Форум » "Ромашкино" » Лето в деревне » Ответить
Лето в деревне
Женя: Горе взрослого человека - это совсем не то, что горе ребенка. Если тот по своему опыту уже знает, что можно увидеть за черными тучами впереди свет солнца радости и надежды, то ребенок не обладает способностью смотреть так далеко в будущее. Оттого горе его беспросветно, жизнь представляется безвозвратно испорчено и никакого спасения быть не может. Тем более, если этот ребенок девочка, нежная и впечатлительная, всего пятнадцати лет. И клубника с мороженным в фарфоровой вазочке, так любовно приготовленная для себя, не может ни капельки утешить и спасти от отчаяния после того, как она развесила по стульям шортики, джинсики, юбочки и блузки, привезенные с собой из города, и поняла, что надеть ей к вечеру в местной клубе совершенно нечего. То есть одеться так, как она хотела бы, чтобы произвести нужное впечатление, совершенно не возможно. Женя бы даже начала сейчас плакать, но она слишком хорошо помнила, как не идут к ней слезы и она сдержалась. Тем более, что сейчас рядом нет ни мамы, ни папы и плакать не перед кем. Где же они?
Гошка: - Аааа!!! - Завопил Гоша и рванулся. Но не вперёд, и не назад. А в бок. При этом ухитрился захватить край покрывала и завернуться в него до половины. И прижался спиной к спасительной стенке, сразу почувствовав себя на редкость уютно и защищённо. Из покрывала торчала только гошкина голова и гошкины пятки. - Пап, больно же. - Обиженно сказала голова, пока пятки тёрлись друг о друга.
Роман Анатольевич: - Подержать или добавки? - холодно спросил я, представляя, что это только начало. Вытягивать Гошку из покрывала и зажимать в коленках не хотелось.
Гошка: Гоша задумался. Ни то, ни другое его не устраивало. Прошлось пойти на третий вариант: то есть вывернуться из покрывала и снова лечь на живот перед папой, подсунув руки под себя. Правда покрывало закрывало ноги до чуть выше колен. - Не надо. -
Роман Анатольевич: - Не на базаре, торговаться... - хмуро прокомментировал я происходящее, сделав ещё виток на руку и прижимая малыша за спину чуть выше лопаток. Замах в таком положении выходил слабее, зато точность попадания даже сравнивать не нужно. Гошка завизжал и задёргался под ремнём, частично спелёнутый покрывалом по собственной вине, лишенный возможности подставить ладошку, вывернуться. Ремешок смачно хлопал, оставляя на тощих булках быстро вспухающую красноту, и донося до ребёнка всю опрометчивость его проступка.
Гошка: По мнению Гоши вся опрометчивость была донесена первыми пятью ударами ремня. Поэтому остальные удары считались лишними и, по мнению визжавшего ребятёнка, их можно было и не выдавать. Гоша вытерпел пять ударов без крика. Только взвизгивал. Но когда удары продолжились завизжал, завопил и затрепыхался как на сковородке у людоеда.
Роман Анатольевич: Дюжина, так дюжина. И не важно гарцует розово-красная попенция, как сейчас гошкина или лежит относительно ровно, как бывает у рассудительного Алёшки. Все равно сценарий повторяется из раза в раз, от поколения к поколению. Сначала Гошка прибавлял громкости после каждого жгучего поцелуя орудия воспитания. А так же сопельности, брыкучести и вертельности. И мордень с каждым ударом казалась все зарёваннее, а речь все нечленораздельнее. Боль и жжение все явственнее сплавляли все слова в одно сплошное рыдание с переодическими взвизгами. - Ну что? Будешь меня ещё обманывать? Будешь сестру подводить? Пойдёшь один купаться? - Каждый вопрос снова и снова гнал ремешок в атаку на вражеские территории, где после оставалась мучительно-жаркая пустыня. Ответа я не ждал, поскольку и сами вопросы потонули в море воплей, исторгаемых сынишкой. Это скорее было сказано для меня, чтобы недовольство нашло выход. Не сердиться же на самого смелого и отзывчивого мальчика в мире. Он уже и так все понял. Едва минул последний удар, ремешок был отложен на край дивана, а ребёнок отпущен.
Гошка: Отпущеный Гоша поревел немного для приличия, повсхлипывал и поныл. Потом подтянул штаны на место, вылез из одеяла и полез к папе на шею - обниматься.
Роман Анатольевич: Раз крепко выпорол, то и пожалеть надо на полную катушку. Икающий и дрожащий после самозабвенных рыданий Гошка временно потерял проворность кошки, поэтому выпутывать его из колкого покрывала, помогать натянуть штаны и прижимать к своему плечу, взяв на руки, пришлось папе. - Ай, мой зайчик непослушный. - я опять привесил на себя мальчишку, будто обезьянку, и принялся шагать по комнате, укачивая, как тогда, когда у Гошки случилась ветрянка, а наша мама ей не болела и была вынуждена две недели жить со старшими детьми у родителей. Вот тогда и готовить пришлось научиться, и стирать, и компрессы делать, и уколы в пятилетнюю измазанную зелёнкой попу, и режим соблюдать, - Ты не серди меня больше, ладно? Давай дружно жить. Я поцеловал малыша во влажную макушку и худенькое плечико, не забывая поглаживать по спине и тем местам, что подверглись ременному воспитанию.
