Форум » Семейный ансамбль » Клин клином, или В доме дедушки Тома » Ответить
Клин клином, или В доме дедушки Тома
Томас Янисович: Томас Янисович, или дедушка Том, как его называли соседи, жил себе в маленьком литовском городке Друскининкай и вёл тихую размеренную жизнь. Пока к нему не приехала внучка из далёкой России...
Малютка Олюшка: Урок чистописания подошел к концу. За это время детишки получили немало угощений ввиде ударов указки по рукам, тычков в спинки, а также дёрганий за уши, после чего ухо приобретает ярко-малиновый цвет. Кое-кому пришлось постоять голыми коленками на горохе. Порка по попам традиционно откладывается на конец дня и Олюшка делает пометки в специальном журнале, кому и сколько розог нужно преподнести. Зато дети на уроках нашей строгой учительницы постигают не только саму преподаваемую науку, но и что самое главное учатся как важно быть аккуратными, внимательными, трудолюбивыми, послушными и терпеливыми. Несомненно, все эти качества им очень пригодятся в жизни и помогут занять в ней своё место. Больно конечно, но что ж делать? По-другому учение идет из рук вон плохо. Ученики с нетерпением ждут, пока кончатся уроки и тогда можно будет заняться Стасей и поучить её по-своему. На перемене они демонстративно игнорировали Стасю, не отвечая на её вопросы, не принимая из её рук угощения и не желая одолжить ей ластик. Но это только закуска. А вот после уроков... И ничего, что перед этим многим придется идти в специальную комнату, снять с себя штаны, либо колготки с трусиками, лечь на лавку и приготовить свою попу для наказания и умываться там слезами. Стены толстые, визжите сколько хотите, но то что учительница считает нужным, она вам всё равно отвесит. Один урок детки усвоили на отлично - понимают что строгость это для их же пользы и никто не пытается улизнуть убежать сопротивляться иди дерзить. Но уж потом... Придет и их звездный час! Начался урок литовского. Олюшка, как настоящая учительница, не сидит без дела. Перерыв она использует на то, чтобы подготовиться к следующему уроку, то есть читает книжку (ну как читает, смотрит книжку с картинками - готовится к уроку истории.)
Томас Янисович: "Нет, это выше моих сил", - подумал Томас Янисович. - Просто невозможно! Арвид - молодец, из него бы вышел хороший воспитатель. Или учитель. Но Олюшка... это нечто. Похоже, она всерьёз обиделась на меня, и теперь срывает обиду на куклах. Просто так, само по себе это не пройдёт, конечно же. Вита обо всём догадается и вообще меня возненавидит. Так-то поделом, конечно... сам я виноват - не надо было распускать руки. Как мне теперь Олюшку отвлечь?! Как?!" - Так, товарищи учителя, - сказал Томас Янисович, входя в комнату, - не пора ли прервать важный учебный процесс и пойти обедать? Сейчас я предлагаю вот что: сначала, как всегда, едем на источники, потом в наше любимое кафе, а потом - в парк скульптур, дождь как раз кончился, можно погулять.
Малютка Олюшка: Томас Янисович пишет: - Так, товарищи учителя, - сказал Томас Янисович, входя в комнату, - не пора ли прервать важный учебный процесс и пойти обедать? Сейчас я предлагаю вот что: сначала, как всегда, едем на источники, потом в наше любимое кафе, а потом - в парк скульптур, дождь как раз кончился, можно погулять. - Я кушать хочу - живо отреагировала Олюшка вскакивая с кресла на котором сидела с книжкой - И в парк скульптур хочу Ну ничего, потом доиграю - подумала малютка - у меня ещё куча дел и забот. Надо будет всех их по попам отхлестать и домашнее задание дать и проверить его. А куклы пока будем считать отдыхают то есть кузькину мать Стасе покажут, им тоже есть чем заняться. Так её отделают, что порка, пусть самая суровая, ей раем покажется! Вот!
Арвид: Арвид, к удивлению дедушки и Олюшки, съел полную тарелку супа и порцию кугелиса. То ли целебная минералка сделала своё дело, то ли причина была в чём-то другом. Наевшись, дружная семья поехала в парк. По дороге Арвид с увлечением рассказывал сестрёнке о своём родном Вильнюсе, о том, как этот город красив, и сколько там интересных исторических мест. Дедушка слушал и одобрительно кивал. Оба - и дедушка, и внук - думали об одном и том же: может, Олюшка забудет о своих жестоких играх.
