Форум » Спортивный интернат. » Мышки - не игрушки 2 » Ответить
Мышки - не игрушки 2
Артём Нечаев: Всякие от завтрака вкусные излишки очень любит лакомка серенькая Мышка
Ответов - 82, стр:
1 2 3 4 5 All
Артём Нечаев: После счастливого разрешения официального поселения мышули Клео в интернате, прошло чуть больше двух недель. За это время, усилиями доброй Дианы Францевны, серая переселилась в более просторное решетчатое жилище, оборудованное домиком и беговым колесом. Сама клетка была перенесена в свободный от шкафов уголок библиотеки, под надзор престарелой и немного поворчавшей от такого соседства библиотекарши Варвары Сергеевны. Правда потом с радостью понявшей, что присутствие мышки сподвигло наплыву детворы, почти половина из которых не смогли отказать настойчивой библиотекарше во взятии книжки почитать… Артём, расплатившийся за своё своеволие и обман, долго не тужил по этому поводу и теперь с удовольствием и ничего не опасаясь навещал свою принцессу ежедневно, порой и пару-тройку раз в день. Привычно убирал, кормил и ласкал сразу узнававшую его мышулю. Она с радостью бегала и прыгала по смеющемуся пацану. Покусывала его пальцы и даже, как будто, тянула куда-то, цепляясь за одежду. В первые дни, когда детвора узнала о животном в интернате, Тёмка боялся, что ребята начнут дергать и мучать его Клеопатру, но Варвара Сергеевна была на чеку и убедила мальчишку, что никому не позволит обижать его маленькую зверушку. Пацан успокоился и больше не думал об этом… Сегодня, после обеда он решил, вне плана, сбегать к мышуле. Список с «правильным» питанием для серой, выданный завучем, конечно никуда не потерялся, но побаловать серенькую хотелось. Поэтому в кармане, привычно, лежала половинка сладкой булки. Прискакав в библиотеку, он шуганул какого-то малька, который пытался вскрыть клетку. Варвары не было. Артём нахмурился. Эдак, без надзора, мало ли чего с его питомицей произойти может… Пацан присел к клетке. Мышуля сразу вылезла из своего домика и ткнулась носиком между прутьев. Мальчишка вытащил булочку и просунул, положил в мелкую мисочку на опилочном полу. Клео дернула усиками, но осталась торчать рядом с парнишкой. Он задумчиво тронул кончиком пальца холодную кнопку носа зверька… и открыл дверцу, вынимая маленькое тельце наружу… Время изменило свой ход. Артёмка успокаивающе бубнил мышуле, спрашивая её о чем то и не ожидая ответа… сам рассказывая что –то и заглядывая в темные капельки глаз… Звонок на урок застал его врасплох.
Владимир Николаевич: После обеда торопиться было некуда. Урока, по расписанию, нет. Да и дел, особых, тоже. Владимир Николаевич брел по пустеющему, после звонка, коридору, придумывая чем бы заняться. Почему -то вспомнилось, как две недели назад, он, вот в такое же окно в расписании, охотился за мышью. Вернее он охотился за Артемом, а уж тот за серой. И вдруг, в нем, в человеке который брезгливо относился ко всякого рода грызунам и прочим тварям, проснулась нечто... То ли желание просто поглазеть на зверька, то ли, некая озабоченность, по поводу, жива - ли. В общем, Владимир Николаевич, свернул в сторону библиотеки. Что его застанут за сентиментальным сюсюканьем можно было не бояться. Уроки начались. В библиотеке, по идее, кроме библиотекарши и быть никого не должно. А ее можно не бояться. Она не сильно следит за тем, какие книги смотрит и выбирает математик, предоставляя ему полную свободу передвижения и ковыряния в фолиантах. В общем, Владимир зашел в библиотеку. Дверь оказалась не заперта. А вот тетки, которая вечно разглядывала его из под толстых линз, словно он сам ценный экземпляр, на месте не оказалось. "Ну тем лучше,"- решил Владимир Николаевич , пробираясь меж шкафов, в угол с клеткой. - Нечаев??!!
Артём Нечаев: «Да как так то? Так время пролетело…» недоуменно думал Артём, спешно открывая дверцу клетки и перекладывая мышулю на опилки. А та цеплялась коготками за прутья и никак не хотела возвращаться. Крутилась в ладонях и возмущенно попискивала. Полностью занятого возней с серой Артёма неожиданно накрыло окриком своей фамилии. - Нечаев??!! Он резко обернулся и замер с упрямицей в руках. Дежа вю, пле… - «Нечаев, мышь и математик. Не ждали.» - Здрасте, - проговорил Артём, опуская плечи и вздохнув. Ну а что теперь делать то? Отвернулся и деловито опять подпихнул мышу в дверцу. И та запрыгнула, будто только этого и ждала. Закрыл дверцу на хитрую защелку. За этот небольшой промежуток времени Артём отошел от неожиданного появления вездесущего препода, так и маячившего постоянно над Тёмкиной грешной головой… - А вы тоже сюда мою Клеопатру проведать зашли? Соскучились? – поднявшись и обернувшись, чуть улыбнулся мальчишка, отряхивая с себя крошки.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Здрасте, - проговорил Артём, опуская плечи и вздохнув. - Ты почему не на уроке?- нахмурился Владимир Николаевич. - Опять вместо занятий с мышью возишься? Забыл что за это бывает? Вот кого - кого, а Артема, в это время,увидеть тут он не ожидал. Вряд ли мальчишка так скоро забыл тот урок, который преподнес ему Владимир. Да и сам он еще его не забыл. Слишком уж не простым оказался тот визит в цугундер. Артём Нечаев пишет: - А вы тоже сюда мою Клеопатру проведать зашли? Соскучились? – поднявшись и обернувшись, чуть улыбнулся мальчишка, отряхивая с себя крошки. К манере мальчишки, отвечать вопросом на вопрос уже можно было привыкнуть. Но вот почему -то никак не привыкалось, а наоборот , эта его привычка выводила из себя. Да и признаваться, что зашел сюда поглазеть на мышь, Владимир не собирался. - За книгами я зашел,- стал оправдываться он, приглядывая, что бы такое взять в разделе литературы для младшей школы. - А ну марш на занятия! Ишь, с мышью он тут...- заворчал учитель, впрочем довольный тем фактом что с животным полный порядок.
Артём Нечаев: - Ты почему не на уроке?- нахмурился Владимир Николаевич. - Опять вместо занятий с мышью возишься? Забыл что за это бывает? - Я… да задержался немного тут. Так получилось… Эм… нечайно. - Ну почему «вместо»? Ну подумаешь немного задержался! Сейчас пойду… - все так же, не торопясь, осматривая себя на предмет мусора, не тронулся с места Тёмка. - Не забыл я ничего… - поджал он губы, недовольный напоминанием. - А ну марш на занятия! Ишь, с мышью он тут... - Вы её только не вытаскивайте из клетки… а то цапнет. Она.. кхм… взрослых не любит, - сдерживая смешки, попытался подальше от учителя прошмыгнуть мальчишка.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Вы её только не вытаскивайте из клетки… а то цапнет. Она.. кхм… взрослых не любит, - сдерживая смешки, попытался подальше от учителя прошмыгнуть мальчишка. - Будь уверен, не стану я её вытаскивать, пообещал математик, наклоняясь над клеткой. - А ты почему еще тут, - обернулся он. - А ну, марш! Потрогать ее что ли. Вроде не страшная на вид. Владимир Николаевич попытался просунуть палец через прутья клетки... - Ну че, Клео, привет, что ли...
Артём Нечаев: И Артём маршанул. Оглянувшись на прощание. Прыснул тихонько над нагнувшимся к клетке математиком, разговаривающим с мышулей. Ну вот оказывается и он может проявлять задатки доброты к живым существам… На тянущихся жевачной резинкой уроках, Артём припомнил отогнанного от клетки наглого младшеклассника… стало тревожно, и что-то никак не давало покоя. Чего тому мелкому надо было? Зачем ковырял дверцу? Артём, конечно, тогда проверил решетку – ничего поломанного не заметил, но тревога не отпускала.
Владимир Николаевич: Мышуля не слишком то пожелал с ним общаться. Спряталась в своем домике, так и не дав себя погладить.А открывать клетку математик не решился. Немного понаблюдав за животным, он отправился по делам, решив что судьба Клео теперь разрешилась. Сытая, беспечная жизнь ей обеспечена на долго.
Сашка Редискин: Сразу после обеда Сашка рванул в библиотеку. Мстить! Мстить за своего солдатика, которому сначала отгрызли голову, а потом он вовсе пропал. То, что это сделали мыши, по приказу своей королевы, Сашка не сомневался. Ну не мог же, конце концов, Панкрат загрызть воина! А больше к ним в комнату никто не заходил. И вот , с тех пор, как две недели назад, кто- то поймал саму королеву, ( а что это королева Санек не сомневался. Он недавно, по телеку мультик смотрел, там тоже мыший король и мышья королева чуть не загрызли солдатика - щелкунчика.Имя королевское на бирке, да и сам необычный вид мыши, говорил сам за себя, отодвигая в сторону все сомнения), Саша вынашивал план мести. Вчера его осуществить помешал какой то взрослый пацан из шестого. Зато сегодня, он сам себе хозяин! В библиотеке никого. Тетенька, что обычно выдает книги обедает в столовой. И ребят никого нет. Сюда вообще мало кто заходит, если только посмотреть на королеву или если заставит учительница взять книжку, чтобы потом сдать ее , не прочитав. Так вот.. Убедившись что он один, Сашка долго и сосредоточенно открывал хитрую задвижку клетки. Наконец она поддалась. Не скрывая своего восторга мальчишка вытащил животное из клетки. - Ага!! попалась,- радовался он, сжимая маленькое существо в своих ладошках. - Будешь теперь знать, как моих солдатиков грысть! То ли сжал он сильно, то ли королева поняла что ей капец, мышка цапнула мальчонку за палец. - Ты еще и кусаешься, гадина!!- схватив ее за хвост он щелкнул мышулю по носу. - Попалась гадина! Теперь не убежишь!!!
