Форум » Спортивный интернат. » Мышки - не игрушки 2 » Ответить
Мышки - не игрушки 2
Артём Нечаев: Всякие от завтрака вкусные излишки очень любит лакомка серенькая Мышка
Артём Нечаев: Математик бил. Бил словами наотмашь. Больше не было каких-то частностей, условностей, относительностей. То, что он начал высказывать, оказывалось неоспоримым. Почти всё... Артём мигал на каждую реплику, почти физически ощущая на разгорающемся лице отпечатки правильных слов. Потому что его совесть соглашалась, указывая упрямому характеру. Да, не имеет права… да, распустил руки… да, по лицу – подло… да. унижал и демонстрировал силу. - Почувствуй разницу. Артём втянул воздух, почти со всхлипом. - Разговор окончен. Голос учителя перестал бить, обдал холодом. Мальчишка без сопротивления поднялся за тянущей вверх рукой. - Отпустите, я сам, - чуть дернулся в придавившем воротнике.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Отпустите, я сам, - чуть дернулся в придавившем воротнике. И Владимир Николаевич отпустил, не желая рвать последнюю ниточку доверия между ними. Молча пошел к двери, молча раскрыл дверь , молча вышел в коридор, пропуская Артема, закрыл кабинет. Шли молча. Все было уже сказано, даже больше чем надо. Лишь перед самой дверью цугундера Владимир снова заговорил. - А знаешь Артем, что в этой истории самое скверное? То что ты, своим проступком, ничего не добился. И Сашке ничего не доказал, не научил. И в моих глазах упал ниже плинтуса. И мышке , от твоей выходки, лучше жить не стало. Да и на душе у тебя скверно. Я уверен. Ведь ты же не такой, как пытался мне это показать... Учитель распахнул дверь цугундера. - Прошу...
Артём Нечаев: Учитель все сказал. Артём тоже исчерпал доводы и доказательства. Дорога до печальной комнаты прошла в молчании. Мальчишка пытался настроить себя на грядущую боль. Память услужливо подкидывала прошлые воспоминания. И Тёмку ощутимо начало потряхивать. И вот она, заветная дверца. Внушительная, как в сейфе. Что бы крики мучающихся не проникли в этот мир… Брр, пацан дернул головой вымахивая мрачные ассоциации. - А знаешь Артем, что в этой истории самое скверное? То что ты, своим проступком, ничего не добился. И Сашке ничего не доказал, не научил. И в моих глазах упал ниже плинтуса. И мышке , от твоей выходки, лучше жить не стало. Да и на душе у тебя скверно. Я уверен. Ведь ты же не такой, как пытался мне это показать... - Ну, может все-таки ваш Сашка хоть чуть поймет, что у маленькой мышки есть, кому защитить её от обид… Да и вообще, что просто так мучить зверушек – может быть опасно! На то, что упал в глазах учителя, стало обидно… Ну что он мог сделать? Он пытался объясниться… не прокатило. Глянул с какой-то тоской на препода, поджал виновато губы. Вздохнул, отвернулся. - А с Клео… Владимир Николаевич… я решил. Отпустите меня за интернатскую стену? Выпущу я её… Ну… потом… после того как… - мотнул головой на дверь. Уж конечно, сейчас его никто не отпустит, ну так хоть потом… Как он будет прогуливаться с настеганным задом за забор ему не представлялось, и не думал об этом. - Прошу... Дверь, гостеприимно распахнутая, ничуть не стала более милой. Артём раз пусто шагнул на месте и, как в холодную воду, нырнул внутрь цугундера.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Ну, может все-таки ваш Сашка хоть чуть поймет, что у маленькой мышки есть, кому защитить её от обид… - Ну и кто ее защитит пока ты тут?- Владимир посмотрел на мальчишку поверх очков. - Вот если бы ты ему рассказал какая твоя Клео замечательная и особая. то наверняка бы она сейчас в полной безопасности была. А так,- Владимир развел руками. - Не удивлюсь, если сейчас Сашка мстить пойдет. Но так как к тебе прийти он побоится, то оторвется на мыше. - Злость порождает зло - это аксиома! Артём Нечаев пишет: - А с Клео… Владимир Николаевич… я решил. Отпустите меня за интернатскую стену? Выпущу я её… Ну… потом… после того как… - мотнул головой на дверь. Учитель даже очки снял и стал тереть, чтобы особо не выказать своего удивления. Вот это да! Вот это новость! Видимо парню и правда не безразлична эта мышь, раз к такому решению пришел. На воле животному конечно лучше будет, хотя, может, не так безопасно и сытно. - Выпишу я тебе пропуск,- сухо пообещал учитель, не вдаваясь в комментарии. И так понятно, что не легко мальчишке такое решение далось. - Готовься давай! Владимир включил комп.