Зойка: Зойка, попрощавшись с дядей Ромой и сказав "Спасибо" тете Тосе, и оглянуться не успела, как оказалась в комнате Алешки. Громадный альбом, с шероховатой поверхностью, очутился так же внезапно у нее в руках, а потом Алешка быстренько сбежал. Ну, и ладно! В конце концов у него могут быть свои маленькие дела. Зойка открыла альбом и стала увлечено разглядывать фотки. - Ух, ты! - выдохнула Зойка, разглядывая снимки. Везде - везде был Алешка. Только менялись места и виды - вертолет, танк, самолет...
Антонина Федотовна: Проводив взглядом сначала мужа и младшенького, исчезнувших из гостиной, потом Женю, вышедшею следом Тоня отправилась на крыльцо. - Гоша сегодня не выйдет! - громко, так чтоб это было хорошо слышно за забором, сказала она. - Завтра приходи! - пояснила она дальше, чтобы "свистун" понял, что сегодня вызывать Гошку бесполезно. Алешка пишет: - Мамуль! Мы на минутку в мою комнату. Я Зойке свои фотки покажу, ну те, где я в парке победы возле военной техники фоткался. - Да, идите, - средний сынок сегодня был на удивление воспитан и вежлив. При своей новой знакомой. Тоня собрала оставшуюся посуду со стола и пошла в кухню.
Алешка: Леха в скорости вернулся к Зойке. Девчонка только начала рассматривать фотографии и Леша присев на краешек кровати, поближе к девочке стал комментировать особо , по его мнению, интересные снимки. - Вот это я на ИЛ-2 , а вот тут папа меня на Т - 34 сфотографировал. А вообще знаешь, там сколько всякой техники было!!! Тихонько Леха подвигался все ближе и ближе к Зойке. Ему хотелось, чтобы ее золотые хвостики касались его лица. Потом, вовсе осмелев, он положил руку девочке на плечо, обняв ее. Но альбом почему то закончился и надо было чем то другим занимать гостью. - Зойка... - Алешка решил что должен признаться девочке прямо сейчас, или никогда, в самом главном! Почему то покраснев мальчишка продолжил. - Ты самая красивая девочка которых я когда либо встречал и самая лучшая! Я тебя никогда не брошу! Хочешь, я буду твоим ну.. кавалером,- другого слова Леха не подобрал. Он хотел сказать женихом, но как то постеснялся, не зная во сколько лет можно жениться. - А еще я хочу подарить тебе сердце. Мальчишка выудил из кармана побрякушку и протянул девочке ладошку. - Обещай его хранить и никому не показывать. Это будет означать что я тебя люблю.
Зойка: Алешка пишет: - Вот это я на ИЛ-2 , а вот тут папа меня на Т - 34 сфотографировал. А вообще знаешь, там сколько всякой техники было!!! Сдерживая вздохи восхищения Зойка продолжала перелистывать плотные альбомные листы, разглядывая все новые и новые фотки. Алешка пишет: - Зойка... - Алешка решил что должен признаться девочке прямо сейчас, или никогда, в самом главном! Почему то покраснев мальчишка продолжил. - Ты самая красивая девочка которых я когда либо встречал и самая лучшая! Я тебя никогда не брошу! Хочешь, я буду твоим ну.. кавалером, Треньсссс.... От неожиданности Зойка захлопнула альбом, забыв вытащить оттуда палец. Вышло не больно, но немного чувствительно и девочка вздрогнула. Она громадными глазами смотрела на Алешку. Ей еще никто не говорил таких слов и Зойка сидела, немигающим взглядом смотрела на мальчика и молчала. Алешка пишет: - А еще я хочу подарить тебе сердце. Мальчишка выудил из кармана побрякушку и протянул девочке ладошку. - Обещай его хранить и никому не показывать. Это будет означать что я тебя люблю. - Ойййй.... Это казалось сном. Сказочным сном... Маленькое бесящее сердечко сверкало на Алешкиной ладони Он это дарит ей??? Отложив в сторону альбом Зойка, боясь дыхнуть на это сокровище, осторожно, будто это не украшение, а пылающий уголек взяла его двумя пальцами... Конечно же, подвеска была не горячая, может быть немого теплая от Алешкиной ладони... Она поднесла сердечко к глазам, затем поглядела через него на свет. Лучики солнца, отражающиеся в каждом камушке, переливались разными цветами радуги. - Какое красивое, - наконец-то смогла вымолвить Зойка и посмотрела на Алешу. - Обещаю! Буду хранить его и никому не покажу! Это будет нашей с тобой тайной... Чтобы у Алеши не возникло сомнений по поводу ее слов Зойка расстегнула на груди джинсового комбинезончика кармашек, опустила тут Алешкино сердце и вжикнула молнией, закрыв свое сокровище от посторонних глаз. А для надежности еще и припечатала сверху карман рукой.