Артём Нечаев: На следующий день, хоть и помнил нотации математика, но, отодвинув опасения снова быть пойманным в учебное время, опять пришел в конце обеденного перерыва в библиотеку… Намеренно в конце, специально тихо, крадучись… библиотекарши опять не было на месте! Да что такое в самом деле? Куда она пропадает? Почему оставляет библиотеку без присмотра? Да фиг с ней с этой книжной комнатой, - без присмотра за его Клео! Потому что… потому что Артём услышал писк... потому что пацан увидел... Сашка Редискин пишет: - Ты еще и кусаешься, гадина!! - Попалась гадина! Теперь не убежишь!!! ПОТОМУ ЧТО ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ГАД, ВЫСОКО НАД ГОЛОВОЙ, ДЕРЖАЛ ЕГО КЛЕОПАТРУ ЗА ХВОСТ!!! И, мерзко приговаривая, бил отчаянно пищащую мышулю по её носику! Артём не стал даже окрикивать мелкого садиста, просто не успел. Он влетел в комнату и схватил тонкую руку с зажатым в кулаке серым хвостиком. Сильно схватил, так, что самому больно стало от сжавшихся на запястных костях пальцев. Схватить руку успел, а поймать падающую, из распахнувшейся ладони, мышулю уже нет… Она, ещё раз громко пискнув, хлопнулась на пол и сразу рванула под ближайший шкаф. Артём облегченно выдохнул – раз бежит, значит более-менее живая. Внимание переключилось на мелкого гаденыша. Артём яростно и молча кипел, сдерживая себя, чтобы не отломать эту преступную руку. - Ты чего тут творишь?... тварь! – выдавил Тёмка и подтвердил свой, все сильнее накатывающий гнев, двинув мальца в бок.
Сашка Редискин: Санька не ожидал такого вероломного вторжения и совсем потерял бдительность. а когда его схватили больно за руку, то было уже поздно. Рука как то сама разжалась и злая королева мышь, в очередной раз, сбежала от праведного гнева и кары. Артём Нечаев пишет: - Ты чего тут творишь?... тварь! – выдавил Тёмка и подтвердил свой, все сильнее накатывающий гнев, двинув мальца в бок. Сашка смело пнул обидчика по ноге. Во - первых было больно. А во- вторых у него же есть лыцарь из девятого класса, который обещал за него заступаться и наверняка поколотит этого шестиклашку. Вернее это он у ляцаря есть, ну типа оруженосец, но это не важно... - Лапы твоей мыше отрывал!- с вызовом он ответил мальчишке. Видимо этот мальчишка служит этой злой королеве, а значит и сам такой же злой. - ЕЕ ваще прибить надо ! И тебя!!
Артём Нечаев: Вон не понятно, отчего мелкого не испугала грозная реакция старшего пацана? Откуда столько злости, которая не дала включить голос осторожности? Артёму вообще не до подумать над этим было. Сашка Редискин пишет: - Лапы твоей мыше отрывал!- с вызовом он ответил мальчишке. - ЕЕ ваще прибить надо ! И тебя!! От заявлений мальчишки какая-то серая пелена свалилась на сознание, закрутило в нахлынувшей ярости… - Ах ты суууукаааа!!! – замахнулся кулаком вторично, метясь в лицо… но на подлете чуть опомнился и в челюсть въехала раскрытая ладонь, оставив яркий отпечаток.
Сашка Редискин: Взрослый пацан совсем офигел. Ну оно и понятно! Он же на службе у этой королевы! Значит и сам плохой. Так вот... Этот гад КААААк ударил Сашку больно по лицу. Сашка конечно пытался вывернуться, но все равно тот попал. То ли от боли, то ли вместо сирены, призывая на помощь кого нибудь , Редиска завизжал. -ИИИИИИИИИ!!!!!! АААААААААА!!!!!!!!!! Но визжать- это одно. А ведь надо и оборонятся. А что Сашка может?Ударить?Поцарапать? Не придумав ничего лучшего Сашка использовал не раз проверенный прием и вцепился зубами в руку обидчика, не прекращая орать.
Артём Нечаев: Мальчишка завизжал так, что Артём на секунду оглох, а потом вцепился мелкими зубами в руку. Пацан взвыл и схватил горстью за патлы, отрывая его от себя. - Вот гад, а! Вот, сволочь… – тряся кричащего мальца, подвывал вместе с ним Тёмка. Снова в каком-то гневном угаре замахнулся, собираясь влепить по раззявленным губам…
Владимир Николаевич: Владимир Николаевич шел из столовой. Визги из библиотеки заставили его сначала остановиться и прислушаться. Нет. Это не тот писк, который бывает когда дети шалят. Это, скорее, крик о помощи. Неужели кого- то бьют? Учитель поспешил в библиотеку. То, что он увидел, повергло его в шок. Артём Нечаев пишет: - Вот гад, а! Вот, сволочь… – тряся кричащего мальца, подвывал вместе с ним Тёмка. Снова в каком-то гневном угаре замахнулся, собираясь влепить по раззявленным губам… В свирепой ярости, Артемка молотил малыша, матюкая его последними словами. Поймав его руку он обезвредил хулигана, удачно завернул ее за спину. - Ты что творишь,- тяжелая ладонь учителя проехалась по затылку мальчишки, приводя его в чувства.
Артём Нечаев: Артёма, пребывающего в злом тумане, оторвало от мелкого паразита. Занесенная рука оказалась в жестком захвате и заныла завернутая. Плюс башку тряхнуло от затрещины. Пацан только всхрапнул, мотнув волосами. Дернулся в руках математика. Ну а кого же ещё? Наконец-то понял Артём, кто помешал расправе. - Пустите! – тяжело дыша, постарался выровнять голос. - Это не я творю! Это этот… ссука.. – опять задохнулся, четко вспомнив изза чего его так понесло.
Сашка Редискин: И помощь пришла! Сашка уже зажмурился, ожидая удара, когда спасение пришло. Этот учитель, которого Сашка несколько раз видел и побаивался, спас его. Как его звать он не помнил, но точно помнил, что они с Панкратом ходили к нему записываться, чтобы ехать на какие то соревнования. Всхлипнув для порядку еще пару раз он выплюнул руку пацана. На ней остался ясный след и кажется даже кровь, а может и не кровь, а какой нибудь синяк, но тоже очень впечатляющий. Санька даже загордился, увидев что смог нанести такой серьезный ущерб взрослому мальчику. - Он меня бииил, за то что я мышь взяааал,- тут же вложил по полной Артема, старательно всхлипывая и подвывая. - А я только посмотреть хотел... Ну учителю не обязательно знать истинной причины. Да и не понять ему. Взрослые все такие глупые!
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Пустите! – тяжело дыша, постарался выровнять голос Ага, щас. Владимир Николаевич даже не подумал выпускать руку Тёмки. Не на того напал. - Это не я творю! Это этот… ссука.. – Еще один подзатыльник просветлил голову Нечаева. Да что же это такое!! Из за какой то мыши избивать ребенка!! Да еще и материть! не смущаясь, даже в присутствии учителя!! Сашка Редискин пишет: - Он меня бииил, за то что я мышь взяааал,- тут же вложил по полной Артема, старательно всхлипывая и подвывая. - А я только посмотреть хотел... Ну вот и причина Тёмкиного гнева понятна! Его сокровище в руки взяли! - Иди Саша, иди на урок,- отпустил он мальчика. - Я разберусь! Он больше не будет,- пообещал он ребенку.
Артём Нечаев: После очередной затрещины, вместе с должным просветлением мозгов, заныла голова. Артём шмыгнул носом. Поповорачивался, подергался немного в неудобном положении, пытаясь ослабить зацеп лапы учителя. Владимир Николаевич пишет: - Он меня бииил, за то что я мышь взяааал - А я только посмотреть хотел... - Он её мучал!! Он её за хвост! По носу! Лапы отрывал! – безрезультатно пытался перекричать Тёмка мелкого, но так громко воющего мальчишку. Все доводы потонули в этих всхлипах. Потом ВладНик просто взял и отпустил гадкого шкета! Артём с новой силой затрепыхался, злясь на несправедливость. - Да отпустите вы меня!
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Он её мучал!! Он её за хвост! По носу! Лапы отрывал! Ну да, конечно... Ребенок взял мышку подержать, напридумывал уже черти чего. - Не придумывай Артем!!! Владимир Николаевич заглянул в клетку. Дверца открыта, Клаопатры не видать... - Где мышь твоя?- не обнаружив Тёмкиной воспитанницы, поинтересовался он. Артём Нечаев пишет: - Да отпустите вы меня! Убедившись что дверь за Сашкой закрылась, математик отпустил Артема. - Руку отпущу. Но отвечать за устроенное избиение мальчишки- придется.
Артём Нечаев: - Не придумывай Артем!!! Ну конечно. Когда ещё этот математик верил Тёмке? Может в первый раз, когда пацану удалось провести его с ложным выпуском мыши на волю, и похоже в последний… Артём еле слышно, с безнадегой, простонал. - Где мышь твоя? - Под шкафом… - мотнул головой в направлении спрятавшейся мышули. - Руку отпущу. Но отвечать за устроенное избиение мальчишки- придется. И на том спасибо! - Спасибо, - скептически поблагодарил мальчишка, в унисон своим мыслям… «Отвечать… отвечать… отвечать…» намеренно безэмоционально эхом крутил тупо слово в уме. Потер намятую руку… и саднящий след от зубов на другой. - Сейчас достану Клео. Не двигайтесь, не пугайте её… - насуплено потребовал Артём и опустился на коленки заглядывая под шкаф.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Под шкафом… - мотнул головой в направлении спрятавшейся мышули. - Ну раз под шкаф убежала- значит лапы не оторвали. И хвост на месте, кровавого следа тоже не видать,- стал он тыкать мальчишку в его же откровенную ложь. - Сейчас достану Клео. Не двигайтесь, не пугайте её… - насуплено потребовал Артём и опустился на коленки заглядывая под шкаф. - Доставай,- разрешил математик. Не хватало еще чтобы мышуля всю библиотеку погрызла. Тогда библиотекарша их со свету сживет, точно. - Разве так можно Артем!- усевшись на стул, он стал полоскать мозг мальчишке. - Из за мышки, так побить мальчика! - Он же младше тебя! и не может постоять за себя! Не стыдно?
Артём Нечаев: Испуганная мышуля сидела глубоко в тени. Артём вытянул ладошку, не касаясь её, и ждал, когда она по привычке подберется сама, как это обычно бывало. - Ну раз под шкаф убежала- значит лапы не оторвали. И хвост на месте, кровавого следа тоже не видать Ммм… как доказать свою правоту? При отсутствии фактов - Лучше было бы чтобы оторвано было?! Подождать надо было?! – вполголоса, чтобы не спугнуть Клео, завозмущался мальчишка. - Он же младше тебя! и не может постоять за себя! Не стыдно? - Не стыдно! Ни капли, - жестко и уверенно ответил пацан. - Его ещё и не так побить надо! Гад, садист мелкий! – снова начал заводиться в гневе Артём. Мыша никак не шла… Артём поднялся намереваясь вытащить кусок булки из клетки.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Лучше было бы чтобы оторвано было?! Подождать надо было?! - Артем!! Ну нельзя же так!! - Мышка теперь принадлежит не только тебе, а всем детям в интернате,- стал обьяснять реальное положение вещей учитель. - Каждый может за ней поухаживать, погладить, взять в руки. Ничего страшного в этом нет. - И если Саша взял ее подержать, то это не означает, что он ее хотел каким-то образом изуродовать. Просто ребенок взял ее подержать. - Если бы я вчера взял ее в руки, ты бы тоже на меня с кулаками набросился? Артём Нечаев пишет: - Не стыдно! Ни капли, - жестко и уверенно ответил пацан. - Его ещё и не так побить надо! Гад, садист мелкий! – снова начал заводиться в гневе Артём. Владимир Николаевич покачал головой. Придется драть, выколачивать такие мысли из головы мальчика. Готовить розгами благодатную почву и сеять зерна добра. - Может шкаф подвинем,- предложил учитель, заметив что попытки выманить зверюгу не увенчались успехом.
