Форум » В кругу семьи » "Клевая вечеруха" » Ответить
"Клевая вечеруха"
Платон Купряев: Вечеринка сегодня у Гоши в квартире Тусовкина. Ёмкости разные в центре стола нестрёмного: Чай,сигареты,напитки,закуска разная. Ёлки-маталки!Девчёнки здесь самые классные! Разный музон, танцульки и настроение отпадное, Но впереди ещё будет самое главное: Прикол,каламбур, а главное всё без пошлости, Альбом с фото тусовок братвы на обложке с подписью. Не тарабанит даже по стенке соседка баба Аринка. Такая клёвая сегодня у нас вечеринка!
Серёга Кобылин: К подвижностям Серёга сегодня расположен не был, а потому продолжил изучать обстановку Купряевых. Повертел головой, изучая картины, оценил коллекцию макетов машинок, засунутых в своих стекланных саркофагах прямо в стену, покрутил большущий глобус под старину, оказавшийся так удобно под рукой. А потом неожиданно выяснил, что вовсе никакой это не глобус, а самый настоящий бар. Не растерялся, достал себе стакан для виски и принялся перебирать бутылькИ. Вкусы у хозяев оказались лучше, чем у дизайнера.
Серёга Вихарев: Рядом нарисовался Тоха. Это Вихрь заценил.Тем более, что движения Купряя чуть ли не синхронно повторяли его, Серегин, движняк. Когда танец идет вот так, парой, то от партнера заряжаешься его энергией и двигать базой получается "на все сто". - Ж...у поднял! Место потерял! - только смолк музон, как Вихрь ломанулся и плюхнулся в кресло где несколько минут назад сидел Тоха. - Теперь я тут посижу, а ты можешь продолжать! - махнул пацан рукой Купряю и заржал. - Была, а ты чего там нашел? Поделись! - увидав, что приятель что-то слишком уж внимательно разглядывает в сфере Вихрь тоже этим заинтересовался. С этого кресла было видно не очень, чем там занят была, но стакашек в руке приятеля просматривался хорошо.
Серёга Кобылин: - Клад, - довольно протянул Серёга, наконец-то выбрав определенно интересующий его давно напиток, откупорил пузатый штофчик, втянул ноздрями и плеснул в стакан саааамую малость, на донышко.
Платон Купряев: А Тоха был бы не против продолжить. Вихрь сдулся, но другие дружбаны были уже рядом с Тохой и замерли в ожидании следующего музона. На завоеванное Вихрем кресло Купряй великодушно махнул рукой. Ладно! Он в доме хозяин! Пусть гости понежат свои пятые точки в их креслах. А Тоха может и на диванчике посидеть. Серёга Кобылин пишет: - Клад, Узрев в руках Былы флакон коллекционного папашкиного коньяка Купряй ощутил громадное желание выдернуть у приятеля бутыль. Но тот уже плеснул в стаканчик темной влаги. "Да и хэ с ним!" - на коньяк Тоха тоже махнул мысленно рукой. На крайняк - перельет из другого пузыря вискаря, по виду они не отличаются с тем коньяком. По вкусу... А вот по вкусу - хрен его знает! - Была! А ты че? В одиночку бухать собрался? - заржал Купряй. - Наливай всем! - проявил он хозяйскую щедрость. Гулять, так гулять! - Я сейчас че-нить на закусь притащу! - сообщил он пацанам быстро сруливая на кухню, к холодильнику.
Серёга Вихарев: Вихрь ощерился, когда Была плеснул себе в стаканчик. Мельком подумав о том, что тот просто прикалывается Серега потянулся за другим стаканчиком и протянул его приятелю. - А мне? - замогильным голосом придуриваясь протянул он и заржал. - Да кто ж в одиночку бухает? - ответил он своим вопросом на вопрос Купряя и крикнул ему в след. - Закуски тащи побольше! - Пацаны - налетай! - махнул он рукой приятелям и выставил еще один стан на журнальный столик. - Купряю тоже плесни, пододвигая его к Быле пояснил пацан для кого предназначено это стекло.