Гошка: Папа порол больно. Но и любил сильно. Гоша всегда чувствовал себя в безопастности на папиных руках. И до порки, и после неё. Он постепенно прекратил плакать и вытер слёзы. Боль проходила. А обижаться на папу просто не было повода. Другое дело если бы выпорол ни за что. Но такого на памяти Гоши ни разу не было. Гоша притих, положив голову папе на плечо. Слезать с рук не хотелось. К тому же приоткрылась дверь и в комнату неслышно вошла кошка. Запрыгнула на кровать, оттуда на шкаф и улеглась на пузо, свесив переднюю правую лапу.
Роман Анатольевич: - Гоха, ты живой ;) - настороженно поинтересовался я, пощекотав рёбрышки малыша, как только сообразил по выравнившемуся дыханию, что ревушки у мальчика прошли, - За тобой угол ещё. Становись и чтобы ни шагу оттуда. Думай над своим дальнейшим поведением. Ребёнок прямо с рук там оказался, хоть отцепился и не сразу. Кошку я быстренько выдворил вон. А то парень будет отвлекаться. Опять ругаться не хотелось. Я себя считал отцом хорошим, а те минуты, когда чадушки будили во мне зверя, потом всегда переживал. Хотя мало кто из нас не доводил в детстве до ярости родителей. Знать бы тогда, не обижался бы на батю.
Гошка: - А долго? - Спросил Гоша, разворачиваясь носом к стенке. Жаль кошку депортировали, с ней было бы весело. Вообще обстановка в комнате была не "вуглустоящая". Светло, ярко. Мурашки какие-то по стене бегают. - Пап, может не надо в углу? - Попросил Гоша. - А то получается два наказания. Порка и угол. -
Женя: Антонина Федотовна пишет: Тоня собрала оставшуюся посуду со стола и пошла в кухню. Поскольку папа пригрозил не пустить вечером в клуб, Женя решила подстраховаться и получить согласие мамы. - На ужин, мамуля, что будем готовить? - Наверное поужинаем чуть пораньше сегодня, что Леша с Зоей пошли на дискотеку пораньше и успели повеселится! - Тут в деревне ведь все рано заканчивается. - Как думаешь, а мне стоит пойти с ними или пусть одни идут?
Роман Анатольевич: - А долго? - Спросил Гоша, разворачиваясь носом к стенке. Жаль кошку депортировали, с ней было бы весело. Вообще обстановка в комнате была не "вуглустоящая". Светло, ярко. Мурашки какие-то по стене бегают. - Пап, может не надо в углу? - Попросил Гоша. - А то получается два наказания. Порка и угол. - - Долго, сынок. Пока не придумаешь, что такое сказать надо, чтобы я поверил, что не зря живу. Вы когда с братцем выдаёте номера свои, ох, папке седых волос прибавляете. Вот сразу и хочется всех по углам расставить, чтобы под контролем были. На виду. Хоть не убьётесь. Я подобрал ремешок, повесил его на место и принялся поправлять покрывало на диване. - Два не нравится, можно больше. Хочешь ещё и полы можешь помыть во всём доме. А то все у нас мама наказанной получается. Давай ка вечером вместо гулянья... ;)
Гошка: - Ну это совсем не честно. - Надулся Гошка. - Мы в своей комнате полы поочереди моем. Почему я должен во всём доме мыть, а Лёшка и Женька никогда не мыли? - Точнее Гоша просто не видел, мыли или нет, вот и сказал что "никогда". - Ты меня выпорол за то, что я купался. Так? А за что работать вместо гулять? -
Антонина Федотовна: Женя пишет: - На ужин, мамуля, что будем готовить? - Наверное поужинаем чуть пораньше сегодня, что Леша с Зоей пошли на дискотеку пораньше и успели повеселится! - Тут в деревне ведь все рано заканчивается. - Как думаешь, а мне стоит пойти с ними или пусть одни идут? - На ужин приготовим цыпленка табака и пару салатов. Ты же помнишь, что Петрович не изменяет своих традиций и обязательно придет к нам в гости? - поочередно отвечала на вопросы Тоны, подставляя дочери гору тарелок, которые ждали своей очереди на мытье. - Летом в деревне все заканчивается во столько же, во сколько и в городе, так что торопиться никуда не будем. Леша с Зоей пойдут на дискотеку сами, а вы, девушка, останетесь дома, - Тоня строго глянула на дочь.
Алешка: Зойка писала: - Какое красивое, - наконец-то смогла вымолвить Зойка и посмотрела на Алешу. - Обещаю! Буду хранить его и никому не покажу! Это будет нашей с тобой тайной... Леха был доволен, что девочке побрякушка понравилась. Но когда она запрятала ее к кармашек, вот тут он пожалел, что пришлось снять цепочку. Как бы он хотел увидеть это сердечко на груди у Зои. - Зойка, погоди ,- крикнул мальчишка, озаренный новой идеей. Выскочив из комнаты Леха побежал к маме. - Мам! Зойке нитку надо. Ну с иголкой...,- подумав добавил он. Пуговичку пришить!
полная версия страницы