Артём Нечаев: - Ну и кто ее защитит пока ты тут?- Владимир посмотрел на мальчишку поверх очков. - Вот если бы ты ему рассказал какая твоя Клео замечательная и особая. то наверняка бы она сейчас в полной безопасности была. А так,- Владимир развел руками. - Не удивлюсь, если сейчас Сашка мстить пойдет. Но так как к тебе прийти он побоится, то оторвется на мыше. - Злость порождает зло - это аксиома! Артём остановился. Смотрел на учителя и его все сильнее охватывало то беспокойство, что пытался отмести от себя, уговаривая, что опасность не так сильна как кажется… но теперь, даже учитель подтверждал её! «Всё таки этот маленький гад может придти опять! И вдруг снова не будет Варвары рядом? И он исполнит то, что задумывал?!» метнулся назад к двери. - Готовься давай! - Выпустите меня сейчас же! - заколотил в ярости кулаком. «Ну почему? Почему он так исполнительно сразу поперся в кабинет? Вместо того чтобы озаботиться о полной безопасности своей Клео?! Тупой дебил! Поддался убеждениям препода, засомневался…» зло закипели слёзы. Прикрыл глаза, понимая, что не добьется криками. Спокойнее. - Дайте я хоть её запру… спрячу… - Потом делайте со мной, что хотите.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Выпустите меня сейчас же! - заколотил в ярости кулаком. - Дайте я хоть её запру… спрячу… - Потом делайте со мной, что хотите. - Нечаев! - Куда ломанул? -Выпорю- отпущу. Порядка что ли не знаешь.- Владимир приподнялся со стула, дабы навести порядок. - А за мышь не переживай. Позвонил я уже Варваре. Не подпустит она Редискина к твоей Клеопатре.
Артём Нечаев: - А за мышь не переживай. Позвонил я уже Варваре. Не подпустит она Редискина к твоей Клеопатре. С плеч Артёма свалилась не гора… горный хребет! - Спасибо! – удивленно и облегченно выдохнул пацан. Вот уж не думал он, что сегодня будет благодарить этого учителя, причем ещё и после обещания его выпороть! После мрака, что всё больше сваливался на его душу в последние четверть часа, комната для наказаний будто посветлела даже. Все бы ничего, да дальше мысль топтанулась о продолжении банкета. То есть, о «готовке» для начала… - А я может и объяснил бы Редискину вашему, что мышка у меня хорошая и с ней надо аккуратнее, если б вы не помешали. Не собирался я его мутузить сильно... - Артёма потянуло на разговоры и повторные объяснения в рефлекторной тяге на оттягивание начала.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - А я может и объяснил бы Редискину вашему, что мышка у меня хорошая и с ней надо аккуратнее, если б вы не помешали. Не собирался я его мутузить сильно... Владимир Николаевич задумался. А может реально он слишком строг с Артемкой? Сашке Редискину пара подзатыльников не повредит... Но тут он вспомнил глаза Артема в ту минуту, полные злости и ненависти. Вот тогда он поверил, что не приди он вовремя, прибил бы Артемка Сашку за мышку свою. Да и... Мышка не мышка... Малышей обижать нельзя! И дедовщину в интернате разводить- тоже. - Хватит болтать, штаны снимай,- пресек он начавшуюся было болтовню. Хотя сам, поболтать, пофилософствовать, всегда был не прочь.
Артём Нечаев: - Хватит болтать, штаны снимай Ухфф, не заставляется ведь что-то никак снимать эту часть гардероба. Слишком она сейчас нужная стала. Жизненно, прям, необходима! - Штаны всегда успеется снять, Владимир Николаевич, никуда же не денусь, - с философскими нотками преподнес Артём, наоборот призастегивая распахнутый костюмчик. - А вот скажите мне, что мне нужно было делать в такой ситуации? Когда я точно видел опасность, грозящую моей Клео? Начать рассуждать и убеждать, наблюдая, как висит и пищит от боли животное в руке этого га…, - начало разговора, такое слаженное, к концу опять зло завело мальчишку, но обзывание не досказал, все таки комнатка не давала особо распускать язык, - этого вашего Редискина?!
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - А вот скажите мне, что мне нужно было делать в такой ситуации? Когда я точно видел опасность, грозящую моей Клео? Начать рассуждать и убеждать, наблюдая, как висит и пищит от боли животное в руке этого га…, - начало разговора, такое слаженное, к концу опять зло завело мальчишку, но обзывание не досказал, все таки комнатка не давала особо распускать язык, - этого вашего Редискина?! - Это же очевидно, Артем,- вписав назначенное количество ударов в дело,Владимир Николаевич повернулся к мальчишке. - Забрать мышь и выяснить, зачем и почему он так поступил. - Какие то причины на это у него должны быть? Как думаешь?- посмотрел он пацана поверх очков. - А потом пояснить, что маленькая мышка, как человек, все чувствует. И ей тоже больно, если с ней не аккуратно обращаться. - И, думаю, этого бы было достаточно! И без мордобоя... - Ты штанишки- то спускай, спускай, зубы не заговаривай. Владимир Николаевич скинул пиджачок и повесил его на стул.