Серёга Кобылин: - Этим не бухают и даже не чокаются, - назидательно выдвинул Была, передавая пузырь Серёге и опуская нос в стакан. - Закуски тащи побольше! Под такой шумок Менуэ разошелся быстро. Франция есть франция. И аромат и терпкий вкус приятно обволакивали внутренности. Мир стал помягче, чуточку уютней и красочнее. Откуда ни возьмись взялась закуска, конечно, без лимона но пойдёт. Посыпались анекдоты, байки. Глобус опустел еще на какое-то спиртное... И вот когда Серёга довольный жизнью и улыбающийся уже братался с Купряем, Антоху повело на бычу. "Кобылу" Серый не прощал никогда и никому. С первого класса он всякий раз отчаянно пресекал любые попытки окрестить его так, не выбирая средств. Добился того, что даже за глаза не называли. И вот... Сейчас, конечно, было не к стати, но попустительствовать нельзя: - Кто кобыла? - Серёга вроде даже добродушно повернулся к обидчику и невзначай поставил стакан на столик. Мебель звонко пожаловалась... А дальше уже сейчас и не вспомнить кто-что брякнул дословно, но ощущение восторга Серёге еще долго не забыть. Пацан, да что уж - все пацаны - в одно мгновение оказались в его власти. С ними можно было делать все, что угодно, и им, безоружным, смотрящим в черное дуло его огнестрела оставалось лишь терпеть. Молча или с матюками - вот и весь выбор. - Не слышу ответа,- сурово произнес Серёга, направляя пистолет в лицо обидчика и поражаясь тому как оружие действует на людей. Антоха обмяк от страха, прижимаясь лопатками к декорированной стене, и, похоже, даже рта раскрыть теперь не мог. Бывает у некоторых оцепенение такое. - Молчание означает неуважение. Выстрел прозвучал громко. Руку уже привычно дернуло. Стена над головой Антохи стала еще более декорированной, а сам он наконец-то обрел дар речи и воспользовался им, чтобы досыта накормить дракона внутри нервного Серёги. Даже слезу пустил. И это было приятно.
Платон Купряев: Кто-то когда-то говорил - "хмель ударил в голову". И где это Купряй слышал, он сейчас точно вспомнить не мог. Наверное, какая-то очередная хня классическая. В смысле, придуманная каким-то классиком лишь для того, чтобы пудрить мозг перцам и чиксам на уроках лит-ры. Коньяк обжигал рот, раздирал горло и проскальзывал внутрь огненной рекой, хватая Тоху за горло, а затем растекался по всему нутру, создавая приятное тепло в животе. После первого стакана пошел второй...третий...И вот уже стенки комнаты покачиваются, а язык странно заплетается, не выговаривая самые простые привычные слова. И похоже, что не только у Купряя язык чего-то там не дотянул. Тоха лишь увидел, как окаменело лицо Былы, как в его руке вдруг появился пистолет, дуло которого смотрело Антону в лицо, а потом - грохнул выстрел. вякнули стекла, что-то сыпануло. Первое, что увидел Купряй после того, как воцарилась мертвая тишина были круглые расширенные от ужаса глаза Антона. - Бы-ы-ыла! Ты..! - ступор прошел и Купряй, упершись взглядом в пистолет в руке Серого неожиданно спросил приятеля. - Твой что ли? Дай позырить! - такие штучки Тоха еще вблизи не видел.
Серёга Кобылин: Тёпленькое чувство никак не отпускало. Серёге хотелось порулить еще хотя бы капельку и он бы даже с удовольствием придумал что-нибудь невыносимо обидное болтливому Антохе, но Купряй помог ему выплыть, сам того не желая. - Твой что ли? Дай позырить! - Запомнил, как правильно? - многообещающе прищурился на свою жертву Серый, - Ну значит и обиды на меня не держишь, по глазам вижу. Бледный Антон робко кивнул, судорожно сглотнул и ретировался из гостеприимных стен Купряевых, как только Серёга благосклонно кивнул. Ну просто плохой боевик какой-то. Тем не менее всё шло своим чередом: - Куда руками-то? Ты хоть раз не на витрине видел?
Платон Купряев: Тоха и не смотрел уже на Антона, который как-то лихо исчез из его поля зрения. Краем уха зацепил лишь негромкий хлопок дверью, автоматически отметив, что дверь закрылась на защелку. Серёга Кобылин пишет: - Куда руками-то? Ты хоть раз не на витрине видел? Купряй не отдернул руки. Они замерли в на небольшом расстоянии от пистоля. - А че? Ногами что ль? - усмехнулся он и уже уже серьезно добавил. - Да я аккуратненько! Думаешь чо? Совсем без понятий что ль?