Малютка Олюшка: В саду Олюшка до самого вечера вовсю веселилась: лазила, прыгала, скакала и время летело незаметно. Малютка собирала жёлуди, каштаны, листья, которые впрочем тут же выкидывала. Но немного даров природы девчурка всё же разложила по карманам для будущих поделок дома. Да и с куклами надо заниматься, учить их всяким поделкам, на уроках труда. И на природоведении тоже пригодится.
Арвид: Арвид твёрдо решил для себя, что больше в жестоких сестрёнкиных играх не участвует. А если и будет участвовать - то пусть она не бьёт кукол. Жалко же. - Дедушка, а мы урок продолжим? - спросил мальчик. - Понравилось? - улыбнулся дедушка. - Конечно, продолжим! Вот придём домой - и сразу же продолжим. Надо будет снова настроить гитару, потому что струны пластиковые, растягиваются, и гитара уже не строит. А потом будем разучивать гаммы. - Я хочу хоть немного научиться, - сказал Арвид, - чтоб дядю Рому порадовать! Представляешь, дедуля: дядя приедет - а я для него что-нибудь сыграю!
Томас Янисович: "Вот интересно, - подумал Томас Янисович, - парень хочет порадовать не родителей, а дядю, которого видел-то один раз в жизни и практически не помнит. Интересно, почему?" А Арвид между тем продолжал: - Дедуля, а мы сможем что-нибудь сделать, чтобы Оля такая злая не была? Сейчас она кукол бьёт, а потом начнёт настоящих малышей обижать... "Вот это да! - подумал Томас Янисович. - Парень, оказывается, в самый корень смотрит! И вопрос - прямо в десятку"... Вслух же он сказал: - Постараемся, малыш.
Малютка Олюшка: Домой пришли когда уже совсем стемнело и Арвид с дедушкой пошли играть на гитаре, точнее Арвид пошёл учиться играть на гитаре, а Олюшка, сбросив с себя обувь и верхнюю одежку, побежала заниматься своими куклами. Первым, как самый старший и большой, под учительские розги лег мишка; малышка разложила его на кровати, оголила попку и налупила ему попу указкой. Мишка не очень много нашкодил за день и потому получил не слишком много. Кроме того, мишка был умницей и очень терпеливо и покорно принял заслуженное наказание. Поднявшись с кровати, мишка поклонился, поблагодарив за науку и встал на горох: думать о своем поведении. Следующей на очереди была Аня, та самая что уже изрядно получила по ладошкам (Олюшка намазала ей ладошки красной краской, имитируя рубцы) Анечку было жалко; бедняжка с растрёпанными волосами плакала, просила пощады, обещала что больше никогда так не будет, умоляюще складывала ручки на груди и Олюшке было её жалко. Но жалость плохой советчик для воспитания юного поколения и наша учительница ледяным тоном приказала ей вести себя смирно, оголить попу, лечь на кровать и принять положенное наказание. - Что за прыжки и гримасы? - строгим голосом сказала Олюшка, помахивая в воздухе указкой - ты всё равно получишь своё наказание и столько, сколько я тебе назначила. И тебе будет очень больно, но так надо для того, чтобы ты выросла умной и хорошей девочкой. И если ты немедленно не подчинишься, то горько пожалеешь об этом! Само собой разумеется, что Анечка, умываясь слезами, подчинилась и исполнила приказание, а Олюшка хорошенько задрав кверху её платьице, дабы не мешало для воспитательной процедуры, опустила на её попу указку. В отлчиии от мишки, Анечка не лежала смирно, то есть конечно же она не делала попыток вскочить и убежать, но она дрыгала ногами, вихляла попой, дергалась и потому, дабы научить её дисциплине и порядку юная наставница принялась лупить её указкой по