Форум » Тяжело в учении - легко в бою! » Не сжигай мосты! » Ответить
Не сжигай мосты!
Евгений Павлович: Истина где-то рядом. А может и ближе. Истина где-то рядом. Но я не вижу... Продолжение ветки Историк, Завал и другие.
Ответов - 75, стр:
1 2 3 4 All
Евгений Павлович: Евген был готов к тому, что мальчишка взбрыкнет. Начнет вырываться и кричать. Биться, как пойманная рыбка, пытаясь обрести свободу. Но Арсений лишь, уткнувшись Евгену в пиджак, продолжал плакать. Евген больше ничего не говорил. Просто стоял молча, изредка похлопывая парня по спине. Говорят, так дети быстрей успокаиваются. Погладить бы мальчишку по его взлохмаченной голове. Да черт его знает, как Сенька воспримет этот жест! Понятно, что пацан с характером. И потом, через время, ему самому будет стыдно, что он вот так вот позволил себе показать историку свою слабость. - Ну, что ты. Что ты, Арсений, - рука Евгена все же взлохматила быстро волосы парнишки и убралась снова на его спину. - Неужели ты и правда решил, что ненужен здесь никому? - так же осторожно начал говорить историк. - Думаешь, я тебе поверю, что тебе ничего не нужно? Нет, Сеня. Не поверю. Я верю в тебя. И в твои способности верю. И в то что пацан ты мировой. Тоже верю. Только ....- Евген сделал паузу.
Арсений Разумов: Блин, да что же это он так раскис. Не нужен тут никому - ну и фиг с ними. И мне тогда никто не нужен. Сам справлюсь,- решил Сенька, пытаясь унять слезы. Улечу к родителям. Буду учиться за границей. Вон Кочубей учился и нормально, не жалуется! Слезы вновь потекли из глаз. С одной стороны ему все же жалко расставаться с теми, кто так ему дорог. Кто стал ему семьей. Но ведь они же насквозь фальшивые, - твердило его обиженное сердечко. Они отвернулись от него. Раздираемый противоречиями мальчишка не видел выхода. Евгений Павлович писал: - Ну, что ты. Что ты, Арсений, - рука Евгена все же взлохматила быстро волосы парнишки и убралась снова на его спину. - Неужели ты и правда решил, что ненужен здесь никому? - так же осторожно начал говорить историк. - Думаешь, я тебе поверю, что тебе ничего не нужно? Нет, Сеня. Не поверю. Я верю в тебя. И в твои способности верю. И в то что пацан ты мировой. Тоже верю. Только ....- Евген сделал паузу. Сенька попытался вырваться из объятий препода. - Ничего мне от вас ни надо, ни от кого,- твердил он, хлюпая носом. Опять ведь обманывает, говорит верь в твои способности. А сам поди презирает за слезы мои, думает что я хлюпик. Сенька попытался усмирить капающие слезы. Неловко вытер глаза ладошкой. - Пустите меня,- пихнул он Евгена. - И уходите.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Ничего мне от вас ни надо, ни от кого Ох ты ах ты! Рассерженный малыш, обиженный на то, что его поставили в угол ни за что. Именно такого сейчас Евген виде перед собой Сеню. Историк придержал старающиеся вырваться на свободу руки парнишки. Не сразу Сеня. Не сразу. Арсений Разумов пишет: Сенька попытался усмирить капающие слезы. Неловко вытер глаза ладошкой. - Пустите меня,- пихнул он Евгена. - И уходите. А вот теперь можно и выполнить просьбу мальчишки. Евген разжал объятия, отступил на шаг. - Пустил, - спокойно сказал он. - Только никуда я Сеня, сейчас отсюда не уйду. Я пришел сюда для того, чтобы убедить тебя кое в чем. И пока я этого не сделаю, я так и останусь здесь, у тебя. - Вот здесь, - Евген поставил стул, на котором и сидел до этого, возле двери, отрезая Арсению путь к побегу. Если тому вдруг опять захочется сбежать. - Вот сейчас ты тоже сядешь и мы с тобой спокойно, как цивилизованные люди поговорим. Хорошо? - историк специально делал вид, что не замечает Сенькиного встрепанного вида, красных заплаканных глаз. будто все, как обычно. Все в порядке.