Серёга Вихарев: Вихрь, хлебнувший коньячку сперва за компанию, а потом - за пацанов, за нас, за не в последний раз был уже изрядно тепленький. Поэтому, когда грохнуло в комнате - не успел отреагировать и вообще нифига не понял. Только когда Купряй и Была стали о чем-то тереть Вихрь придвинулся ближе и узрел в руках Серого такое! От чего не мог оторвать взгляда. Очень он понимал Купряя. Руки сами так и тянулись потрогать оружие.
Серёга Кобылин: И то верно. Тоха не тупей других. Тем более, тут же Славка Ракитин забился с Вихрем на полтос, что попадет с пяти метров в пробку. Пробки тут же перекочевали в карманы модных штанов, ноги в ботинки и вся команда двинулась аккуратненько по улице в сторону железки, чтобы преодолеть бетонный забор с колючими вихрами наверху, расположиться на откосе железнодорожного полотна и узнать наконец кто тут самый меткий: Вихрь или Грека.
Платон Купряев: Пистоль так и остался в степени недосягаемости рук Купряя. Зато Была не отказал и у Тохи появилась возможность реально не только подержать пистоль , но и жахнуть из него. Стекая по ступенькам лестницы Тоха только и желал как можно скорее оказаться во дворе, а точнее - в самой дальней его части, где можно будет без ущерба для их развлечения показать "высший класс". Ну вот все приготовления закончены. И Тоха с замиранием сердца принимает в свои руки тяжелый холодный "бульдог", обнимая его двумя руками Купряй встает удобно расставив ноги. Палец нащупывает курок. От отдачи руки Тохи дергаются, а сам пацан с восторгом наблюдает, как пробок становиться ровно на одну меньше. - Попал!!! - сдержать бешеную радость невозможно. Выбросив вверх руку с пистолетом Тоха радостно взвыл и подпрыгнул на месте.
Серёга Вихарев: Вихрь, стоя вместе с другими приятелями с краю железнодорожного полотна, ревниво следил за действиями Купряя. Это ж ему досталось стрельнуть первому. "Давай Тоха! Про-мах-нись!" - мысленно пожелал другу Вихрь, приклеиваясь взглядом в стоявшие на полотне пробки. Грхнуло, взвизгнуло и одна из пробок исчезла, будто и не стояла. - Тоха, йёо! - вопль у Вихря вырвался сам собой. - Это ты попал потому, что кривой прицел тебе коньчка поправил! - с ухмылкой проорал парень. - С трезвых шаров тебе ни за что не попасть! - подзадорил Серег а Купряя, издательские посмеиваясь над другом.
Платон Купряев: Серёга Вихарев пишет: - Тоха, йёо! - вопль у Вихря вырвался сам собой. - Это ты попал потому, что кривой прицел тебе коньчка поправил! - с ухмылкой проорал парень. - С трезвых шаров тебе ни за что не попасть! - Ты, Вихрь, на грубость нарываешься, - ласковым тоном ответствовал Тоха Серому. - Самому тебе ваабще никак не попасть! - ощерился Купряй в ответ. - С твоими то прицелом только танк водить! Ему-то ни кусты ни угол дома не помеха! - бесшабашное веселье накатило на Купряя. Отчасти виной тому был выпитый алкоголь, который на свежем воздухе "поправил" Тохе бошку, прекратив раскачивать всех стоявших рядом приятелей. - Смотри! - опять дуло револьвера уставилось на железку и второй раз звучно грянул выстрел.
Серёга Кобылин: А Серёга по-птичьи умастился на нагретом солнышком камне, смотрел на то, как по-детски веселятся пацаны, курил и все вспоминал Антона с его бледной кожей и огромными глазами на мокром месте. Внутри тепло ныло. - Грек, ну теперь и пытаться нечего. Купряя не перебить. Славка тоже курил и завязывал все время вылезающие наружу шнурки. Новые боты ему, похоже, родаки подбросили после капитальной разборки за самовольно сделанную наколку. Было вроде что-то феерическое. Даже в школу не ходил два дня. Зато теперь и в ботинках, и при картинке, и вообще не тужит ни о чем. Серёга сполз с кирпича и растянулся на травке. Представил, что бы ему батя сказал, замути он себе любимую группу на шее. Ничего бы не сказал, выходило. Хоть ты что сделай, разговор будет один и тот же. Все здоровы? Всего хватает? Ну и живите дружно... И мама так же. Она вообще больше за Натаху волнуется, если и заговаривает, то только чтобы её слова перепроверить. Потомучто с Серёжей никогда никаких проблем, а девушка может и забеременеть. Раздался еще один выстрел.
