Форум » Страницы летописи » Рождественские чудеса » Ответить
Рождественские чудеса
Оле:
Кароль: - Кажется, сеньор, это пугает вас больше, чеми сами призраки, - усмехнулся Кароль и продолжал. - Да, все дело было в любви. Хорст фон Стреча был не единственным поклонником красавицы, и черный рыцарь не мог этого не заметить. Он стал упрекать ее за каждый взгляд, за каждый шаг, повышал голос, умолял, угрожал, и это ей стало надоедать. Она стала его избегать, но только подливала масла в огонь. Он стал ее подкарауливать утром и вечером, а если застигал с кем-нибудь, то угрожал так неистово, что однажды воткнул меч прямо в сердце девушки. Дочь оружейника упала на землю и на последнем дыхании произнесла проклятие: черный чужеземец после смерти станет железным и будет мучаться хотя бы и тысячу лет, пока его не освободит невинная девушка. Только та может снять с него проклятие, которая скажет ему в определенный момент слова прощения и если попросит за его память. Но тот нужный момент, однако, может быть только один раз в сто лет, в тот час и день, когда рыцарь загубил в порыве гнева невинную жизнь; и только невинная девушка может сгладить его вину.
Консуэло: У Конситы кружилась голова от изобилия новых впечатлений! Вначале ей захотелось поддразнить Петера, который возомнил себя всезнайкой, а ничего, кроме внешности рыцаря, и не припомнил из других легенд! Она бросила на него насмешливый взгляд, но тут разговор свернул к самой легенде... С замиранием сердца слушала девочка волнующую историю. Но черный рыцарь не вызвал у неё никакой симпатии! У них в деревне был такой сеньор Джузеппе. Он был хорош собой и очень привлекателен, его очень любила его молодая жена Франческа, веселая хохотушка, но он изводил её ревностью! Бедняжка так страдала, что начала сохнуть...Консита была совсем маленькой, но помнит, как Мария сказала ей: "Очень тяжело быть женой ревнивца. Лучше не выходить за такого замуж. Некоторые думают, что если ревнует - значит любит, но зачем нам такая любовь, раз она делает женщину несчастной!" Консите даже не захотелось встречаться с этим Хорстом, но кругом стояли мужчины, и она решила не выдавать им своих мыслей, и задала нейтральный вопрос, который все же её интересовал: - А на этой улице Доспешников можно сейчас заказать доспехи? Дядюшка Арнери, может быть нам нужны доспехи, чтобы поставить представления с рыцарями? Петер будет драться с Оле за сердце...ой,....ну мало ли какие можно поставить сюжеты, не правда ли?
Кароль: Кароль улыбнулся такой непосредственности. - Видишь ли, девочка, настоящие доспехи очень тяжелы. Если в них одеть непривычного человека, то емсу будет уже не до игры.
Гаспар Арнери: - Да и мастера, наверное, перевелись, - добавил Арнери. - Все же век доспехов завершился. Даже в Милане почти не осталось мастеров, а раньше миланские доспехи... о... миланские доспехи.
Кароль: Кароль согласно кивнул. Было дело, рубился он с одноим рыцарем в миланских доспехах. Нудная оказалась работа: доспехи упорно не поддавались мечу, все кончилось только после того, как удалось вогнать клинок в приоткрывшуюся щель подмышкой...
Селёдка: - Значит, проклятье девушки сбылось и после смерти фон Стреча стал призраком? - вернулся к потрясшей его истории Петер.
Кароль: - После смерти фон Стреча превратился в железную статую, которая теперь стоит на том самом доме, где жила девушка, - уточнил Кароль. - Раз в сто лет статуя оживает и тогда Хорст пытается заслужить прощение... Но пока что безуспешно.
Робби: - И сегодня как раз такой день, точнее, такая ночь? - быстро сообразив, предположил Робби.
Консуэло: Консуэло схватила Робби за руку. А вдруг он прав? Вдруг сегодня как раз та ночь... - И как он получит прощение? Что должна сделать девушка? Поцеловать его? - девочка покосилась на своего кота в корзинке и сдержала сокрушенный вздох.
Кароль: - Нет, сегодня просто ночь под Рождество, - успокоил детей Кароль. - Мы сможем просто поговорить с Хорстом, но прощения он в любом случае сегодня не получит. Если только над ним не смилуется Тот, Кто Властен Помиловать.
Селёдка: Петер украдкой облегченно вздохнул. Ему совсем не хотелось видеть Конситу в роли невинной девушки, которая должна простить черного рыцаря. Или может простить. Все же она совсем еще ребенок, слишком уж тяжела для нее была бы эта ноша.
Хатуль Мадан: - Мяяяяяаууу! - протяжно и громко издал крик кот, и тут из узкого переулка на улицу шагнул рыцарь в черных латах...
Кароль: - Хорст! Приветствую тебя на твоей улице, - произнес Кароль. Особой радости и сердечности в голосе не звучало. - А это ты, Дроссельбард? Я должен был догадаться по чарам. Ты привел с собой людей? Зачем? - Это гости Праги. Я показываю им город. - Странные у них вкусы, выбрать себе такого провожатого.
Алиена: Кароль пишет: - А это ты, Дроссельбард? Я должен был догадаться по чарам. Ты привел с собой людей? Зачем? При первом же признаке приближения призрака Алиена взвихрила вокруг себя время. Ей не хотелось быть замеченым этим недружелюбным привидением. Сил у Хорста было не так много, чтобы проникнуть через вихрь, так что он не мог ее заметить, а она могла наблюдать за происходящим.
Гаспар Арнери: "- Этого не может быть, я определенно сошел с ума", - подумал доктор Арнери. - "А если бы это было на самом деле, то я бы сказал, что первый призрак мне определенно понравился намного больше, пусть он и без головы".
Кароль: - Я их пригласил, они согласились. В чем проблема? - пожал плечами Кароль. - У тебя плохое настроение, Хорст? Разве я в этом виноват? - Не ты, - глухо прогудело изнутри доспеха. - Ты при всем желании не сможешь даровать мне прощения. А я каких-то пять лет назад упустил свой шанс. И теперь ждать еще девяносто пять. Ужасно.
Алиена: "- Надо будет проверить, сколько ему ждать на самом деле", - подумала Алиена. - "И еще рассказать про него Зерги, она наверняка найдет историю этого рыцаря поучительной".
Селёдка: Петер облегченно перевел дух. Он очень переживал за Конситу.
Консуэло: Кот встретил рыцаря нелюбезно! Рыцарь оказался неприветливым: Рыцарь Хорст говорил: - Странные у них вкусы, выбрать себе такого провожатого. Консуэло еле сдержала смех, и посмотрела на дядюшку Арнери. Он же не побоялся идти с этим жутковатым сеньором Шварцвальдом! Оказывается, и призраки его находят ...ммм...странным, скажем так! А Хорст продолжал: Ты при всем желании не сможешь даровать мне прощения. А я каких-то пять лет назад упустил свой шанс. И теперь ждать еще девяносто пять. Ужасно. Консуэло облегченно вхдохнула, и вдруг услышала как бы эхо своего вздоха. Это Петер вздохнул вместе с ней! Она понимающе кивнула Петеру и тихонько спросила: - Как думаешь, а он не может попросить прощения у Бога? А в эту ночь у младенца Христа? Может быть, ему удастся быстрее его получить таким способом, чем ждать еще целых девяносто пять лет?
Селёдка: - Что-то не похоже, что он хочет просить просить прощения, - так же шепотом ответил Петер. - Сдается мне, что он больше думает о себе, чем о той несчастной, которую погубил.
полная версия страницы