ступням и по ножкам, отчего Аня подняла визг и вой. Но Олюшка, в душе жалея её, понимая как трудно маленькой девочке переносить строгое наказание, тем не менее продолжала делать своё дело, понимая что только так и нужно воспитывать послушных детей. В какой-то момент Анечка спрыгнула с кровати, повернулась к учительнице лицом и закрыла ладошками попу, умоляя простить её, но учительница, движимая ответственностью за её воспитание была неумолима: - Что за бунт?! - строго сказала учительница и подтянула её за руку к себе. Олюшка приказала ей нагнуться и встать на корточки у кровати, но Анечка не решалась и всё плакала. - Я повторяю - сухо и твердо произнесла учительница - ты немедленно встанешь так, как я велю тебе, а после того как ты получишь всё, что я решила тебе дать по попе, мы снова займёмся твоими ладошками. Они явно получили мало, раз смеют закрываться и нарушать наши правила! И каждая секунда промедления это по 3 лишних удара, ну?! Анечке пришлось подчиниться... - Мишка и зайка ко мне! - позвала Олюшка - держите эту неженку покрепче - а ты, красуня, запомни, за то что ты утруждаешь свою наставницу и товарищей, вынуждая нас тратить на тебе лишние силы и время и препираться с тобой, то наказание твое будет усилено. - Я не буду добавлять удары по попе, их и так назначено много, но они будут очень больными, потому что это скакалка, а не указка. Это понятно? - Котик, подай прыгалки! Маленький котик тут же поднёс учительнице прыгалки и Олюшка под вой и плач Анечки взяла их в руки и нанесла ими первый удар по её и без того порядком измочаленному заду.
Арвид: С непривычки болели пальцы. - Ничего-ничего, - смеялся дедушка, - если будешь регулярно музыкой заниматься, у тебя вообще мозоли на пальцах будут! У дяди Ромы знаешь, какие - об них сигареты тушить можно! За вечер Арвид не только правильно настроил свою гитару, но и сыграл гамму до-мажор - гамму, с которой начинают все гитаристы на свете. Сыграл, правда, медленно - зато без единой ошибки. - Вот так постепенно и научишься, - говорил ему дедушка. - Сперва гаммы, потом аккорды. Потом займёмся координацией правой руки. А если не успеем, если тебя папа раньше домой увезёт - я с ним поговорю, и он тебя в музыкальную школу отдаст. Или найдёт тебе учителя. И станешь ты классным музыкантом! Арвид слушал дедушку - и верил каждому слову. Он будет музыкантом! Будет суперзвездой! И тогда уже никто не будет обзывать его жирным. Наоборот, все будут почтительно кланяться... Но вот урок закончился - время приближалось к десяти вечера. - Так, малыш, иди помоги Оленьке раздеться и умыться, - сказал дедушка, - да пора вам спать. - Ага, сейчас, - ответил Арвид. Он убрал гитару в чехол, оставил в угол и пошёл в детскую. Олюшка мучила очередную куклу. - Олюня, ну хватит уже, - сказал Арвид. - Разве тебе их не жалко? Они сейчас думают, что ты их не любишь. Давай-ка всем куклам трусики оденем, пожалеем их, приласкаем. Они же маленькие и слабые, с ними надо только нежно. Когда все куклы, зайцы, мишки и прочий игрушечный народ был уложен спать, Арвид занялся сестрёнкой. Он снял ей платьице, чулочки, штанишки и повёл голенькую малышку в ванную. - Олюня, а ты говорила, у тебя скоро должен маленький братик родиться, - сказал Арвид. - Скажи, ты его тоже будешь... вот так? Наконец умывание было закончено. Арвид отвёл Олю обратно в детскую, где дедушка уже расстелил им кровати. - Оля, - вдруг спросил Арвид, - а хочешь сегодня опять спать со мной?