Артём Нечаев: - Мышка теперь принадлежит не только тебе, а всем детям в интернате - Она - моя! - упрямо и бескомпромиссно заявил Артём. - Каждый может за ней поухаживать, погладить, взять в руки. Ничего страшного в этом нет. - Вы что, думаете я не знал, что ребята вынимают её из клетки иногда? Разве я бил кого-то за то, что брали просто поиграть, погладить?! - с горечью пытался достучаться до учителя мальчик. А потом, на бесполезные нотации не верящего ему преподавателя, только безнадежно рукой махнул. В мозгу начало наклевываться, формироваться решение, с которым Артём не хотел мириться… - Может шкаф подвинем Тёмка отрицательно помотал головой. Накрошил в ладонь хлеба. Присел, нагнулся вторично. Аккуратно подсунул ладошку почти под нос Клеопатре. Ноль эмоций. Мышуля уперто замерла на одном месте. Дергая усами и высматривая то одним глазом то другим, словно пугливая птичка. - Ну же… Иди ко мне… - прошептал успокаивающе пацан и, дернув рукой, схватил не ожидавшую такого подвоха серую. Немного улыбнулся, показывая теплый и немного дрожащий трофей математику, и направился к клетке. Попутно рассматривая зверька. Видимых травм и правда не было. Тёмка успокоено вздохнул. Может он и правда переборщил с местью мелкому пацану? Бить маленького всего лишь за испуг животного… Артём покусал изнутри губу. Нет! Его Клеопатра пищала! Ей было больно! А паразит угрожал! Пацан упрямо нахмурился мыслям, бережно перекладывая Клео в клетку и тщательно запирая её.
Владимир Николаевич: - Ну вот видишь, цела твоя Клеопатра,- Владимир сам непроизвольно выдохнул, когда увидел что с мышью все в порядке. Наверно из за того, что волнение Артема передалось и ему. И он даже начал верить, что Редискин мог сделать животному что - то плохое. Слава богу его опасения не подтвердились. Мышь, конечно. была напугана, но вполне здорова. - Не пострадала... - В отличии от Сашки. - Эх, Артем, Артем... я то думал что ты добрый мальчик. Вон.. животных любишь. - А ты... Кулаком мелкого. Он же в два раза меньше тебя! И сдачи дать не сможет,- покачал головой Владимир. - Даже не драка, а избиение младенцев какое - то..
Артём Нечаев: - Ну вот видишь, цела твоя Клеопатра - Цела… - признал Артём, - но потому что я успел! - Ваш Сашка тоже не особо пострадал! «Хотя, ещё бы побольше времени и… Неужели я правда его мог сильно побить?» Артём заковырялся в своих эмоциях… «Мог… мог… Но блин! Поделом же!» упрямо не винил себя пацан. - А ты... Кулаком мелкого. Он же в два раза меньше тебя! И сдачи дать не сможет Хотел возмутиться, что нефига себе сдачи не давал, вон как по ноге саданул, и укус чего стоит, рука уже опухает… уже рот раскрыл, но не стал, захлопнул. Стыдно стало сравнивать себя с мелким. - Клеопатра тоже сдачи ему не могла дать! – напомнил и перевел стрелки пацан. - Урок начался, Владимир Николаевич. Мне идти надо, - и направился к двери, собираясь уже слинять от этих разговоров.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Ваш Сашка тоже не особо пострадал! - Ну вопил он не слабо! И просто так, так орать, явно бы не стал,- привел свой контраргумент , в защиту малого, учитель. - Клеопатра тоже сдачи ему не могла дать! – напомнил и перевел стрелки пацан. - Клаопатра животное!- Владимир Николаевич возмутился от такого сравнения. - Ты сам выбрал ей такую судьбу. Чтобы ее тискали, таскали, проявляли свою любовь или не любовь. Ведь для этого она здесь! - Я тебе предлагал другой вариант- если ты помнишь, конечно. - Но ты решил, настоял на своем. - А теперь лупишь малышей...- неодобрительно покачал он головой. - Урок начался, Владимир Николаевич. Мне идти надо, - и направился к двери, собираясь уже слинять от этих разговоров. - Иди. - У меня тоже урок. - Но порка за тобой! И разговор еще не окончен. - Так что, после урока жду тебя в кабинете. - Сам придешь, или мне бегать, искать тебя?- уточнил математик
Артём Нечаев: - Сам придешь, или мне бегать, искать тебя?- уточнил математик - Да, приду, - мотнул утвердительно головой пацан и вышел, повстречав по пути спокойно бредущую библиотекаршу. Сдержался, что бы не нагрубить и не наехать за отсутствие… Буркнув извинение за опоздание, упал за свою парту. Занятия не укладывались в голове. Сумбур в душе не укладывался тоже... После уроков, стоя у дверей математики, замялся. Так долго тянущиеся уроки вдруг показались пролетевшими в одно мгновение… - Я пришел, - оповестил преподавателя Артём, заходя в класс. Сел за парту, чуть наискось от учителя. - И чего разговаривать? Все и так ясно и по справедливости было, - сразу определил свою позицию пацан.
Владимир Николаевич: Уроки закончились, но Владимир Николаевич не спешил, он ждал. Он был просто уверен что Артем Нечаев не струсит, и непременно придет после занятий. Хотя, этот визит, ничего хорошего ему не сулил. Артём Нечаев пишет: - Я пришел, - оповестил преподавателя Артём, заходя в класс. Ну вот, не ошибся он в парне. Пришел. Хотя и знал зачем идет... - И чего разговаривать? Все и так ясно и по справедливости было, - сразу определил свою позицию пацан. - Ну раз нечего разговаривать... - Владимир Николаевич сгреб ключи со стола.- Пошли вниз. Только вот вставать он не торопился. Побеседовать - то стоило! - И что это за справедливость такая у тебя... Тех кто слабее лупить?
Артём Нечаев: - Ну раз нечего разговаривать... - Владимир Николаевич сгреб ключи со стола.- Пошли вниз. Артём долго выдохнул. Пожалев о своем решении так гордо указать свою уверенность, а не попытаться разговорить препода. - И что это за справедливость такая у тебя... Тех кто слабее лупить? Ан, нет. ВладНик остался на месте. И задает вопросы. - А такая же справедливость! Как у вас. Лупить тех, кто слабее, - хмыкнул на последнее мальчишка. - Или признаетесь, что вы не справедливы?
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - А такая же справедливость! Как у вас. Лупить тех, кто слабее, - хмыкнул на последнее мальчишка. - Или признаетесь, что вы не справедливы? - Ну я не луплю, я воспитываю. Работа у меня такая,- усмехнулся математик, понимая что мальчишка его поймал. В другой ситуации он бы с удовольствием пошутил на эту тему. Но не сегодня и не сейчас. Потому как дедовщина в интернате дело совсем гадкое, такое на корню пресекать надо. - Артем, а если бы тебя старшеклассник мутузить стал? Просто так, ни за что. - Просто потому что ему показалось, что с его имуществом ты плохо обошелся...
Артём Нечаев: - У меня конечно не такая работа… но я тоже этого мелкого воспитывал! – забывая, что его гнев был далек от разумного наставления, приклеил свои действия к учительским Артём. - Артем, а если бы тебя старшеклассник мутузить стал? Просто так, ни за что. - Просто потому что ему показалось, что с его имуществом ты плохо обошелся... - Я вам ещё раз объясняю! Не низа что! Эта ссу… гад мучал Клеопатру! Я его схватил за руку. В которой он за хвост мою мышу держал! Ничего мне не показалось! Он её по носу! И лапы отрывать хотел! – повысил голос пацан, заводясь с пол оборота, вспоминая мелкого садиста. Даже привстал со стула возмущенно, зачастил.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - У меня конечно не такая работа… но я тоже этого мелкого воспитывал! – забывая, что его гнев был далек от разумного наставления, приклеил свои действия к учительским Артём. - Да нет, Артем. Ты его именно избивал, пользуясь правом сильного. - У мальчишки не было шанса избежать твоих кулаков. Артём Нечаев пишет: - Я вам ещё раз объясняю! Не низа что! Эта ссу… гад мучал Клеопатру! Я его схватил за руку. В которой он за хвост мою мышу держал! Ничего мне не показалось! Он её по носу! И лапы отрывать хотел! - Артем! Прекрати! - Я верю своим глазам! Ничего этот мальчик такого не сделал, за что его стоило поколотить. Мышь твоя целая и невредимая! И я даже не могу запретить Сашке снова приходить к ней,- повысил учитель голос. - Это живой уголок! Здесь дети учатся общаться с животными. И то что ребенок не умеет правильно держать зверька, не повод его избивать. - Ну взял за хвост и что??? Ничего с твоей Клео не случилось. - А про лапы... я каждый урок обещаю головы вам по обрывать, если не выучите. Если по твоему рассуждать, уже весь класс безголовый должен ходить. Пригрозить и сделать- вещи разные. -Пошутил мальчишка! Неужели ты думаешь что он такой живодер, что стал бы выдергивать зверьку ножки?? Чикатило отдыхает, по сравнению с нашим Редискиным? - Да что с тобой разговаривать, махнул учитель рукой, даже несколько обидевшись на мальчишку или может даже разочаровавшись. Он то видел у паренька благородные душевные качества. А тут... А тут случилось разочарование.. - Видимо только розги понимаешь. Владимир Николаевич поднялся со стула и направился на выход.