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - Пустил, - спокойно сказал он. - Только никуда я Сеня, сейчас отсюда не уйду. Я пришел сюда для того, чтобы убедить тебя кое в чем. И пока я этого не сделаю, я так и останусь здесь, у тебя. - Если вы решили уговорить меня остаться,- то бесполезно, я не останусь,- хлюпая носм заявил Арсений, рассевшемуся классному. Еще чего! То выгоняют, то оставляют, как щенка с улицы,- пыжился Сенька. Однако где то там внутри , отчего- то, затеплилась надежда: Может все еще можно вернуть назад? Евгений Павлович пишет: - Вот сейчас ты тоже сядешь и мы с тобой спокойно, как цивилизованные люди поговорим. Хорошо? - историк специально делал вид, что не замечает Сенькиного встрепанного вида, красных заплаканных глаз. Говори, мне-то что. Ведь пока не наговоришься, все равно не отвяжешься - Хорошо , - буркнул Сенька, твердо решив молчать как партизан на допросе.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Если вы решили уговорить меня остаться,- то бесполезно, я не останусь - А давай я все же попробую тебе уговорить? - Евген уселся поудобней на стуле. Выход заблокирован. Сеня никуда не сбежит, даже если и захочет. - Вдруг все же ты захочешь изменить свое решение. Которое, кстати, никого не устраивает. Арсений Разумов пишет: - Хорошо , - Вот и славно! - обрадовался историк. - Только давай постараемся во время нашего разговора соблюдать уважение друг к другу. Поговорим спокойно. Я хочу быть уверен в том, что ты не сорвешься и никуда не смотаешься. И перебивать друг друга не будем. Говорить будем по очереди. Сначала один, потом второй. - Отца с мамой давно не видел? - без всякого перехода вдруг спросил Евген Арсения
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - А давай я все же попробую тебе уговорить? - Евген уселся поудобней на стуле. Выход заблокирован. Сеня никуда не сбежит, даже если и захочет. - Вдруг все же ты захочешь изменить свое решение. Которое, кстати, никого не устраивает. - А зачем меня уговаривать? - Я же бесперспективный, безвольный разгильдяй, добившийся всего лишь благодаря врожденным данным. - Именно так сказал директор. Да же? Я ведь не ослышался. - Закончились у меня данные эти. - К чему мне занимать тут чужое место? Придут, на мое место, одаренные перспективные. На смену слезам постепенно приходила злость. Теперь Сенька уже не жалел себя. Теперь он злился на учителей. Если они хотели его выгнать, если именно в этом была их цель - то они своего добились. Других выводов после этого педсовета Арсений для себя не сделал. Евгений Павлович писал: - Вот и славно! - обрадовался историк. - Только давай постараемся во время нашего разговора соблюдать уважение друг к другу. Поговорим спокойно. Я хочу быть уверен в том, что ты не сорвешься и никуда не смотаешься. И перебивать друг друга не будем. Говорить будем по очереди. Сначала один, потом второй. - Говорите,- пожал плечами Арсений. Перебивать препода он и не собирался. Евгений Павлович писал: - Отца с мамой давно не видел? - без всякого перехода вдруг спросил Евген Арсения И вот зачем он это спросил? Какое его дело,- слезы опять подступили к глазам. Но нахамить, огрызнуться, как то не смог... Слишком уж прямо спросил классный. - Давно. С весны,- ответил ему Арсений и спрятал глаза, чтобы тот , не дай бог не увидел, как он скучает по родителям.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - А зачем меня уговаривать? - Я же бесперспективный, безвольный разгильдяй, добившийся всего лишь благодаря врожденным данным. - Именно так сказал директор. Да же? Я ведь не ослышался. - Закончились у меня данные эти. - К чему мне занимать тут чужое место? Придут, на мое место, одаренные перспективные. - Сеня, а ты такую присказку слышал "Главное не победа, а участие"? - позволил себе ответить вопросом на вопросы Арсения Евген. - Да, слышал конечно! - тут же уверенно продолжал он, зная наверняка, что такой "девиз" иногда проскальзывал в разговорах учеников. - И ты, значит, не к "победителям", а к "участникам" себя причислил? Арсений Разумов пишет: - Давно. С весны, - Давно, - повторил за Сенькой историк. - И вот как ты себе эту встречу представляешь? "Здравствуйте, мама и папа. Меня выгнали из интерната". Ты хочешь, чтоб так было? - продолжал гнуть свою линию Евген.