Малютка Олюшка: К тому моменту как Арвид появился в дверях, Олюшка успела строго и серьезным девайсом (скакалкой) наказать Анечку, которая размазывала слёзы и сопли в углу, одновременно почёсывая то покусанные скакалкой попу и ножки, то начинала дуть на свои вновь нахлестанные ладошки, то подвывала от боли, обещая себе, что с сегодняшнего дня она станет самой послушной ученицей и занималась котиком, тем самым, который принес прыгалки для наказания Ани. Котик лежал с голой попой и получал по ней указкой и надо сказать, что свое наказание, он принимал вполне достойно и терпеливо и почти не дрыгал попой. Конечно, котик плакал и стонал, но он же не робот! Ждущие своей очереди ученики в это время надо сказать, хотя и поглядывали со страхом на прыгалки, лежащие около Олюшки, которые вполне возможно будут пущены в ход, имели возможность не думать о предстоящем наказании, а отвлечься на более приятное занятие. Всё это время они то пощипывали Стасю, то кололи её иглой в попу или в спину, то вытворяли ещё какие-то штуки и бедняжка плакала от отчаяния и горя, желая, чтобы строгая наставница стала её наказывать как всех и тогда она быть может, была бы принята в коллектив на равноправной основе. Арвид пишет: - Олюня, ну хватит уже, - сказал Арвид. - Разве тебе их не жалко? Они сейчас думают, что ты их не любишь. Давай-ка всем куклам трусики оденем, пожалеем их, приласкаем. Они же маленькие и слабые, с ними надо только нежно. - Я их очень люблю и именно поэтому наказываю, иначе они испортятся - ответила Олюшка - и потом я тогда учительница, а сейчас я уже не учительница, а мама, которая жалеет деток после строгости в школе и мы конечно же приласкаем их и уложим спать. Малыши прижавшись к доброй мамочке, которая встретила их из школы с теплым молоком и пирогом, расплакались и робко попросили, чтобы может быть завтра не ходить в школу... - Ну нет, мои сладкие, в школу надо ходить обязательно, но мы сейчас не будем об этом думать, а ляжем спать и наберемся сил для учения. Учение свет, а неучение тьма! Вы главное старайтесь быть послушными, смышлёными, умницами и тогда Ольга Романовна наверняка будет к вам не так строга. Поцеловав на ночь всех деток и пожелав им сладких снов, Олюшка отошла кинув на свою игрушечную рать, спящую на животе, умиленный взгляд и дала Арвиду себя раздеть и увести в ванную. Арвид пишет: - Олюня, а ты говорила, у тебя скоро должен маленький братик родиться, - сказал Арвид. - Скажи, ты его тоже будешь... вот так? - Нет что ты, не буду конечно, я же не учительница ему и потом он совсем махонький будет, не бойся - живо ответила девочка. Арвид пишет: - Оля, - вдруг спросил Арвид, - а хочешь сегодня опять спать со мной? - Давай - покраснев ответила Олюшка - вместе веселее спатьки. Я хочу, да...
Арвид: Арвид с Олюшкой умылись, почистили зубки и вернулись в комнату. Дедушка тем временем расстелил только одну кровать - кровать Арвида. - Вот и хорошо, - сказал дедушка, - вместе вам лучше будет. Так и плохие сны сниться не будут, и утром проще одну постель убрать, чем две. Давайте, ложитесь. Арвид быстро снял трусики и лёг. - Я теперь всегда буду голым спать, - сказал он. - Так намного лучше. - Так чего ж ты раньше стеснялся, глупый мальчишка? - засмеялся дедушка. - Не знаю, - ответил Арвид. - Дедуля, ты объясни папе, пожалуйста, что он мне неправильно говорил! Ладно, ему всё это надо, потому что он священник. А я не хочу быть священником! Я хочу или воспитателем, или музыкантом. А такая жизнь... Такая мне не нравится. Сказав это, Арвид испугался собственных смелых мыслей. Разве может не нравиться жизнь, которую ведёт твой папа? Очевидно, может - раз она не нравится Арвиду, значит, может. А раз что-то есть, то оно и должно быть. И то, что неправильно для одного человека, для другого может быть самым что ни на есть верным и правильным... Подобные мысли никогда не приходили мальчику в голову. И он решил изложить их дедушке. В конце концов, дедушка - старый и мудрый. - Дедуля, - сказал Арвид, - а вот бывает так... - Мальчик нахмурился от умственных усилий и попытки облечь слишком трудные мысли в слова. - Вот два человека. Один считает что-то правильным, а другой это же самое считает правильным. Кто из них прав?