Артём Нечаев: - Да нет, Артем. Ты его именно избивал, пользуясь правом сильного. - У мальчишки не было шанса избежать твоих кулаков. - И ещё раз бы избил! – уже почти кричал Тёмка, - потому что садистов так и надо!...- запнулся, поняв, что сам же сказал на себя же, - я не избивал… я это… наказывал! – поровнее и потише, исправился. Потом Владимир Николаевич высыпал на голову Артёма своё видение ситуации. Пацан выслушивал. Ну да, да… выглядит всё не так как чувствовал Тёмка. - Я разозлился… испугался сильно за мышу… Она так пищала… ей больно было! Я не знаю как я так его… он меня вывел… укусил ещё, - опять объяснялся и даже оправдывался пацан. - Это вам так показалось, что все не серьезно! Показалось! А я – знаю! Я защищал! Того кто мне дорог! – нашлись правильные слова и Артём опять повысил голос. - Видимо только розги понимаешь. Владимир Николаевич поднялся со стула и направился на выход. - А то у меня есть шансы избежать… как у того… мальчишки, - вспоминая начало беседы, пробормотал и остался сидеть на месте, намертво прижав зад к стулу.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Это вам так показалось, что все не серьезно! Показалось! А я – знаю! Я защищал! Того кто мне дорог! – нашлись правильные слова и Артём опять повысил голос. - Нет Артем, не показалось. - Я тоже надеялся что показалось, но нет,- тихо, даже несколько обреченно сказал учитель, мотнув головой. - Не в Сашке ведь дело. А в тебе. - Злость в тебе кипит, ненависть. Разве можно так? Ты же человек! Должен поступать по человечески, а не идти на поводу у своих эмоций. - А то у меня есть шансы избежать… как у того… мальчишки, - вспоминая начало беседы, пробормотал и остался сидеть на месте, намертво прижав зад к стулу. - Ты его не использовал... - Пошли,- видя нерешительность мальчишки поторопил учитель. - За ухо тащить что ли?
Артём Нечаев: - Нет Артем, не показалось. «Ну почему, почему так всё криво-то?» тоскливо осознал мальчишка невозможность доказать свою правоту. - Нежели вы правда считаете, что я могу вот просто так ударить маленького? – убито поинтересовался Артём. - Не в Сашке ведь дело. А в тебе. - Злость в тебе кипит, ненависть. Разве можно так? Ты же человек! Должен поступать по человечески, а не идти на поводу у своих эмоций. - Ну да… я разозлился… сильно… может через чур, - скрепя сердце признал все-таки пацан. - Но у меня были причины! Вы бы видели его мерзкое выражение лица, когда он пищащую Клео держал ха хвост и бил по носу! Неужели бы вы равнодушно смотрели?! – в который раз попытка что-то доказать, как-то оправдать. - Пошли, - За ухо тащить что ли? - Не пойду. Я все правильно сделал, - прижал ладони к ушам и уперся локтями в стол.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Нежели вы правда считаете, что я могу вот просто так ударить маленького? – убито поинтересовался Артём. - Меня возмущает тот факт, что ты вообще можешь ударить маленького. Не по мужски это Тёмка. - Подло! - Понимаешь ты это?? Владимир пытался достучаться до мальчишки. Но тот щит, который тот выставил, пробить никак не получалось. И тот контакт. который был налажен между учеником и учителем рушился на глазах. По крайней мере Владимиру так казалось. - Ну да… я разозлился… сильно… может через чур, - скрепя сердце признал все-таки пацан. - Но у меня были причины! Вы бы видели его мерзкое выражение лица, когда он пищащую Клео держал ха хвост и бил по носу! Неужели бы вы равнодушно смотрели?! –Так ты его за выражение лица бил? - А ты не допускаешь мысли, что он тебя, по своему обыкновению, просто поддразнивал. - Я бы не смотрел равнодушно, а мышку бы спасал. - а ты, Артем, на сколько я видел, на мышку забил. Она у вас на пол улетела под шкаф. Тебя не мышь заботила, а месть! - Не пойду. Я все правильно сделал, - прижал ладони к ушам и уперся локтями в стол. УУУ. А это уже никуда не годно. Трусость Владимир презирал. А сейчас мальчишка именно трусил, выгораживая себя в своих глазах и в глазах учителя, всеми возможными способами. Хотя и сам прекрасно понимал и признавал что виноват.
Артём Нечаев: - Меня возмущает тот факт, что ты вообще можешь ударить маленького. Не по мужски это Тёмка. - Подло! - Даа, блииин!! Я же объясняю! Он обижал мою Клео! - А вы! Вы бьете когда! Можете же! Нормально да?! Да?! – в который раз указывал пацан на настоящую подоплеку его действий, приводя в пример самого учителя. Да не от наказания он хотел увернуться, хотя и не совсем без этого… доказать хотел, что не из-за желания и какого превосходства поднял руку на слабого. –Так ты его за выражение лица бил? - Его рожа говорила что он доволен тем что делает!! Что не просто так, типо нечайно, как вы думаете! - а ты, Артем, на сколько я видел, на мышку забил. Она у вас на пол улетела под шкаф. Тебя не мышь заботила, а месть! - Я не успел её поймать… - только и ответил на это, проглотив согласие на счет мести. УУУ. А это уже никуда не годно. Трусость Владимир презирал. Артём отчетливо прочитал выражение на лице учителя. Вспыхнул оскорбленно. Разозлился. - За что вы хотите меня – то бить? За мелкого садиста?! Мстить?! - Хотите, чтобы я пожалел о том, что защищал? И поперся получать, соглашаясь с этим?! – выплюнул словами возмущенно, глядя в лицо преподавателю.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Даа, блииин!! Я же объясняю! Он обижал мою Клео! - А вы! Вы бьете когда! Можете же! Нормально да?! Да?! - Обижал, не обижал, какая разница? Ты не имеешь права бить ребенка.Тебя самого еще воспитывать и воспитывать надо, воспитатель хренов. Теперь Владимир уже злился. То упорство, с которым мальчишка не желал признавать свою вину раздражало. - А я, Артем не бью. Я тебе это уже говорил. Бывает конечно, когда совсем выведете, подзатыльник непедагогичный отвешу. Но эти подзатыльники на моей совести останутся. - А вам, тебе или еще кому либо, руки распускать не позволю! Какой бы благородной причиной все это не прикрывалось! - Заслуженная порка в цугундере- это нормально! А по лицу ребенка бить- подло!Бить по лицу - это последнее дело. Это унижение. Именно это ты и делал, унижал, демонстрировал свою силу, свое превосходство. - Почувствуй разницу. Артём Нечаев пишет: - Я не успел её поймать… - А ты и не пытался! Ты другим был занят, другие эмоции тебя захлестывали, а не любовь к мышке. Артём Нечаев пишет: - За что вы хотите меня – то бить? За мелкого садиста?! Мстить?! - Хотите, чтобы я пожалел о том, что защищал? И поперся получать, соглашаясь с этим?! - Мстить?? - Артем... - Я тебя собираюсь наказать за твою жестокость и подлость. - Ты за этим сюда пришел? Не так ли? - Разговор окончен. Владимир просто психанул. Ну вот не ожидал он от мальчишки такого. Решительными шагами подошел к парте и за шкирку поднял пацана с места.
Артём Нечаев: Математик бил. Бил словами наотмашь. Больше не было каких-то частностей, условностей, относительностей. То, что он начал высказывать, оказывалось неоспоримым. Почти всё... Артём мигал на каждую реплику, почти физически ощущая на разгорающемся лице отпечатки правильных слов. Потому что его совесть соглашалась, указывая упрямому характеру. Да, не имеет права… да, распустил руки… да, по лицу – подло… да. унижал и демонстрировал силу. - Почувствуй разницу. Артём втянул воздух, почти со всхлипом. - Разговор окончен. Голос учителя перестал бить, обдал холодом. Мальчишка без сопротивления поднялся за тянущей вверх рукой. - Отпустите, я сам, - чуть дернулся в придавившем воротнике.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Отпустите, я сам, - чуть дернулся в придавившем воротнике. И Владимир Николаевич отпустил, не желая рвать последнюю ниточку доверия между ними. Молча пошел к двери, молча раскрыл дверь , молча вышел в коридор, пропуская Артема, закрыл кабинет. Шли молча. Все было уже сказано, даже больше чем надо. Лишь перед самой дверью цугундера Владимир снова заговорил. - А знаешь Артем, что в этой истории самое скверное? То что ты, своим проступком, ничего не добился. И Сашке ничего не доказал, не научил. И в моих глазах упал ниже плинтуса. И мышке , от твоей выходки, лучше жить не стало. Да и на душе у тебя скверно. Я уверен. Ведь ты же не такой, как пытался мне это показать... Учитель распахнул дверь цугундера. - Прошу...
Артём Нечаев: Учитель все сказал. Артём тоже исчерпал доводы и доказательства. Дорога до печальной комнаты прошла в молчании. Мальчишка пытался настроить себя на грядущую боль. Память услужливо подкидывала прошлые воспоминания. И Тёмку ощутимо начало потряхивать. И вот она, заветная дверца. Внушительная, как в сейфе. Что бы крики мучающихся не проникли в этот мир… Брр, пацан дернул головой вымахивая мрачные ассоциации. - А знаешь Артем, что в этой истории самое скверное? То что ты, своим проступком, ничего не добился. И Сашке ничего не доказал, не научил. И в моих глазах упал ниже плинтуса. И мышке , от твоей выходки, лучше жить не стало. Да и на душе у тебя скверно. Я уверен. Ведь ты же не такой, как пытался мне это показать... - Ну, может все-таки ваш Сашка хоть чуть поймет, что у маленькой мышки есть, кому защитить её от обид… Да и вообще, что просто так мучить зверушек – может быть опасно! На то, что упал в глазах учителя, стало обидно… Ну что он мог сделать? Он пытался объясниться… не прокатило. Глянул с какой-то тоской на препода, поджал виновато губы. Вздохнул, отвернулся. - А с Клео… Владимир Николаевич… я решил. Отпустите меня за интернатскую стену? Выпущу я её… Ну… потом… после того как… - мотнул головой на дверь. Уж конечно, сейчас его никто не отпустит, ну так хоть потом… Как он будет прогуливаться с настеганным задом за забор ему не представлялось, и не думал об этом. - Прошу... Дверь, гостеприимно распахнутая, ничуть не стала более милой. Артём раз пусто шагнул на месте и, как в холодную воду, нырнул внутрь цугундера.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Ну, может все-таки ваш Сашка хоть чуть поймет, что у маленькой мышки есть, кому защитить её от обид… - Ну и кто ее защитит пока ты тут?- Владимир посмотрел на мальчишку поверх очков. - Вот если бы ты ему рассказал какая твоя Клео замечательная и особая. то наверняка бы она сейчас в полной безопасности была. А так,- Владимир развел руками. - Не удивлюсь, если сейчас Сашка мстить пойдет. Но так как к тебе прийти он побоится, то оторвется на мыше. - Злость порождает зло - это аксиома! Артём Нечаев пишет: - А с Клео… Владимир Николаевич… я решил. Отпустите меня за интернатскую стену? Выпущу я её… Ну… потом… после того как… - мотнул головой на дверь. Учитель даже очки снял и стал тереть, чтобы особо не выказать своего удивления. Вот это да! Вот это новость! Видимо парню и правда не безразлична эта мышь, раз к такому решению пришел. На воле животному конечно лучше будет, хотя, может, не так безопасно и сытно. - Выпишу я тебе пропуск,- сухо пообещал учитель, не вдаваясь в комментарии. И так понятно, что не легко мальчишке такое решение далось. - Готовься давай! Владимир включил комп.