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - И ты, значит, не к "победителям", а к "участникам" себя причислил? - Не я причислил, меня причислили,- огрызнулся Арсений. - Буду искать себе школу, где меня не будут считать бездарным слабаком. - Волейбольные команды во многих школах есть. Ну и плевать что там тренера послабее, и таких условий для тренировок нет , и в командах игроки далеко не те что тут. Но там он будет на хорошем счету, не то что здесь. Евгений Павлович писал: - Давно, - повторил за Сенькой историк. - И вот как ты себе эту встречу представляешь? "Здравствуйте, мама и папа. Меня выгнали из интерната". Ты хочешь, чтоб так было? - продолжал гнуть свою линию Евген. Сенька пожал плечами. Об этом, он , честно не думал. Чего думать, когда родители все равно далеко, а с опекуном он как нибудь объясниться. А потом, когда родители приедут, все уже забудется, все пройдет. И они, возможно , даже и ругаться не станут.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Не я причислил, меня причислили,- огрызнулся Арсений. - Буду искать себе школу, где меня не будут считать бездарным слабаком. - Волейбольные команды во многих школах есть. - Значит,будешь довольствоваться малым? - многозначительно качнул головой Евген. - А если вдруг и там учебу не потянешь? А если вдруг и там кто-нибудь скажет тебе, что ты бездарный слабак? То куда побежишь? Дальше искать? Другую школу? Третью! Затем четвертую! Пятую! Двадцатую! Так и будешь бегать до бесконечности? Или - пока не растратишь весь свой талант и при очередном поступлении в очередную школу услышишь о себе - "этот парень не годен для спорта, ему только и осталось крестиком вышивать". Я бы не хотел, чтоб это с тобой случилось, Арсений. А где же твоя злость спортивная, которая тебя вперед толкает? Которая помогает выигрывать, показывая всем и тебе самому, что ты - лучший. Что ты можешь больше, чем кто-то. Что ты не такой слабак, как думают про тебя. Что ты - Арсений Разумов достоин бельшего! Почему ты скис, чуть услышав про себя, что-то нелицеприятное. И поверил в это сам. И хочешь заставить и других поверить в это тоже? - Евген заглядывал в глаза парня, пытаясь понять - получается ли у него заложить хоть каплю сомнения в своей неправоте в этой светлой голове. - Чтож плечами жмешь? Не думал о том, что скажет тебе отец, когда узнает, что его сын сдался без боя, даже не попытавшись доказать, что он НЕ слабак и Не бездарь! И что он может! Все может! если постарается, конечно! - говорил Евген, чувствуя, что в нем заново просыпается ораторский талант.
Арсений Разумов: Сенька молчал. А чего тут скажешь... Наверное классный прав, наверно надо бороться за свою репутацию за свое имя. И не где- то там, а тут доказать всем что он лучший. Что занимает он свое место. И что все ботаны - любимчики, в подметки ему не годятся. Наверно надо бороться... Только вот почему- то не хочется. Обидно, когда тебя вот так, с небес на землю, да рожей в грязь. Руки опускаются. Да ладно бы за дело, а то... из за каких то двоек. Да он может знает в тыщу раз больше Романовой или Апрельцевой. Пааадумаешь в химии -ботанике не разбираюсь. Мне вообще эти бабочки - цветочки, алюминии- песочки по барабану. А русский вообще первый год изучаю. Не обязан знать, куда эти запятые там тыкать надо. Сказали бы спасибо что вообще писать умею. Евгений Павлович писал: - Значит,будешь довольствоваться малым? - многозначительно качнул головой Евген. - А если вдруг и там учебу не потянешь? А если вдруг и там кто-нибудь скажет тебе, что ты бездарный слабак? То куда побежишь? - Потяну я все. Я и тут тянул нормально,- дежурно огрызнулся Сенька. - А если кто нибудь еще скажет, что я слабак - получит в рожу,- от злости мальчишка сжал кулаки. - Тогда узнаем КТО из нас слабак.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Потяну я все. Я и тут тянул нормально,- дежурно огрызнулся Сенька. - А если кто нибудь еще скажет, что я слабак - получит в рожу,- от злости мальчишка сжал кулаки. - Тогда узнаем КТО из нас слабак. Евген с удовольствием заметил, что в Арсени начинает просыпаться спортивная злость. "Давай - давай, парень!" - мысленно подбодрил он мальчишку. - Знаешь ли, в рожу то засветить можно, конечно, - как - будто согласился Евген. - Да только - не каждому, - Сеня настойчиво делал вид, что не замечает слов историка об отце. Отсюда напрашивался вывод сам собой - за больную струнку задевало. Не переборщить бы! Этого Евген и боялся. С другой стороны - гладить по головке только хуже. - Если, скажем, десятикласснику - так сдачи можно отгрести - ой-ей -ей! Да и не все кулаками решается! Вот если, к примеру, на подаче мяча ты срезался. А тебе твой же товарищи их команды -"слабак ты, Арсений", а ты - ему в рожу. Глупо, правда ведь? Подача и правда смазана, все видят. А вот если по -умному, да в такой ситуации - перебить подачу! И гол забить! Вот тогда уж точно никто не посмеет тебя "слабаком" обозвать! И без мордобоя сможешь доказать, что не слабак!