Артём Нечаев: Заглянуть бы в экранчик, как нибудь, узнать чего туда вписано… Артём даже вбок сдвинулся, пытаясь высмотреть. - Забрать мышь и выяснить, зачем и почему он так поступил. - Какие то причины на это у него должны быть? Как думаешь - А потом пояснить, что маленькая мышка, как человек, все чувствует. И ей тоже больно, если с ней не аккуратно обращаться. - Я и забрал бы, если бы он её не скинул! А причины он вслух озвучивал! Что-то типо «гадина попалась!». Разве этого не достаточно? - Вот, Владимир Николаевич, у вас на глазах ударили бы дорого вам человека и вы бы что? Стали бы беседы вести и объяснять, какой хороший этот ваш человек?! Правда? Артём все ещё не собирался расставаться с озвученной нижней частью своей одежды. Хоть и проследил, поёжившись, как учитель сам начал избавляться от будущего мешать ему пиджака.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Я и забрал бы, если бы он её не скинул! А причины он вслух озвучивал! Что-то типо «гадина попалась!». Разве этого не достаточно? - Если бы.. не скинул..- передразнил он мальчишку, направляясь к вазе. - Да ты не о мыше думал, а о мести! -Не ври хоть... Себе.. по крайней мере. -" гадина попалась"- не причина, а констатация факта. Причину ты не выяснил. Может его мышь цапнула и он с тех пор их кровно ненавидит,- выдвинул версию математик, вытягивая один за другим прутья. - Вот, Владимир Николаевич, у вас на глазах ударили бы дорого вам человека и вы бы что? Стали бы беседы вести и объяснять, какой хороший этот ваш человек?! Правда? - Вот именно СТАЛ объяснять!- Владимир Николаевич повернулся к мальчику. - Разве не этим я сейчас занимаюсь? - А мог бы отпинать прямо в библиотеке тебя за МОЕГО Редискина. Пучек прутьев лег на стол, Владимир вытянул один. - Ну что? Мне долго еще ждать? - Или помочь?
Артём Нечаев: Да ты не о мыше думал, а о мести! -Не ври хоть... Себе.. по крайней мере. - О мыше я думал!... – ещё раз упорно убеждая настаивал Артём, - потом… о мести, - все таки на это не стал увиливать совсем. -" гадина попалась"- не причина, а констатация факта. Причину ты не выяснил. Может его мышь цапнула и он с тех пор их кровно ненавидит - Ни причины не важны, ни, как вы говорите - факт, между прочим подтверждающий его ненависть к мыше! Важна безопасность беспомощной Клео! – гнул своё мальчишка, не соглашаясь с доводами учителя. - Вот именно СТАЛ объяснять! - Разве не этим я сейчас занимаюсь? - А мог бы отпинать прямо в библиотеке тебя за МОЕГО Редискина. - Ну и отпинали бы там… а не тут… - пробормотал угрюмо. Всё казалось лучшим пацану, чем то что намечается сейчас. Глаза б Тёмкины не видели всех этих приготовлений, вытягиваний, выбора… Он даже опознать не смог сколько штук навытягивал учитель и выложил на стол. Все сильнее придавливало страхом. «Ух, как же трушу то!» осознал мальчишка, когда по виску потянулся мокрый след. Мазнул по нему тыльной стороной ладони. - Ну что? Мне долго еще ждать? - Или помочь? Вот такой помощи точно не надо! На волне той решимости, с которой заходил в цугундер, прошел к стулу, почти не дрогнувшими руками расстегнул, спустил, снял, скинул. Та же сорочка, тот же холодный пол, заставивший потоптаться на месте… и кушетка. Не пустил никаких мыслей. Быстро подошел и лёг, сразу точно уцепившись одной рукой за край, а другой обняв лицо. Набрал воздуха, замер: - Готов, - выдохнул. «Быстрее бы уже… закончилось. Сколько вот ему пропишет?» невольно задумался пацан. Дурацкие мысли заставили оценить проступок, встав на место учителя, зная уже его отношение и не верие в причины Артёма, вспомнив, сколько в прошлый раз назначил математик всего лишь за своеволие и обман, парнишка с ужасом понял, что светит ему максималка. Всплыло воспоминание прошлой встречи здесь. Уже не будет того понимания, как тогда в конце… В этот раз шансов скосить не предвидится. И виноват он в глазах препода серьезнее и сам не должен позволить себе сломаться как тогда, впервые… Мальчишка сжался и зажмурился.