Артём Нечаев: - Ну и кто ее защитит пока ты тут?- Владимир посмотрел на мальчишку поверх очков. - Вот если бы ты ему рассказал какая твоя Клео замечательная и особая. то наверняка бы она сейчас в полной безопасности была. А так,- Владимир развел руками. - Не удивлюсь, если сейчас Сашка мстить пойдет. Но так как к тебе прийти он побоится, то оторвется на мыше. - Злость порождает зло - это аксиома! Артём остановился. Смотрел на учителя и его все сильнее охватывало то беспокойство, что пытался отмести от себя, уговаривая, что опасность не так сильна как кажется… но теперь, даже учитель подтверждал её! «Всё таки этот маленький гад может придти опять! И вдруг снова не будет Варвары рядом? И он исполнит то, что задумывал?!» метнулся назад к двери. - Готовься давай! - Выпустите меня сейчас же! - заколотил в ярости кулаком. «Ну почему? Почему он так исполнительно сразу поперся в кабинет? Вместо того чтобы озаботиться о полной безопасности своей Клео?! Тупой дебил! Поддался убеждениям препода, засомневался…» зло закипели слёзы. Прикрыл глаза, понимая, что не добьется криками. Спокойнее. - Дайте я хоть её запру… спрячу… - Потом делайте со мной, что хотите.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Выпустите меня сейчас же! - заколотил в ярости кулаком. - Дайте я хоть её запру… спрячу… - Потом делайте со мной, что хотите. - Нечаев! - Куда ломанул? -Выпорю- отпущу. Порядка что ли не знаешь.- Владимир приподнялся со стула, дабы навести порядок. - А за мышь не переживай. Позвонил я уже Варваре. Не подпустит она Редискина к твоей Клеопатре.
Артём Нечаев: - А за мышь не переживай. Позвонил я уже Варваре. Не подпустит она Редискина к твоей Клеопатре. С плеч Артёма свалилась не гора… горный хребет! - Спасибо! – удивленно и облегченно выдохнул пацан. Вот уж не думал он, что сегодня будет благодарить этого учителя, причем ещё и после обещания его выпороть! После мрака, что всё больше сваливался на его душу в последние четверть часа, комната для наказаний будто посветлела даже. Все бы ничего, да дальше мысль топтанулась о продолжении банкета. То есть, о «готовке» для начала… - А я может и объяснил бы Редискину вашему, что мышка у меня хорошая и с ней надо аккуратнее, если б вы не помешали. Не собирался я его мутузить сильно... - Артёма потянуло на разговоры и повторные объяснения в рефлекторной тяге на оттягивание начала.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - А я может и объяснил бы Редискину вашему, что мышка у меня хорошая и с ней надо аккуратнее, если б вы не помешали. Не собирался я его мутузить сильно... Владимир Николаевич задумался. А может реально он слишком строг с Артемкой? Сашке Редискину пара подзатыльников не повредит... Но тут он вспомнил глаза Артема в ту минуту, полные злости и ненависти. Вот тогда он поверил, что не приди он вовремя, прибил бы Артемка Сашку за мышку свою. Да и... Мышка не мышка... Малышей обижать нельзя! И дедовщину в интернате разводить- тоже. - Хватит болтать, штаны снимай,- пресек он начавшуюся было болтовню. Хотя сам, поболтать, пофилософствовать, всегда был не прочь.
Артём Нечаев: - Хватит болтать, штаны снимай Ухфф, не заставляется ведь что-то никак снимать эту часть гардероба. Слишком она сейчас нужная стала. Жизненно, прям, необходима! - Штаны всегда успеется снять, Владимир Николаевич, никуда же не денусь, - с философскими нотками преподнес Артём, наоборот призастегивая распахнутый костюмчик. - А вот скажите мне, что мне нужно было делать в такой ситуации? Когда я точно видел опасность, грозящую моей Клео? Начать рассуждать и убеждать, наблюдая, как висит и пищит от боли животное в руке этого га…, - начало разговора, такое слаженное, к концу опять зло завело мальчишку, но обзывание не досказал, все таки комнатка не давала особо распускать язык, - этого вашего Редискина?!
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - А вот скажите мне, что мне нужно было делать в такой ситуации? Когда я точно видел опасность, грозящую моей Клео? Начать рассуждать и убеждать, наблюдая, как висит и пищит от боли животное в руке этого га…, - начало разговора, такое слаженное, к концу опять зло завело мальчишку, но обзывание не досказал, все таки комнатка не давала особо распускать язык, - этого вашего Редискина?! - Это же очевидно, Артем,- вписав назначенное количество ударов в дело,Владимир Николаевич повернулся к мальчишке. - Забрать мышь и выяснить, зачем и почему он так поступил. - Какие то причины на это у него должны быть? Как думаешь?- посмотрел он пацана поверх очков. - А потом пояснить, что маленькая мышка, как человек, все чувствует. И ей тоже больно, если с ней не аккуратно обращаться. - И, думаю, этого бы было достаточно! И без мордобоя... - Ты штанишки- то спускай, спускай, зубы не заговаривай. Владимир Николаевич скинул пиджачок и повесил его на стул.
Артём Нечаев: Заглянуть бы в экранчик, как нибудь, узнать чего туда вписано… Артём даже вбок сдвинулся, пытаясь высмотреть. - Забрать мышь и выяснить, зачем и почему он так поступил. - Какие то причины на это у него должны быть? Как думаешь - А потом пояснить, что маленькая мышка, как человек, все чувствует. И ей тоже больно, если с ней не аккуратно обращаться. - Я и забрал бы, если бы он её не скинул! А причины он вслух озвучивал! Что-то типо «гадина попалась!». Разве этого не достаточно? - Вот, Владимир Николаевич, у вас на глазах ударили бы дорого вам человека и вы бы что? Стали бы беседы вести и объяснять, какой хороший этот ваш человек?! Правда? Артём все ещё не собирался расставаться с озвученной нижней частью своей одежды. Хоть и проследил, поёжившись, как учитель сам начал избавляться от будущего мешать ему пиджака.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Я и забрал бы, если бы он её не скинул! А причины он вслух озвучивал! Что-то типо «гадина попалась!». Разве этого не достаточно? - Если бы.. не скинул..- передразнил он мальчишку, направляясь к вазе. - Да ты не о мыше думал, а о мести! -Не ври хоть... Себе.. по крайней мере. -" гадина попалась"- не причина, а констатация факта. Причину ты не выяснил. Может его мышь цапнула и он с тех пор их кровно ненавидит,- выдвинул версию математик, вытягивая один за другим прутья. - Вот, Владимир Николаевич, у вас на глазах ударили бы дорого вам человека и вы бы что? Стали бы беседы вести и объяснять, какой хороший этот ваш человек?! Правда? - Вот именно СТАЛ объяснять!- Владимир Николаевич повернулся к мальчику. - Разве не этим я сейчас занимаюсь? - А мог бы отпинать прямо в библиотеке тебя за МОЕГО Редискина. Пучек прутьев лег на стол, Владимир вытянул один. - Ну что? Мне долго еще ждать? - Или помочь?
Артём Нечаев: Да ты не о мыше думал, а о мести! -Не ври хоть... Себе.. по крайней мере. - О мыше я думал!... – ещё раз упорно убеждая настаивал Артём, - потом… о мести, - все таки на это не стал увиливать совсем. -" гадина попалась"- не причина, а констатация факта. Причину ты не выяснил. Может его мышь цапнула и он с тех пор их кровно ненавидит - Ни причины не важны, ни, как вы говорите - факт, между прочим подтверждающий его ненависть к мыше! Важна безопасность беспомощной Клео! – гнул своё мальчишка, не соглашаясь с доводами учителя. - Вот именно СТАЛ объяснять! - Разве не этим я сейчас занимаюсь? - А мог бы отпинать прямо в библиотеке тебя за МОЕГО Редискина. - Ну и отпинали бы там… а не тут… - пробормотал угрюмо. Всё казалось лучшим пацану, чем то что намечается сейчас. Глаза б Тёмкины не видели всех этих приготовлений, вытягиваний, выбора… Он даже опознать не смог сколько штук навытягивал учитель и выложил на стол. Все сильнее придавливало страхом. «Ух, как же трушу то!» осознал мальчишка, когда по виску потянулся мокрый след. Мазнул по нему тыльной стороной ладони. - Ну что? Мне долго еще ждать? - Или помочь? Вот такой помощи точно не надо! На волне той решимости, с которой заходил в цугундер, прошел к стулу, почти не дрогнувшими руками расстегнул, спустил, снял, скинул. Та же сорочка, тот же холодный пол, заставивший потоптаться на месте… и кушетка. Не пустил никаких мыслей. Быстро подошел и лёг, сразу точно уцепившись одной рукой за край, а другой обняв лицо. Набрал воздуха, замер: - Готов, - выдохнул. «Быстрее бы уже… закончилось. Сколько вот ему пропишет?» невольно задумался пацан. Дурацкие мысли заставили оценить проступок, встав на место учителя, зная уже его отношение и не верие в причины Артёма, вспомнив, сколько в прошлый раз назначил математик всего лишь за своеволие и обман, парнишка с ужасом понял, что светит ему максималка. Всплыло воспоминание прошлой встречи здесь. Уже не будет того понимания, как тогда в конце… В этот раз шансов скосить не предвидится. И виноват он в глазах препода серьезнее и сам не должен позволить себе сломаться как тогда, впервые… Мальчишка сжался и зажмурился.
Владимир Николаевич: Владимир Николаевич , конечно, тоже помнил прошлую встречу. И прекрасно понимал теперешние поведение Артема. Но вот только те, Артемкины глаза, полные ненависти и зла, никак не хотели уходить из его головы. Не хотел бы он больше их видеть. НИКОГДА! Вернее не так.. Хотел, чтобы никогда не было в глазах Артема не было той звериной злости и ненависти с которой он лупил маленького человечка. Артём Нечаев пишет: - Готов, - выдохнул. - Тридцать,- вынес свой приговор математик. Для Артема это было, что для Киселева полтинник. Практически предел. - Выдержишь?