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - Если, скажем, десятикласснику - так сдачи можно отгрести - ой-ей -ей! Да и не все кулаками решается!Вот если, к примеру, на подаче мяча ты срезался. А тебе твой же товарищи их команды -"слабак ты, Арсений", а ты - ему в рожу. Глупо, правда ведь? Подача и правда смазана, все видят. А вот если по -умному, да в такой ситуации - перебить подачу! И гол забить! Вот тогда уж точно никто не посмеет тебя "слабаком" обозвать! И без мордобоя сможешь доказать, что не слабак! - Думаете я десятиклассника испугаюсь? Нефига,- храбрился Сенька. - Пусть только попробует обозвать , так врежу! А потом неважно будет,огребу, не огребу. - Главное не быть реальным слабаком, не струсить. А то... Раз промолчишь, другой. - А потом все тебя слабаком считать будут. И за дело между прочим! Настоящий мужчина должен уметь за себя постоять и не важно кто перед ним, алкоголик или боксер. - А в спорте - это другое... Это же так, шутка типа. - Хы)) Мы и не так друг друга поддеваем. - На то и друзья, чтобы не обижаться, а подбадривать друг друга. Арсений вспомнил про друзей и ему стало мучительно больно что придется с ними расставаться. - А Завала не выгнали,- неожиданно для самого себя спросил он у препода. Видимо мысли , мучившие его, сами нашли выход наружу)
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Думаете я десятиклассника испугаюсь? Нефига,- храбрился Сенька. - Пусть только попробует обозвать , так врежу! А потом неважно будет,огребу, не огребу. - Главное не быть реальным слабаком, не струсить. А то... Раз промолчишь, другой. - А потом все тебя слабаком считать будут. И за дело между прочим! Настоящий мужчина должен уметь за себя постоять и не важно кто перед ним, алкоголик или боксер. "Золотые слова, мальчишка!" - Евгену все больше нравился ход мыслей Арсения. Арсений Разумов пишет: - А в спорте - это другое... Это же так, шутка типа. - Хы)) Мы и не так друг друга поддеваем. - На то и друзья, чтобы не обижаться, а подбадривать друг друга. Мда...Иные шуточки воспитанников вводили Евгена в состояние легкого удивления, к счастью, быстро испаряющегося. Арсений Разумов пишет: - А Завала не выгнали, - Кмым, давай я по-порядку тебе отвечу, - выждав, когда сумбурная речь пацана закончится стал отвечать историк. - Не думаю я, что Арсений Разумов испугается старшеклассника. И что постоять за себя сможет. И не только на кулаках. Вот, я думаю, например, что Арсений Разумов сможет доказать всем учителям нашего интерната, что он - настоящий мужчина! И докажет это! Верно, Сеня? - снова по-дружески подмигнул он пацану. - А иметь друзей настоящих, таких, чтоб за тебя и в огонь и вводу - это великое счастье, Арсений. Не везде их найти можно. Они не растут в огороде. Их не продашь и не купишь. Ценить их надо! Не всем так везет, как тебе. Вот, ваша банда - Заваленский, Данилов, Киселев да Разумов. Друг за друга горой! Думаешь, это учителя не видят? Видят! Еще как видят! - А вот с Заваленским, - перешел историк еще к одной части неприятного разговора. - Его не выгнали. С ним Дмитрий Данилович, проведет беседу, - историк помолчал и продолжил. - Накажет, - бросил Евген настороженный взгляд на Арсения. - И поможет исправить Григорию и поведение и положение его в учебе.