Серёга Вихарев: Вихрь издевательски заржал,когда все стоявшие в ряд мишени остались стоять, словно почетный караул у мавзолея. - Cмотрю-смотрю! - ржал Серый, подначиваемый таким же ржанием стоявших рядом приятелей.- Какой выстрел! Купряй, да тебе надо в киллеры податься! От клиентуры отбою на будет! Взял заказ. Принял плату. Выстрелил в жертву! В итоге - жертва жива, твой труд оплачен, ты - залег на дно. Все довольны! буга-гаа! - раздираемый весельем громче всех гоготал Вихрь
Серёга Кобылин: - Ну чо? Заспорить заспорили, а стрелять никто не умеет? - Серый сел, выкинул сигарету, пошел к парням. - Давай, Вихрь, тебя проверим на киллерство. Крепче держи, не зажигалка. И за линию не заступай.
Платон Купряев: - Сучок ты! - Тоха, раздосадованный тем, что промахнулся обозвал Вихря и тут же злорадно уставился на Былу, который забрав пистоль у Купряя, вручал его Серому в руки. - Покажи класс, Вихрь! - теперь наступила Тохина очередь издеваться. Он был просто уверен, что Вихрь смажет.
Серёга Вихарев: Серёга Кобылин пишет: - Давай, Вихрь, тебя проверим на киллерство. Крепче держи, не зажигалка. И за линию не заступай. Вот теперь оружие оказалось в руках Вихря. Отдернутый словами былы,ппацан исправился и взялся за пистолет так, как ему и показал Была. То, что он держит эту штуковину впервые в жизни Вихрь еще сам не осознавал. Просто стиснул холодную рукоятку и навел прицел. Платон Купряев пишет: - Покажи класс, Вихрь! - Не посрамим и сами не обосрамимся! -смешок,уже немного нервный , затих и Вихрь упорно искал цель. Да чтоб ее! Бахнуло. Вихрь открыл принахмуренный глаз. - О, как!!! - сбитая выстрелом пробка завалилась, сбив за собой и вторую.
Серёга Кобылин: - В землю опусти, - буркнул Серый счастливому тёзке и пошел посмотреть на мишени. Все выходило честно. Поправил. Вынес вердикт. - Новичкам везёт! Самому-то Серёге пришлось порядочно поошиваться и в тире и в поле, пока пришла уверенность и стабильная меткость. - Славке передавайте! Хрен его знает что дёрнуло Серёгу, но захотелось оказаться и по другую сторону, посмотреть антохиными глазами на кого-нибудь из пацанов. Но они и пьяные оказались разумны и скучны. Никто не пожелал взять его долговязую фигурку на мушку и Была так и вернулся за черту. Опять один в толпе. - Давай, Грека. Эт не страшно. Держи только крепче. Но Славкин отстрелялся в молоко, а когда Серёга опять повернулся в надежде увидеть дуло, с двух сторон по насыпи к ним шли менты. В общей сложности человек шесть. -- Тихо! Тихо, детишки! – довольно миролюбиво начал один из них, упитанный дядька с рыжими усами. – Положили ствол, построились парами и в ту вон сторонку двигаемся! И без глупостей! -- А что мы сделали-то, дяденька? - совсем по детски затянул Грек, тут же бросивший пистолет на землю. -- Про это в детской комнате милиции удобнее разговаривать. Там диваны мягкие, родителей позовём, чайку попьём, «за жизнь» покалякаем. Между тем ребята на манер белых барашков, инстинктивно вставали поближе друг к другу. Дальше Серёга не слушал. Он тихо отступил на другую сторону, за рельсы и двинулся против солнца, зная, что так будет по максимуму незаметен, а чуть поодаль и на отвесный склон получится вскарабкаться. Чертова насыпь здорово ограничивала прыть. Сзади забухал тяжёлый топот, и грубый голос, перемежая слова приказа отборным матом, потребовал немедленно остановиться. И Серёга, уже дошедший до расселины в заборе, в принципе способный порскнуть вверх и в щель мимо щербатых гаражей, через ветки и мусор, остановился. Повернулся и посмотрел таки в дуло пистолета.
полная версия страницы