Артём Нечаев: После того как мальчишка прописал себе за преподавателя полтинник, тридцатник показался ему избавлением. Даже не вспомнилось КАК ему те первые тридцать дались… На столько был уже окунут в большее… - Выдержишь? Потому и ответил с легким вздохом: - Постараюсь. «С чего такие милости? Или вник все-таки препод в мои объяснения? Прав же я!» копошились мысли, то недоверчивые, то убежденные.
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Постараюсь. - Руки не подставлять, с кушетки не соскакивать,- напомнил он нехитрые правила цугундера. - Можешь не считать, но если совсем плохо будет - скажешь. - Все понял,- Владимир опробовал розгу, со свистом рассекая воздух. - Ну, держись! * вжик*- теперь он уже бил по едва успевшей зажить Артемкиной попе.
Артём Нечаев: - Руки не подставлять, с кушетки не соскакивать Эти инструкции только ещё больше накручивают. Артём сильнее цепанул пальцами за край. «Ну, блин, ещё не началось, а уже трясет как на скачках» с расстройством отметил свое состояние пацан. - Можешь не считать, но если совсем плохо будет - скажешь. «Да мне уже совсем плохо!» прохмыкал про себя «ладно хоть считать не надо… ладно хоть и прут один... что тут у нас ещё ладно?» закопался в текущих фактах мальчишка успокаивая себя. - Ну, держись! * вжик* Ну вот, первый пришел. Получил на попробовать, на напомнить как оно… куснуло тонко полосой, половинки стянулись и Артём, как в тот первый раз, придержал дыхание, пережидая первую боль. «Один» невольно отсчитал про себя «О, бл@, выдрессировал математик!» усмехнулся над собой.
Владимир Николаевич: Владимир зачем - то выдержал некоторую паузу, наверно давая мальчишке прочувствовать этот первый удар. Ударил он не сильно, а следовательно и какого - то особого следа, на Артемкиных ягодицах остаться не должно. Но все же невольно глянул на плоды своего труда. Ерунда. Лишь первая полоска проявилась тонким розовым следом. - Ну что же, Артем.. Запоминай! - К тем, кто слабее тебя, применять кулаки- подло! И математик добавил к розовой полоске еще четыре, более ярких и наверно болючих.
Артём Нечаев: Первая горячая полоска успела раствориться и почти не ощущалась уже, а учитель все выжидал. Артём даже ёрзнул неуютно, не зная чего ожидать от такого. Подрасслабился немного. Когда математик наконец-то заговорил. - Ну что же, Артем.. Запоминай! - К тем, кто слабее тебя, применять кулаки- подло! Хотел уже, по привычке, не остаться в долгу и ляпнуть что-нибудь от своего мнения. Но резко стало не до этого. Ох, и забыл же всетаки он как это больно! - Ааувв.. – «нененене, не кричать только!» сморщившись и затыкая вырвавшийся звук локтем требовал от себя Артём. И тело струной тянул, стараясь не виляться. Выдохнув первую череду стежков, задышал неровно. На попе разливались свежие очаги боли. «Тех, кто слабее… подло...» печально поддакнула мальчишке совесть. - Согласен, - проговорил Артём. - Редискин – падлец!, - подкинула всё-таки память вредно,- Я его за Клео! А меня за него - тут…
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Согласен, - проговорил Артём. - Редискин – падлец!, - подкинула всё-таки память вредно,- Я его за Клео! А меня за него - тут… - Ничерта ты, Нечаев не понял,- разозлился математик. - А если бы ты покалечил мальчишку? Как бы ты с этим жить стал...- взвыл он, понимая что никакие приведенные им доводы так и не убедили пацана. * Вжик * * Вжик * * Вжик * ......... Владимир Николаевич даже сбился со счету и остановился лишь тогда, когда измочалил розгу так, что от нее остался лишь огрызок. - Гринписовец чертов... Со злостью он швырнул прут, вернее огрызок, в корзину.
Артём Нечаев: «Опять… не то… ляпнул…!» высверкивало между посыпавшими удар за ударом в разрывающем болью сознании. «Покалечил бы?!!...» дошло вдруг до пацана. - Нееет!!! – в ответ своим мыслям взвыл вслух, и больше не смог сдерживать вскриков. Вжимался в кушетку и давился хлынувшими слезами. Накрывало огненными росчерками, куда там терпеть. Не умеет он… Не сразу понял, что прекратилось. Сам удивился, что все ещё на лежанке находится, вцепившийся мертвой хваткой за край. - Я понял!.. Правда!.. Не должен был… так.. Я знаю!... Я никогда бы… никогда больше… так… - сбивчиво, задыхаясь от боли и желания убедить, глотая слёзы и слова, признаваясь, без ненужной ни тогда ни тем более сейчас дурацкой спеси и гордости. Он правда понимал, даже больше того – знал. Отметал только… - Я не знаю… что нашло… в-в-виноват даа… - зажмурился, зажал всхлипы, стыд и раскаянье. Трясло на кушетке. Соскальзывали потные ладони с края. Но утихал. Заставил себя дышать ровнее. Только пылающее лицо не остывало, как и разбитая на горящие полосы попа. Хотя полос-рубцов отдельно и не ощущалось. Было одно орущее пылающей болью место.
Владимир Николаевич: Владимир Николаевич сменил прут. Вернее заменил одну истрепанную розгу на два новых и гибких прута. - Вот теперь я вижу, что этот момент ты усвоил. - Только , Артем, это еще не все... Если в начале разговора Владимир чувствовал от Артема только сопротивление, то сейчас мальчишка сдался, по крайней мере какую-то часть вины, готов был признать и понести наказание. Владимир прикинул сколько примерно ударов он успел положить, пока розга полностью пришла в негодность. Выходило около десятка.Значит пятнадцать всего, ровно половина, - оценил он воспитательный потенциал. - Самое главное ты никак не усвоишь, или не хочешь запомнить... - Придется повторить... Опробовав в холостую прутья, занял прежнюю позицию. - Думать Артем надо!! Прежде чем сказать, прежде чем сделать, прежде чем ребенка обидеть... А у тебя голова отдыхает, вплоть до кушетки в цугундере!! - Придется тебе ее полечить... Взмахнув прутьями, Владимир с определенной силой приложился ими к уже достаточно красным ягодицам.* Вжик** Вжик** Вжик** Вжик*
Артём Нечаев: Артём, поняв что учитель отошел, закусив губу, пытаясь справиться с неотпускающей болью, наложил влажные от слез и пота ладони на, ставшую такой неровной и вздрагивающей, попу. Успел поймать начавшиеся размышления, своё разобранное состояние, удивление от того, что сознавшись, признав вслух и себе тоже, пусть так несвязно и позорно даже, в слезах, как будто освободился частично от чего, что мешало, что не давало покоя, где-то там, глубоко… Как то быстро учитель вернулся к ожидающему в страхе и боли мальчишке. А, ну да, выбрано то было немало, да на стол выложено, долго ли из приготовленного взять … Парнишка прерывисто вздохнул. - Только , Артем, это еще не все... Захотелось заныть в отчаяньи. Задержал дыхалку, затыкая себя «знаешь ведь сколько будет, чего ныть-то» укорил себя Артём каким-то вторым я. Только вот сколько было он не мог понять. Заставил убрать, вцепившиеся в защите, руки с протестующего зада. Свистнуло сбоку от кушетки. Не так! Но опять же, знакомо... и память отозвалась прошлым… Глянул… Ну не хотел же смотреть, специально же сдерживался!.. Два. Как тогда. Отвернулся, уткнулся сжатыми губами в кулак. Сжался весь, прибавив болезненности в нахлестанных половинках. Задышал глубже, готовясь. - Думать Артем надо!! Прежде чем сказать, прежде чем сделать, прежде чем ребенка обидеть... А у тебя голова отдыхает, вплоть до кушетки в цугундере!! «Думать, да…» эхом отзывалось в пацане, «не думал, уж точно…» Фиг он там готовился то?! Вдребезги разлетелась вся подготовка, когда по уже битому попало. Прогнулся гибко, на первый парный стежок, и в стон уложил себя назад. Следующую тройку вскриков глуша кулаком принимал, и дерганья свои, другой рукой за за край кушетки обняв, гасил.
Владимир Николаевич: - Да ладно уж, не сдерживайся, кричи,- то ли посоветовал, то ли посочувствовал мальчишке учитель, видя как не легко ему дается каждый удар. - Легче будет... В принципе, порка легкой не бывает ни для кого. Для этого и наказываю. Проступок, который совершил сегодня Тёмка, вряд ли можно назвать мелким. А значит и наказание должно быть соответствующим. Чтобы, другой раз, пацану и в голову не пришло, поднять кулак на младшеклассника. Защитить животное- это конечно хорошо, похвально. Но нельзя защищая одного, избивать другого. Это уже не защита, а проявление какой то дедовщины... "Кто сильнее , тот и прав." Не дай бог допустить такие отношения в интернате. Затюкают малышню так, что побеги станут не исключением, а скорее правилом. Но кажется Артем осознал. По крайней мере, Владимир Николаевич, очень хотел в это верить. Искреннее раскаяние из уст мальчишки убедили его в этом. В общем-то, и наказывать его Владимиру было уже незачем, если бы только не тот факт, что он не мог пойти простив своего слова. Обещал тридцать- значит будет тридцать! И эту чашу стыда и боли Артем выпьет до дна, дабы стало это ему хорошим уроком. - Добрее Артем надо быть! * Вжик** Вжик** Вжик* - Добрее! - И любить * Вжик** Вжик** Вжик* - ближнего своего... - Слышал такие заповеди? - Правильные они!!! Хорошие.
Артём Нечаев: - Да ладно уж, не сдерживайся, кричи И мальчишка не распознал в окружающей жгущей боли, то ли это жалостливое снисхождение было, то ли забота от приносящего эту боль. Только подумалось вдруг, дам себе слабину, отпущу ор наружу и забуду опять себя, заработают рефлексы… и без того стыдно… и так больно!! Новыми слезами заплатил за свое решение пацан, уткнулся крепче в руку. - Добрее Артем надо быть! * Вжик** Вжик** Вжик* - Добрее! Посыпалось опять, хищными вжиками, жгуче встряхивая все тело, без пощады, как казалось натерпевшемуся уже мальчишке. Да кричал он. Только крик вполовину в горле застревал. Непослушное тело съезжало в дерганье все сильнее в бок, к краю кушетки. - И любить * Вжик** Вжик** Вжик* - ближнего своего... И тут отдернул руку от лица, взметнул, в неудержимой тяге прикрыться, и чуть не свалился с края. Освобожденной рукой удержался, уперевшись в пол, полусвесившись. - Слышал такие заповеди? - Правильные они!!! Хорошие. Всхлипывая, Артём втянул себя на место. «Не подумал бы ещё привязать!» с тревогой метнулось в звенящей голове. - Слышал… правильные… - послушно поддакнул сипло парнишка, упирая мокрый лоб в обивку. Прижал скорее, в очередной раз, ладошками болючее место. - Только ведь я… разве злой?... просто… так вышло… не сдержался… я никогда не бью… не бил… кто меньше… - опять слова не хотели вязаться в предложения, вылетали обрывками, пусть даже и совершенно не униженно, просто и понятно, но все-равно жалко, от лежащего, с битым задом, только что воющего и сопливого. Неужели он правда выглядел таким зверем, когда мстил за свою питомицу? И почему кто-то в башке согласно и укоряюще кивает на это головой? «Ну, чё, поделом тебе Нечаев!» Ох уж и печет это «поделом» под жалеющими ладонями. Когда завершится его искупление? Без счета в этот раз… «Может попросить? Поныть? Разжалобить? Ну ведь понял же все… согласился… зачем ещё то продолжать?» так трусливо страхом закопошилось в Тёмке… так, что самому противно тут же стало. «Не моё это! Не буду!» отмел, нахмурившись. А боль злорадно не отпускала, заставляя морщиться и прерывисто вздыхать.