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - Не думаю я, что Арсений Разумов испугается старшеклассника. И что постоять за себя сможет. И не только на кулаках. Вот, я думаю, например, что Арсений Разумов сможет доказать всем учителям нашего интерната, что он - настоящий мужчина! И докажет это! Верно, Сеня? - снова по-дружески подмигнул он пацану. Учителям интерната? А разве он сказал что собирается здесь оставаться? Тем учителям, которые унижали его на педсовете, он доказывать ничего не собирался. Он хотел просто уйти и все! Зачем классный просит его что- то им доказывать? Кому это надо? Учителям? Так им пофиг. Им бы отделаться от него, вышвырнуть как котенка подальше и хорошо. А самому себе Арсений доказывать пока ничего не собирался. Да он вообще уже за сомневался что может что то доказать. Никчемный раздолбай... Все что у него есть - характер и природные данные, которые должны вот вот, по словам дира, сойти на нет. - Нет, Евгений Палыч. Никому, ничего я доказывать не буду,- мотнул он головой.- Кому это нужно? Евгений Павлович писал: - А иметь друзей настоящих, таких, чтоб за тебя и в огонь и вводу - это великое счастье, Арсений. Не везде их найти можно. Они не растут в огороде. Их не продашь и не купишь. Ценить их надо! Не всем так везет, как тебе. Вот, ваша банда - Заваленский, Данилов, Киселев да Разумов. Друг за друга горой! Думаешь, это учителя не видят? Видят! Еще как видят! Ну да, про друзей - это точно подмечено! Таких друзей у Арсения никогда еще не было. Хотя было знакомых не мало, по всему свету. До того, как Сенька попал в интернат, настоящим другом был ему только отец. С ним Сенька разговаривал обо всем интересующем, только ему раскрывал свои тайны. Хотя и ему он не все мог поведать. А горыныч - это другое! Их дружба почти святая для Сеньки. Ее он не предаст, как уверен что и его не предадут. Евгений Павлович писал: - А вот с Заваленским, - перешел историк еще к одной части неприятного разговора. - Его не выгнали. С ним Дмитрий Данилович, проведет беседу, - историк помолчал и продолжил. - Накажет, - бросил Евген настороженный взгляд на Арсения. - И поможет исправить Григорию и поведение и положение его в учебе. Сенька выдохнул. Значит можно порадоваться за Завала. Порка - это фигня. Не первый раз. Переживет. А вот что у Завала все хорошо - это здорово! Главное Гришка сможет дальше тренироваться и учиться. Он этого заслуживает. Завал классный спортсмен! Увы.. Сеньки рядом уже не будет. Опять комок подступил к горлу и предательские слезы стало трудно удержать.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Нет, Евгений Палыч. Никому, ничего я доказывать не буду,- мотнул он головой.- Кому это нужно? Хм... Не сказать, чтоб Евген не ожидал такого ответа, но все же надеялся, что Арсений отреагирует по - другому. Противоположно. Недавняя веселость мигом слетела с лица мальчишки, сменившись упорно не покидающей обидной маской. Упрямец, Сенька. Не хочет проглотить обиду. Не понимает, что только себе же хуже делает. Обидели - надулся, махнул на всех и вся рукой. И на себя тоже - ну и пусть! И ..сделав еще большую глупость сломал себе жизнь. Арсений Разумов пишет: Опять комок подступил к горлу и предательские слезы стало трудно удержать. Так так так! Кажется, снова они - непрошеные слезы, которые так трудно удержать и которые так трудно показывать. - Сеня, пойми ты! - Евген поднялся со стула, и подойдя к кровати, сел рядом с пацаном. - Доказать - то, по большому счету нужно только себе! И в первую очередь тебе это нужно! - историк приобнял Арсения за плечи. - А еще - это нужно тем, кто тебя любит и верит в тебя! Вот что пацаны твои подумают, когда ты уедешь? Что Сеня "битый" уехал? Так ведь? Даже реванш не попытался взять! Разве это на тебя похоже? Нет, не похоже! Так что ты им докажешь? Что Сеня, сложил крылышки, послушно навесил на себя таблички-ярлыки, которыми его наградили и смылся? А как же - кто назовет меня слабаком - получит по морде? Сам сказал что никого не побоишься, а сейчас почему так поступаешь? - И что отец подумает? Ну вот скажи мне - по - честному. Что он подумает, когда ты приедешь и признаешься ему в том, что по своей глупости из школы вылетел? И даже не попытался доказать всем, что не слабак?
