай. И в другой раз, если он вдруг повториться, ты поведешь себя по -другому. Умней, Лера! Лерка Романова пишет: - Ну, к Ярику она точно не полезет. - начала загибать пальцы Романова. - Татку не тронет, меня поостережется. - Этого мы не знаем, ни ты ни я, Лера! - тут Евген не мог согласиться к девочкой. - И даже если это и произойдет - Анжела будет вести себя именно так, как ты и говоришь, то где гарантия, что причина ее поведения будет скрыта в другом? Например, в осознании самой Анжелы, что драться нехорошо и недостойно человека. А девочки - тем более!
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Этого мы не знаем, ни ты ни я, Лера! - тут Евген не мог согласиться к девочкой. - И даже если это и произойдет - Анжела будет вести себя именно так, как ты и говоришь, то где гарантия, что причина ее поведения будет скрыта в другом? Например, в осознании самой Анжелы, что драться нехорошо и недостойно человека. А девочки - тем более! - А вы ее накажите как следует, вот она и осознает! - быстренько решила Романова перевести стрелку на Анжелику. - Ей надо как то получше объяснить, что драка недостойна человека. Мне эти ваши слова ух как понравились! Я их запомню, и всем так говорить буду! Как Вы! - А я все ваши замечания приняла к сведению, я больше не стану так никого уму-разуму учить, физически... - голосишко дал петуха от волнения. - кха, кха! Девочка перепуганно откашлялась и продолжила: - Я ведь сознательная, я как Тата Апрельцева, а вам наверное, теперь надо с анжелой поговорить, мы ведь с вами очень хорошо поговорили, я все-все поняла. Можно я теперь пойду? Извинюсь перед Татой, Светой... Лерка умолкла, поглядывая то на дверь, то на Евгения Павловича. Потому что вся ее шкурка говорила, что надо спасаться, пора уже спасаться, хоть бегством. Может быть классный ее отпустит, она же ему раньше никогда не попадалась, может он поверит в ее раскаяние? Девочка надеялась на лучшее, а внутри дрожала, как заячий хвостик.
Евгений Павлович: Лерка Романова пишет: А вы ее накажите как следует, вот она и осознает! "Дожил, Евгений Палыч! - поздравил сам себя историк. - "Битиё определяет сознание". Так не раз повторяли ему в шутку, конечно, его приятели. А было время, он им не верил!" Лерка Романова пишет: - А я все ваши замечания приняла к сведению, я больше не стану так никого уму-разуму учить, физически... - голосишко дал петуха от волнения. - кха, кха! Девочка перепуганно откашлялась и продолжила: - Я ведь сознательная, я как Тата Апрельцева, а вам наверное, теперь надо с Анжелой поговорить, мы ведь с вами очень хорошо поговорили, я все-все поняла. Можно я теперь пойду? Извинюсь перед Татой, Светой... - Лера, - историк пристально смотрел на Романову. - Меня очень радует, что наша беседа тебя чему-то научила. И что ты сделал правильные выводы, относительно извинений. - Но! - Евген приподнял указательный палец вверх. - Ты забыла об одном маленьком законе! Каждый неправильный плохой поступок должен быть искуплен наказанием! Я бы рад тебя сейчас отпустить, но..не могу! Ты ведь сознательная. Все понимаешь. так ведь?
Лерка Романова: Евгений Павлович пишет: - Лера, - историк пристально смотрел на Романову. - Меня очень радует, что наша беседа тебя чему-то научила. И что ты сделал правильные выводы, относительно извинений. Девочка с надеждой поглядела в глаза Евгения Павловича. по ходу, ее слова прокатили. Девочка внутренне обрадовалась. Евгений Павлович пишет: - Но! - Евген приподнял указательный палец вверх. - Ты забыла об одном маленьком законе! Каждый неправильный плохой поступок должен быть искуплен наказанием! Я бы рад тебя сейчас отпустить, но..не могу! Ты ведь сознательная. Все понимаешь. так ведь? О-о-о-о! Стон разочарования чуть не вылетел из груди Романовой. Она оглянулась вокруг. - Я понимаю... Мне надо отжиматься или... Вы меня в наказание заставите через козла прыгать? До упаду? Чтоб сил на драку не осталось? А может, пол помою? Это была последняя попытка отмазаться от самого страшного. Вот от тех жутких скакалок, которые висели на крюке за спиной учителя и при одной мысли о них девчонка была готова на крайние меры. Выпрыгнуть из окна спортзала например, долбануть учителя чем-то тяжелым, навсегда сбежать из интерната... А может, все-таки скажет мыть пол? Тогда она послушает, о чем учитель будет трепаться с Анжеликой.
Евгений Павлович: Лерка Романова пишет: - Я понимаю... Мне надо отжиматься или... Вы меня в наказание заставите через козла прыгать? До упаду? Чтоб сил на драку не осталось? А может, пол помою? - Зачем же - "до упаду", - усмехнулся историк и неожиданно бесшумно поднялся. - А с мытьем полов у нас отлично справляется техперсонал, - повернувшись к Лере произнес Евген и парой шагов перекрыл расстояние от его недавнего места и до двери спортзала. Распахнул дверь, выглянул в образовавшуюся щель и громко позвал: - Анжела, не надоело тут сидеть? - обнаружив именно то, что и ожидал увидеть - приглашающе распахнул дверь еще шире. - На корточках сидеть - затекут ноги, - назидательно сказал он, окидывая взглядом девичью фигурку. - Заходи к нам, Анжела. Мы тут с Лерой мило беседуем. И ты присоединяйся, - позвал он ученицу.
полная версия страницы