Владимир Николаевич: Артем Нечаев пишет: - Только ведь я… разве злой?... просто… так вышло… не сдержался… я никогда не бью… не бил… кто меньше… - Вновь перед глазами встал тот взгляд Артема. Ошалелый, злой. В ту секунду, Владимиру Николаевичу показалось что не поймай он тот занесенный кулак лежать бы Сашке в изоляторе со сломанной переносицей. Кровь вновь вскипела в праведном гневе. Отшвырнул прутья в сторону и схватив мальчишку за волосы повернул его лицо к себе. Наклонился к нему и задрав голову, практически в лицо зашипел: - Артем, ты спортсмен! Как никто другой должен уметь контролировать свои эмоции. А ты... Учитель занес руку, еще мгновение и ударит пацана по лицу, чтобы дошло, чтобы понял, как это обидно, когда тебя совершенно беззащитного унизили, растоптали. И дело даже не в боли. Розги жалят куда больнее. Дело в той беспомощности, обиде, которую испытываешь, когда бьет сильный. Ни за что, не обременяя себя пояснениями. Просто бьет. Мстит. Как Артем Сашку... Владимир вдруг почувствовал яростное желание заступиться за мальчонку из 3 класса. С позиции силы, взять и треснуть! Да, с колокольни Артема, это была именно месть. Возможно пацан убежден что праведная. Но месть -это не наказание, она нужна лишь для того, чтобы утолить гнев. Именно этим она и страшна. Гнев Артема велик. Следовательно и месть... Бррр. Владимир вовремя остановился. Похоже он и сам поддался этому чувству. Хорош же учитель! Опустил кулак. Пробормотал не особо внятно: - Извини Тём,- и ткнул мальчишку назад, носом в кушетку. Взял со стола оставшиеся три розги. Покрутил их, складывая в пучок. - Продолжим... - Десяток остался...
Артём Нечаев: Артём застонал тихо, от неожиданной, совершенно не той боли, да и не боли даже, не сравнить ведь с тем что полыхает сзади, да и та пропала вмиг куда-то, от того что случилось. Вздернуло его голову с лежанки, выдернуло из омута своих мыслей и переживаний, уперся рукой в кушетку прогибаясь за захватом, глянул возмущенно в лицо учителю… В горячей ярости смотрел тот в распахивающиеся в страхе глаза мальчишки. Не тот страх захватывал Артёма, что раньше в ожидании боли, другой… как в бездну глядел он, в чистый гнев... как в зеркало глянул, знакомым прошило… только слова другие, скребущие душу - Артем, ты спортсмен! Как никто другой должен уметь контролировать свои эмоции. А ты... Взметнулся кулак над побледневшим лицом пацана, холодным ужасом накрыло, не смог выдержать, зажмурился, сжав челюсти. Дернулась рука, защищаясь, да не стал… смолчал, ждал, беспомощно хлебая свою слабость и унижение. Секунда, две, три… раскрыл глаза… Не было в лице взрослого больше того, что в себе тогда ощущал… когда Сашку в таких же тисках держал. Холодным потом прошибло пониманием. Весь ужас свой – как его… и себя – в учительском гневе… вот только не извинился он перед мальком, так, как в звенящем напряге разобрал, услышал «извини» к себе. Застыл неподвижно, откинутый ненужным хламом носом в кушетку, только зубы еле слышно стукнули, сжимая нервную дрожь. - Продолжим... - Десяток остался... - Да… - шепнул безжизненно и обхватил голову руками. Не так как до этого обычно, а сверху, как будто защищаясь, укрываясь от этого мира, от всего своего стыда, затыкая локтями уши, сцепив кисти на затылке в замок. «Десять» отстраненно отметил Артём и снова расчуял своё тело, услужливо подкинувшее саднящей боли в настеганном заду и усталую взмокшую дрожь.
Владимир Николаевич: Новый пучек, раз за разом, оставлял свой след на Артемкиной попе. А Владимир Николаевич молчал. Ему было стыдно за свою слабость, за то, что позволил себе поднять на мальчишку кулак. Чем же он лучше Тёмки? Тем что смог сдержаться, не дать волю своей злости? Но ведь он старше, опытнее, мудрее наконец. По другому просто не могло быть. И все же он сорвался... Именно потому он сейчас себя чувствовал не в своей тарелке. Выдав половину, из оставшихся десяти, остановился. Дал мальчишке минуту выдохнуть. Чтобы через мгновение продолжить...
Артём Нечаев: Учитель молчал, а Артём нет. Взвывал снова и снова, выдыхая свою боль и слёзы в поверхность кушетки. Вдавливал голову лбом в лежанку, прижимая подбородок к груди, закинутыми сверху руками, не давая ей вскидываться, как и телу, уворачивающемуся от каждого удара. Зажимал уши локтями, не желая слышать звуков падающих прутьев, да только тщетно – звуки всё равно вгрызались в голову как и следы в полыхающий зад. Артём больше не думал ни о чем, он считал. После пятого, когда больше не влепило размеренно, сжался, вздрогнул по инерции и со стоном выдохнул длиннее. «Хватит! Хватит… Не надо больше…» взмолилось в Тёмке, рыдая. Мальчишка зажмурился и провел с силой ладонью по лицу, ещё больше размазав слякоть. Не решился схватиться за то, что рвало болью на попе, тупо побоявшись, что не сможет заставить себя потом отпустить... Засопел глубже и снова прижал себя к лежанке.
Владимир Николаевич: Отсчитав оставшиеся пять ударов, Владимир Николаевич, сложил использованные прутья в корзину. Жаль ли было ему рыдающего на кушетке мальчишку? Наверно жаль. Наверно надо было его сейчас пожалеть, погладить по головке, вытереть нос. Но не в состоянии был сейчас учитель, заниматься физическим состоянием мальчишки. Ему бы со своими, психологическими, проблемами справиться. Да и Артему, наверное, надо побыть сейчас одному. Подумать, понять, осознать... Слова все сказаны. И наверное даже несколько больше, чем надо было сказать. Владимир не спешил успокаивать и жалеть. Он искренне надеялся, что сейчас рыдает не поротая задница, а все же вскрывшаяся совесть мальчишки. Наверно впервые, за все время работы, он, нарушив все мыслимые инструкции, оставив мальчишку рыдать на кушетке, ушел из цугундера первым. - За пропуском в учительскую зайдешь,- кинул он , прикрывая за собой дверь.
Артём Нечаев: Вот вроде бы пять, какое маленькое число. Всего ничего... Если не несет за собой боль... А когда несет? И не первую особенно, и даже далеко не вторую… добавочно, к уже настолько имеющейся… даже если без злости… В замыкающем от боли мозгу Артёма пять ударов длились вечность. Но и она оказалась не бесконечной. Дернувшись в последний раз, с очередным вскриком и прочими переживаниями поротого тела, мальчишка, всхлипывая, затихал. Наконец-то можно было отпустить звенящее в напряге тело и бережно прижать нажаренное обратной стороной ладони. ВладНик опять молчал. И Артём невольно был благодарен этому. Возвращающиеся связные мысли начинали ныть, ворочаясь и вытаскивая, пропавший в падающих стежках, стыд. - За пропуском в учительскую зайдешь,- кинул он , прикрывая за собой дверь. То, что его оставили тут одного, что ему не придется скрывать своих больных раздраенных чувств от взрослого, растерянно удивило пацана. Долго прохлаждаться в таком виде уж точно не катило и Артём начал подниматься сразу за раздавшимся звуком закрываемой двери. Тяжело. В этот раз все было гораздо хуже, чем тогда. Может, потому что он соглашался? И считал, что получил заслуженно? Отчего так хреново? И как буд-то это ещё не всё? «Не всё. Долги надо возвращать… Но долг к Сашке подождет» Артём проковылял, позволяя себе постанывать и морщиться, к стулу и зацепил штаны. Покрутил головой и направился к санузлу. Неприязненно оглядев в зеркале своё мокрое, припухшее, в неровных красных пятнах, лицо, умылся. Затем были прикладывания мокрых, холодных рук к истерзанным местам и печальная оценка полученного урона. Натягивание, когда то таких нужных, а сейчас совершенно мешающих штанов… Нужно было выбираться из этого мрачного логова. Затворив за собой дверцу «веселой» комнатки, медленно поплелся, направляя себя в учительскую.
Владимир Николаевич: Владимир добрел до учительской и плюхнулся за свой стол. Чувствовал он себя ужасно. Словно отработал не четыре часа , а трое суток без отдыха разгружал вагоны. Из головы никак не шел Артем, с его озверелым взглядом. Но не он сейчас беспокоил Владимира Николаевича, а то, как мальчишка воспринял его гадкий срыв. Может надо было поговорить, объясниться... Хм.. что то он еще должен был сделать... Ах да! Освобождение от тренировок и... .. и мальчишка просил пропуск. дабы выпустить свою мышь. Опасно конечно. И не положено после нарушения сразу отпускать. Есть угроза что удерет. Но он же пообещал... Вздохнув, Владимир Николаевич, пошарился в столе, и вынул оттуда необходимые бланки. Немного поразмыслив на тему : "Правильно ли он делает", аккуратным почерком заполнил графы и поставив дату и каракулю- подпись отодвинул справки на край стола. Сегодня Владимир нарушил ВСЕ инструкции и наверное ему стоило задуматься на тему: "что ему за это будет." Хорошо что он учитель....