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - Сеня, пойми ты! - Евген поднялся со стула, и подойдя к кровати, сел рядом с пацаном. - Доказать - то, по большому счету нужно только себе! И в первую очередь тебе это нужно! - историк приобнял Арсения за плечи. -Со стороны наверное видней на что я способен... Раз директор говорит что не на что не способен, раз учителя считают, что я здесь чужое место занимаю, наверное так оно и есть. -А себе доказывать... Можно до бесконечности убеждать себя что ты хороший, но при этом все остальные будут шарахаться, отказываться от тебя... Кому нужно это самовнушение? Евгений Павлович писал: А еще - это нужно тем, кто тебя любит и верит в тебя! Вот что пацаны твои подумают, когда ты уедешь? Что Сеня "битый" уехал? Так ведь? Даже реванш не попытался взять! Разве это на тебя похоже? Нет, не похоже! Так что ты им докажешь? Что Сеня, сложил крылышки, послушно навесил на себя таблички-ярлыки, которыми его наградили и смылся? А как же - кто назовет меня слабаком - получит по морде? Сам сказал что никого не побоишься, а сейчас почему так поступаешь? - Пацаны поймут,- отмахнулся Арсенька. А не поймут... Наверно дир прав, я плохой друг. Подвел их и все такое.. Это их право так думать обо мне. - Евгений Палыч!! Вот вы скажите мне, только честно скажите! Сенька сорвался, перешел на крик, слезы, предательские слезинки снова выкатились из глаз. - Вот если бы вас директор, при всех, обозвал ни на что неспособным, бесперспективным, ничтожеством. От которого окружающим один вред. Сказал бы , что вы занимаете не свое место в интернате.... - Вот ответьте, Евгений Палыч. Вы бы остались тут работать? Стали бы что то доказывать? Переубеждать что вы не такой? Да вы бы на следующий день нашли бы себе другое место работы, где Вас уважают и ценят. А с вами еще бы парочка учителей ушла, дабы не оказаться на вашем месте,- подумал Сенька, но вслух решил не высказывать.
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: -Со стороны наверное видней на что я способен... Раз директор говорит что не на что не способен, раз учителя считают, что я здесь чужое место занимаю, наверное так оно и есть. -А себе доказывать... Можно до бесконечности убеждать себя что ты хороший, но при этом все остальные будут шарахаться, отказываться от тебя... Кому нужно это самовнушение? - Конечно, к мнению других нужно прислушиваться. Но ведь и свои домыслы иметь нужно, - историк не убрал со спины мальчишки руку, а там и продолжал сидеть. - Давай попробуем разобраться - почему директор и учителя тебя посчитали ни на что не способным? Потому, что увидели твои двойки и нежелание их исправить. То есть - по большому счету увидели то, что ТЫ им и показал. А показал, ты здесь себя Сеня, не с лучшей стороны. Тут ты дал маху, надо признать! Вот и получил на это - соответствующий вывод. Да и то - это ведь не окончательное решение! Все, включая тех педагогов по чьим предметам у тебя "незачеты" - они верят, что ты можешь! И дают тебе шанс показать это! Глупо от него отказываться! Вот исправишь оценки и докажешь - что Арсений Разумов может! Что он способный! И не только себе, но и всем! А ты ведь, действительно, можешь! Только тебе лень. Арсений Разумов пишет: - Пацаны поймут, - Может и поймут, раз они друзья настоящие! - согласился Евген. - Может быть даже пожалеют. Да только нужна ли тебе самому эта жалость? Арсений Разумов пишет: - Евгений Палыч!! Вот вы скажите мне, только честно скажите! Сенька сорвался, перешел на крик, слезы, предательские слезинки снова выкатились из глаз. - Вот если бы вас директор, при всех, обозвал ни на что неспособным, бесперспективным, ничтожеством. От которого окружающим один вред. Сказал бы , что вы занимаете не свое место в интернате.... - Вот ответьте, Евгений Палыч. Вы бы остались тут работать? Стали бы что то доказывать? Переубеждать что вы не такой? - Сеня, давай я тебе не буду говорить "что бы я делал, если бы.." Давай я тебе расскажу одну историю. Я же историк. Это моя профессия, рассказывать истории, - доверительно предложил он пацану. - Пришел работать на кафедру молодой специалист. А завкафедрой на той кафедре, работала такая серьезная женщина. Эдакая львица. Которая все про всех знала и делала свои выводы, которые