Томас Янисович: Томас Янисович приложил немало усилий, чтобы сдержать улыбку. Для Арвида это было слишком серьёзно. Ещё бы! Отец всю жизнь внушал ему одно, а сейчас мальчик увидел, что можно поступать и по-другому. Он в равной степени любит и уважает и отца, и деда - а потому для него очень важен вопрос, кто же на самом деле прав. - Конечно же, так бывает, - согласился Томас Янисович. - И тут дело в том, что каждый из этих людей по-своему прав. Но ты и только ты сможешь и должен сам для себя выбрать, как тебе жить и кем тебе быть. - Он погладил внука по голове. - Между прочим, мальчик мой, раз ты начинаешь задаваться такими вопросами - это значит, что ты становишься Личностью! Поэтому сейчас запомни главное: твоя жизнь - это только твоя жизнь, за тебя её не проживёт никто. Ну, спите, малыши, спокойной ночи. Томас Янисович поцеловал Олюшку, потом Арвида, погасил свет и вышел.
Малютка Олюшка: В разговор дедушки с Арвидом Олюшка не вслушивалась, так как по малолетству не очень-то понимала, о чём они вообще толкуют и какими думами мается её братик. Она была несказанно рада тому, что Арвид больше не смущается её и вот даже голым готов с ней спать, так быстро излечился от застенчивости что душа радуется! - Спокойной ночи, дедушка - пробормотала уже с полу-закрытыми глазами Олюшка, целуя его в ответ. В комнате было темно, до детей доносились успокаивающие звуки с улицы: шуршащие шины, лай собак, мяуканье котят, и девчурка чувствовала, что засыпает, и это было так приятно засыпать ощущая теплое, голое тельце Арвида. - Ты знаешь - вдруг произнесла малышка - а ведь только мамы с папами спят вместе голыми. Моя мама так вот спит только с папой, а с дядей не спит никогда, даже одетая...
Арвид: - А мои мама с папой всегда одетыми спят, - озадаченно ответил Арвид. - В пижамы переодеваются: сначала мама, потом папа. Я ещё ни разу не видел, чтобы они голыми спали. Я и девочек раздетых до тебя ни одной не видел. Даже странно, как это вы, девочки, устроены - совсем на меня не похожи. А я и вчера ночью голый спал - ты что, не заметила? Мальчик промолчал и добавил: - А раздетые девочки, оказывается, ещё красивее, чем одетые! Ой, а мой папа, наверное, рассердился бы, если бы узнал, что мы с тобой сейчас голые! А тётя Вита и дядя Рома разве не ругаются, что ты часто голенькая бегаешь? Было так приятно лежать, обнявшись, под тёплым одеялом, гладить сестрёнкины шелковистые волосы, и время от времени целовать сестрёнку то в лобик, то в щёчку. - А ты, значит, в садике мальчиков голых рассматривала? - спросил Арвид. - И мальчики на тебя тоже смотрели? Я вот в садик никогда не ходил... - Он ещё раз поцеловал Олюшку. - Ну, давай спать? А завтра дедушка ещё что-нибудь придумает! И будет меня музыке учить. Я хочу научиться играть, как дядя Рома!
Малютка Олюшка: - А как же они могут это деток делать? - несказанно удивилась Олюшка - если спят одетыми... Конечно же, малютка не знала точно чем именно занимаются в постели мама с папой и как делаются дети, но то что эти вещи связаны между собой, догадывалась. - А то что ты был голенький, то я не видела, но чувствовала, потому что ты был очень приятненький, мягонький и тепленький. Да и сейчас такой - захихикала малышка. - А мои не сердятся, нет, они всему рады и когда я голая и когда одетая. Арвид пишет: - А ты, значит, в садике мальчиков голых рассматривала? - спросил Арвид. - И мальчики на тебя тоже смотрели? Я вот в садик никогда не ходил... - Он ещё раз поцеловал Олюшку. - Ну, давай спать? А завтра дедушка ещё что-нибудь придумает! И будет меня музыке учить. Я хочу научиться играть, как дядя Рома! - А в садике-то да, мы друг на друга уже насмотрелись огого сколько. Но конечно, это если с друзьями, а так некоторые мальчишки за нами всё время подглядывают в туалете или на прогулке, когда мы в кустики ходим. Ну и в спальне, конечно, бывает одеяло срывают и хихикают. Олюшка прижалась голым тельцем к братику, с наслаждением принимая его поцелуи и одаривая его в обратку тем же. Но всё хорошее когда-либо кончается и пришла пора спать. - Сладких снов тебе - прошептала Олюшка, целуя Арвида и погружаясь в нежный, ласковый сон...