Артём Нечаев: «И че эта учительская не на первом?! Понастроили этажей, переходов…» бубнил про себя мальчишка, терпя каждый свой болезненный шаг. Все эти мысленные ворчания, заставляния держать себя прямо, не выдавая попадающемуся навстречу народу своих мучений, неплохо служили оттягиванием размышлений о том, что необходимо будет сделать. И только у учительской стало не до болезненных ощущений. Артём подобрался и, стукнув в дверь, открыл и сразу просунул лохматую голову внутрь. - Можно? – спросил, выцепив взглядом фигуру математика.
Владимир Николаевич: - Проходи... Владимир Николаевич, в принципе не переносящий одиночества, сейчас , как никогда был рад, что в учительской, кроме его, никого не было. Может получится сказать пацану то, что должен. Те слова, что комом стоят в горле. - Присаживайся. Справки я тебе написал,- Владимир подвинул мальчишке приготовленные бумажки.
Артём Нечаев: Мальчишка проник в учительскую. Стало как-то очень неуютно опять оказаться под взглядом того, кто не так давно был свидетелем его расхристанного, в прямом и переносном смысле, состояния, да и исполнителем для этого состояния то же… Артём пересилил себя, прошел ближе к столу и поднял глаза на учителя. Владимир Николаевич являл собой вид усталой задумчивости и даже некоей мрачности, как показалось пацану. Тёмка виновато еле слышно вздохнул. - Присаживайся. Справки я тебе написал, - Владимир подвинул мальчишке приготовленные бумажки. Пацан, скривив губы, с опаской глянул на стул, а потом, с молчаливым укором, перевел взгляд на математика. - Спасибо, - «я постою» додумал, но протянул руку к бумагам, давая понять, что благодарность всё-таки к ним относилась.
Владимир Николаевич: - Ну так, Артем,какие выводы сделал,- Владимир Николаевич никак не мог сформулировать то, что хотел донести до мальчишки. Вернее не знал, как начать разговор. Под руку попалась ручка и учитель стал нервно ее крутить.
Артём Нечаев: "Вот именно этого я и боялся" с тоской подумал Артём. "Повторного подтверждения своей вины... как буд-то того, что вопил, признаваясь, под прутьями было мало или вовсе неправда " пацан угрюмо наблюдал за пляской ручки в руках у учителя. Потом перевел взгляд на бумаги в руках - все верно. Сегодня, выход за пределы интерната. Вторая - освобождение от тренировок. Вздохнул недовольно... ещё и там объясняться. Стоять было тяжело, а сесть - боязно даже представить. Мальчишка, скрыв гримасу боли, переступил на месте. - Зло - порождает зло... - почему то всплыло в мозгу и Тёмка невесело усмехнулся. Глаза опять зацепились за гуляющую ручку и уже не отрывались. - Страшно это, Владимир Николаевич... когда ненавидят... когда понимаешь, что избежать не можешь, - проглотив комок воспоминаний, с трудом подбирая слова, признался пацан. - А я сорвался… себя не помнил... это тоже страшно... когда понимаешь, к чему привести может... Я не хочу чтобы со мной такое повторилось. Я буду помнить... не допущу больше... Да что за опять рваные фразы и слова? Зачем глаза опять застилает пелена? Артём куснул губу, будто той боли, что сзади гуляет, мало. Постарался взять себя в руки…
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - Зло - порождает зло... Владимир, от таких выводов, даже уронил на стол ручку, рука сама сжалась в кулак. Зря порол? Не донес? Неужели пацан так и не понял что кулаками ничего не докажешь, только шишек набьешь? Очки, от удивления поползли на лоб. Артём Нечаев пишет: - Страшно это, Владимир Николаевич... когда ненавидят... когда понимаешь, что избежать не можешь, - Страшно,- подтвердил он, все еще не совсем понимая куда клонит мальчишка. А так хочется верить что все понял, осознал. Ведь сам он верил в то, что смог донести, убедить, доказать. А вон как... у мальчишки - то свои выводы. Артём Нечаев пишет: - А я сорвался… себя не помнил... это тоже страшно... когда понимаешь, к чему привести может... Я не хочу чтобы со мной такое повторилось. Я буду помнить... не допущу больше... Хм... А слова - то правильные. Выводы, которые мальчишка для себя сделал. А ведь ему всего лишь тринадцать. Повисла дурацкая пауза. Надо было что - то сказать, какие - то правильные слова, но они никак не шли. Владимир, не зная куда деть руки, снял очки. Покрутив их в руках опять надел и снова снял. Мальчишка в тринадцать лет.. больше не будет...А ему уже за тридцать и он тоже не научился контролировать свои эмоции. Стыдно... и перед мальчишкой и перед самим собой. - Я тоже, Артем , сорвался, извини. Не имел конечно же права.. кулаком...- учитель подбирал каждое слово, но они.. они застревали у него в горле. - И не потому что я твой учитель, а просто чисто по человечески это не правильно. -Ну ты тоже.. это.., что кулаками не надо.... Владимира Николаевича словно гора с плеч свалилась, когда он наконец сказал что хотел. Может после этого дар речи снова к нему вернется? Очки снова заняли положенное место.
Артём Нечаев: Реакция учителя на подкол, оказалась яркой. Артём в какой раз укорил себя за то вредное чувство, которое все ещё не переставало подставлять его время от времени. Пацану даже показалось, что вот сейчас вскочит ВладНик и наподдаст по свежему, чем под руку попадется… Но потом стало не до дурацких страхов… Владимир Николаевич пишет: - Я тоже, Артем , сорвался, извини. Не имел конечно же права.. кулаком...- учитель подбирал каждое слово, но они.. они застревали у него в горле. - И не потому что я твой учитель, а просто чисто по человечески это не правильно. -Ну ты тоже.. это.., что кулаками не надо.... От извинений стало как-то по-особенному плохо. Будто не у него извинений просят, а это он виноват, и в этом тоже… Мальчишка запутался… - А может вы правильно сделали… может так надо было? Не было же, кулаком… - А я испугался… и понял зато… - А Сашка не особо и боялся, - мимолетно улыбнулся Артём, потом помрачнел опять, - а я не извинялся… и кулаком… - в голове мазнуло отголоском прошлых эмоций, но как буд-то не его, отдаленно и чуждо. - Я найду его... Сашу... и поговорю. Мы выясним с ним всё. Я думаю, он поймет... и... я извинюсь, - последнее было произнесено еле слышно, но все-таки было высказано. Парнишка поднял взгляд на преподавателя и попытался понять, верят ли ему? Смог ли донести что хотел? Что понял...
Владимир Николаевич: Артём Нечаев пишет: - А может вы правильно сделали… может так надо было? Не было же, кулаком… - А я испугался… и понял зато… Владимир лишь пожал плечами. - Нет Тём, нельзя так, не по человечески. Звери так отношения выясняют, дракой. - Я ведь не пугал, я ведь действительно чуть не ударил... - Только Тёмка вспыльчивость свою, мне положено дома оставлять, коль сюда пришел вас учить. Вот так - то... Артём Нечаев пишет: - А Сашка не особо и боялся, - мимолетно улыбнулся Артём, потом помрачнел опять, - а я не извинялся… и кулаком… - в голове мазнуло отголоском прошлых эмоций, но как буд-то не его, отдаленно и чуждо. - Я найду его... Сашу... и поговорю. Мы выясним с ним всё. Я думаю, он поймет... и... я извинюсь, - последнее было произнесено еле слышно, но все-таки было высказано. - Вот и хорошо... - Я вижу что ты все понял,- одобрил план действий Артема учитель. - Иди Артем, иди....
Артём Нечаев: Было немного странно выслушивать, ловя каждое слово, не менторским тоном сказанное, а как-то… по свойски что ли. Кажется, учитель терзался, почти так же как и мальчишка. И если бы не дергающий болью при каждом движении зад, Артём бы в полной мере проникся. Хотя и того что понял было более чем… - Иди Артем, иди.... «Да, надо идти. Клеопатра ждёт. А с мелким потом…» Артем кивнул головой и, зажав в руке бумаги, развернулся. Блиин, ну и рассчитался же он за свою несдержанность! Удержался, чтобы позорно не потереть зудящее на все лады место. И, не особо торопясь, вышел из кабинета… Библиотекарша была на месте. Внимательно глянула на прихрамывающего мальчишку. Покачала головой но, к вящей благодарности Артёма, ничего не сказала и не спросила. Парнишка, тоже молча, вынул, оживленно выбежавшую из своего домика, при виде его, мышулю из клетки. Шепнул ей, успокаивающе, прямо в нервный носик и унес… На выходе пацана недовольно окрикнула охрана. А он даже и забыл про пропуск. Шел в какой-то немой задумчивости, иногда забываясь совсем и, не скрывая, морщась от особо чувствительных напоминаний… Охране было равнодушно на вид расстроенного мальчишки, бумага была вот и пусть идет себе, пока время есть. Далеко Артём не пошёл. Не было ни сил, ни желания брести по, окружающему интернат, пролеску… - Иди Клео. Удачи тебе. Спасибо за то, что была со мной… - прошептал мальчишка, раскрывая ладони, утопленные в траве. Мышуля неуверенно переступила через край ладошек двумя передними лапками, задергала быстрее тонкими усиками, принюхиваясь, и спрыгнула вся, в шевельнувшуюся зелень. Клео не убегала. Мелкими прыжками продвинулась чуть в бок и опять замерла, обнюхивая местность. «Ну, иди же уже…» подтолкнул Клеопатру пацан. А она и не обратила внимания, привычная к его рукам, легко скакнула вперед и опять закрутила любопытной головой… Артём чуть всхлипнул и резко хлопнул над ней ладонями. Серая, дернувшись, стрелой метнулась в заросли и исчезла из вида… Артём опустился коленями на землю, пытаясь разглядеть, услышать скрывшегося навсегда зверька. Уперся руками, наклонившись ещё ниже… опустил голову… и медленно растянулся на мягкой траве. Обхватил голову руками, как недавно на лежанке, и затих. Слез не было. Глаза сухо горели. В душе разворачивалась пустота. Не было больше к кому приходить. Не было больше, кто будет радоваться ему. Кто будет терпеливо слушать и трогательно покусывать, принимая угощение. Последняя родная часть, связывающая его с домом, исчезла. Один. Никому не нужный… Мысли медленно бродили, отстраненно отмечая чувства. Тихо. Пусто. Больно.
Артём Нечаев: Всё проходит. Прошло время, и до усталого опустошенного сознания Артёма пробились звуки внешнего мира. Звонкий щебет лесных пичуг, веселые голоса ребят за недалеким забором интерната, шум проезжающих машин с так же не далекой трассы… Мальчишка вернулся в свой новый дом. Пусть он был более суров, чем тот далекий и родной, но он давал основу для будущего. А остальное… возможно, тем сильнее он будет. И тем быстрее он поймет свою цену. И цену других. С Сашей Редискиным Артём встретился на следующий день. Но это уже другая история…
полная версия страницы