и выдавала за истину. И вот - не понравился ей этот молодой специалист. Чем? Да бог ее знает! Но он все делал не так! Не умел работать со студентами, не знал свой предмет. Придиралась постоянно, короче говоря. И вот, этот молодой специалист, который вдруг поверил в то, что он действительно безнадежен и бездарен решил все бросить и уйти. Написал заявление и уже готов был положить его на стол завше. Но тут, по роковой случайности, к нему заглянул давний его неприятель. С которым у молодого специалиста складывались давно непростые отношения. Между ними завязалась довольно бурная беседа, после которой молодой специалист разорвал в клочья свое заявление об уходе. А его враг сказал ему лишь одно. Что в тот день, когда молодой специалист покинет кафедру, тот, другой залезет на стол и будет танцевать от радости. Нет! Такого удовольствия этому подлецу доставлять было нельзя! Нельзя, когда твои враги радуются твоим неудачам. - История та закончилась позитивно, я бы сказал, - закончил затянувшийся рассказ историк. - Молодой специалист вскоре провел открытый урок на котором присутствовало много важных "шишек" и получил от них много теплых слов и ободрений. Завше ничего не отсталость делать, как прекратить делать ему необоснованные замечания и он продолжал работать уже спокойно. И ушел с кафедры уже не потому, что верил в то, что неспособен там работать, а совершенно по другой причине. В последствии, он нашел себе интересную работу, которая сейчас занимает все его время. И вполне счастлив. А вот как бы сложилась его судьба, соверши он ту ошибку - поверив в свою никчемность и спрятавшись от всех и себя самого? Не знаю. - Притомил я тебя, парень? - Евген неожиданно взъерошил волосы на затылке пацана.
Арсений Разумов: Сенька слушал рассказ историка. Трудно было не догадаться, что тот рассказывал про себя. Значит и он был в подобной ситуации. Нет, не в подобной... Там одна грымза была, а тут... А тут, все хором на него накинулись, хоть бы кто- то слово доброе сказал. Хм, неужели он такой пропащий, что и хорошего сказать о нем нечего. Остаться всем на зло? Пусть бесятся и вопят. Все! Дир с математиком в первую очередь. Забить, нафиг, на все уроки, и только тренироваться... Нет, не выйдет. От тренировок отстранят и точно выпрут. Учиться? Чтобы подумали что он струсил, напугался их угроз выкинуть его? Фиг им! Едва Сенька подумал, что надо будет общаться с учителями, отвечать урок, как тут же к горлу подкатил комок обиды. Даже видеть никого не хотелось и перешагнуть через себя, сломить свою гордость, было очень трудно. Евгений Павлович писал: - Притомил я тебя, парень? - Евген неожиданно взъерошил волосы на затылке пацана. - Нет, Евгений Палыч, я просто задумался... Сенька думал о том, что ему сказал историк раньше.Про зачеты, про то что он показал и не показал.. С табелем конечно он лоханулся. Да и двоек нахватал - это правда. Но чего сразу исключать... а пороть при всех - это вообще не по правилам! Эх, если бы было можно вернуть эти два месяца назад, он бы им показал!
Евгений Павлович: Арсений Разумов пишет: - Нет, Евгений Палыч, я просто задумался... - И о чем же? - стараясь не сбить Арсения и сильно не отвлекать от его дум спросил историк. Пусть подумает. Думать никогда не вредно. Евген решил посидеть рядом и помолчать. Впрочем, его молчание долго не продлилось. - А я помню, тот день когда самый первый раз тебя увидел, - так же негромко стал вспоминать он. - Это было в тот же день, когда ты впервые переступил порог нашего интерната. Я из окна смотрел. И видел, как один мальчишка бодро шагает по аллее, ведущей к главному входу. И как он, подскакивая на ступеньках, поднимается на крыльцо, пружиня ногами. Я, конечно, же тогда не знал, как его зовут. Но он уже тогда обратил на себя мое внимание, - Евген покосился на Арсения.
Арсений Разумов: Евгений Павлович писал: - И о чем же? - Ну о двойках этих,- шмыгнул носом Сенька. - Их же исправлять придется... Ну и что.. сказать Евгену, что он реально химию - ботанику не знает и на русском пишет со словарем. Так за дурака же посчитает... Эх, надо было все же два месяца хоть чуть чуть в книгу заглядывать. а не на халяву надеяться. - А если я не сдам, Евгений Палыч, если завалю?
полная версия страницы