Арвид: "Что это значит - делать детей? - с удивлением подумал Арвид. - Разве дети - это роботы?" Всю свою короткую жизнь мальчик полагал, что дети каким-то непостижимым образом появляются в теле у мамы (его родители были достаточно разумными людьми, чтобы не забивать ребёнку голову новыми сказками про аиста, подбрасывающего детей в капусту, а потом доставляющего и то, и другое в магазин), а потом - опять-таки непонятно, как - выходят на свет. А потом пришла другая мысль: "А как, интересно, девочки могут делать ЭТО в кустиках? Мы, мальчики - понятно, а девочки для этого обязательно садиться должны! Им обязательно унитаз нужен, или хотя бы горшок"... Арвид уже хотел спросить об этом у Олюшки, но малышка уже успела заснуть. "Ладно, - решил мальчик, - завтра спрошу". И тоже унёсся в страну волшебных снов.
Малютка Олюшка: Ой как приятно спать, так вот рядышком, ощущая теплоту тела и души братика. Малышка даже не перевернулась за всю ночь и сопела в две дырочки до самого утра. Ни шум дождя за окном, ни телефонный звонок у соседей, ни шуршащие тапочки дедушки за дверью не помешали этому детскому, счастливому, безмятежному сну и отдыху...
Арвид: За окном стоял пасмурный осенний рассвет, в открытую форточку тянуло прохладой. Арвид открыл глаза. Интересно, сколько времени сейчас? Наверное, уже восемь. Или девять. Надо вставать. С кухни доносились запахи кофе и табака - дедушка уже давно встал. Старики часто спят плохо. "Интересно, я в старости тоже буду так плохо спать? - подумал мальчик. - Сейчас-то я сплю так, что и пушкой не разбудить. А когда мне семьдесят будет?" Но додумывать мысль до конца Арвид не стал. Старость казалась ему бесконечно далёкой, чем-то нереальным. Может, с ним это вообще никогда не случится. С кем угодно, только не с ним. Олюшка спала рядом, чему-то улыбаясь во сне. Арвид нежно поцеловал её и сказал: - Олюня, пора вставать! Уже утро, дедушка давно проснулся. И у нас сегодня много интересных дел будет... Когда малышка проснулась, Арвид сводил её умыться, затем они вернулись в комнату, и Арвид спросил: - Ну что, Олюня, что сегодня оденем? Штанишки с чулками или колготки?
Малютка Олюшка: Просыпаться с поцелуем Олюшка очень любила. И интересные дела тоже любила. Арвид такой ласковый, нежный и так хорошо заботится о ней и ей всегда нравилось когда он одевал-обувал ее. Но почему-то с сегодня, когда он умывал ее, девочка решила: "Хватит. Я уже большая и могу себя обслуживать сама. Арвид перестал стесняться и отлично. Значит мы с дедушкой добились чего хотели. "И когда братик спросил что ей одеть: Арвид пишет: - Ну что, Олюня, что сегодня оденем? Штанишки с чулками или колготки? Ответила: - Я одену штанишки с чулочками, только я уже большая и с сегодняшнего дня буду одеваться сама. Я умею это делать и умею хорошо. С этими словами малышка подошла к шкафу, выудила оттуда нужные ей вещички (устроив при этом небольшой погромчик в шкафу ) и принялась ловко натягивать на себя новенькие, нежно-лимонного цвета вещички.
Арвид: - Ну, одевайся сама, - ответил Арвид. Он постарался сказать это беззаботным тоном, но всё-таки было немножко обидно - мальчику понравилось нянчить сестрёнку. - Я тоже пока оденусь. Но если что-то помочь надо - застегнуть, завязать - скажешь, я помогу... Слушай, а ты мои трусики не видела? - Вон они, под стул упали, - сказал вошедший в комнату дедушка. - Ребята, я вам вот что предлагаю: сейчас едем на источники, потом в кафе, а оттуда - в театр! Там дают хороший спектакль - называется "Приключения Элли и её друзей", по сказке "Волшебник Изумрудного Города". А вечером пойдём в цирк. Хотите? - Ура! - крикнул Арвид. - Даёшь театр и цирк! - И мальчик запел песенку, давным-давно услышанную по телевизору: - С утра я рад - чего-то жду! Ура, ура - я в цирк иду!
полная версия страницы