Владимир Николаевич: Владимир Николаевич , конечно, тоже помнил прошлую встречу. И прекрасно понимал теперешние поведение Артема. Но вот только те, Артемкины глаза, полные ненависти и зла, никак не хотели уходить из его головы. Не хотел бы он больше их видеть. НИКОГДА! Вернее не так.. Хотел, чтобы никогда не было в глазах Артема не было той звериной злости и ненависти с которой он лупил маленького человечка. Артём Нечаев пишет: - Готов, - выдохнул. - Тридцать,- вынес свой приговор математик. Для Артема это было, что для Киселева полтинник. Практически предел. - Выдержишь?
Артём Нечаев: После того как мальчишка прописал себе за преподавателя полтинник, тридцатник показался ему избавлением. Даже не вспомнилось КАК ему те первые тридцать дались… На столько был уже окунут в большее… - Выдержишь? Потому и ответил с легким вздохом: - Постараюсь. «С чего такие милости? Или вник все-таки препод в мои объяснения? Прав же я!» копошились мысли, то недоверчивые, то убежденные.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Постараюсь. - Руки не подставлять, с кушетки не соскакивать,- напомнил он нехитрые правила цугундера. - Можешь не считать, но если совсем плохо будет - скажешь. - Все понял,- Владимир опробовал розгу, со свистом рассекая воздух. - Ну, держись! * вжик*- теперь он уже бил по едва успевшей зажить Артемкиной попе.
Артём Нечаев: - Руки не подставлять, с кушетки не соскакивать Эти инструкции только ещё больше накручивают. Артём сильнее цепанул пальцами за край. «Ну, блин, ещё не началось, а уже трясет как на скачках» с расстройством отметил свое состояние пацан. - Можешь не считать, но если совсем плохо будет - скажешь. «Да мне уже совсем плохо!» прохмыкал про себя «ладно хоть считать не надо… ладно хоть и прут один... что тут у нас ещё ладно?» закопался в текущих фактах мальчишка успокаивая себя. - Ну, держись! * вжик* Ну вот, первый пришел. Получил на попробовать, на напомнить как оно… куснуло тонко полосой, половинки стянулись и Артём, как в тот первый раз, придержал дыхание, пережидая первую боль. «Один» невольно отсчитал про себя «О, бл@, выдрессировал математик!» усмехнулся над собой.
Владимир Николаевич: Владимир зачем - то выдержал некоторую паузу, наверно давая мальчишке прочувствовать этот первый удар. Ударил он не сильно, а следовательно и какого - то особого следа, на Артемкиных ягодицах остаться не должно. Но все же невольно глянул на плоды своего труда. Ерунда. Лишь первая полоска проявилась тонким розовым следом. - Ну что же, Артем.. Запоминай! - К тем, кто слабее тебя, применять кулаки- подло! И математик добавил к розовой полоске еще четыре, более ярких и наверно болючих.
Артём Нечаев: Первая горячая полоска успела раствориться и почти не ощущалась уже, а учитель все выжидал. Артём даже ёрзнул неуютно, не зная чего ожидать от такого. Подрасслабился немного. Когда математик наконец-то заговорил. - Ну что же, Артем.. Запоминай! - К тем, кто слабее тебя, применять кулаки- подло! Хотел уже, по привычке, не остаться в долгу и ляпнуть что-нибудь от своего мнения. Но резко стало не до этого. Ох, и забыл же всетаки он как это больно! - Ааувв.. – «нененене, не кричать только!» сморщившись и затыкая вырвавшийся звук локтем требовал от себя Артём. И тело струной тянул, стараясь не виляться. Выдохнув первую череду стежков, задышал неровно. На попе разливались свежие очаги боли. «Тех, кто слабее… подло...» печально поддакнула мальчишке совесть. - Согласен, - проговорил Артём. - Редискин – падлец!, - подкинула всё-таки память вредно,- Я его за Клео! А меня за него - тут…
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Согласен, - проговорил Артём. - Редискин – падлец!, - подкинула всё-таки память вредно,- Я его за Клео! А меня за него - тут… - Ничерта ты, Нечаев не понял,- разозлился математик. - А если бы ты покалечил мальчишку? Как бы ты с этим жить стал...- взвыл он, понимая что никакие приведенные им доводы так и не убедили пацана. * Вжик * * Вжик * * Вжик * ......... Владимир Николаевич даже сбился со счету и остановился лишь тогда, когда измочалил розгу так, что от нее остался лишь огрызок. - Гринписовец чертов... Со злостью он швырнул прут, вернее огрызок, в корзину.
полная версия страницы