Форум » Тяжело в учении - легко в бою! » За что такое наказание? » Ответить
За что такое наказание?
Пантя: Их было двое. Классический поп в чёрной рясе, с лопатообразной бородой, с выпирающим вперёд пузом на котором сиял позолоченный крест размером с 14-ти дюймовый монитор и хорошо поставленным церковным басом, которым он протяжно изливал словеса на голову стоявшего перед ним подростка. Пацан сложил руки на животе, держа ими котомку и ногой подпихивал чемодан, всё время норовящий упасть на бок. Мальчонка был одет в тёмно-синие штаны на лямках и белую с красным рубашку-косоворотку с расстёгнутым воротником. Наконец поп закончил речь, перекрестил отрока и помахал широченной, как десертная тарелка, ладонью. Мальчик только этого и ждал. Он поклонился, взял чемодан за ручку и потащился к входу в интернат.
Владимир Николаевич: Чем дальше в лес тем толще партизаны... Теперь вообще молчать стал. Воет и молчит, молчит и воет. Прибить чтобы не мучился? Валдис пишет: -Владимир Николаевич!- завопил он.- Он рот себе закрыл руками! Он так не сможет ответить! Или даже сможет задохнуться! Вот будет реветь и задохнется! Или вообще! Я читал , как один французский мальчик- партизан откусил себе язык! Зато этим, в углах молча не стоялось. Явно нарывались парни на неприятности. Может партизана в угол? Того глядишь и заговорит... - Ну все! С меня хватит, не на шутку разозлился математик. - Не хочешь по хорошему будем по плохому общаться! - Подымайся и дуй в угол, а после всех с начала начнем тобой заниматься,- скомандовал он мальчишке.
Пантя: Какое-то время Пантя лежал не шевелясь, поскуливал сквозь ладонь, пытался угомонить готовое выскочить из груди сердце. Только это звук, да ходившие ходуном острые лопатки под рубашкой показывали что ребёнок жив, а не засечён до смерти и не беседует сейчас с апостолом Петром. Когда Пантя убрал руку, зажимающую рот, стали видны следы от зубов. Глубокие, красные. - Что? - Сквозь рыдания прорвался голос мальчика. - Всё уже? - В его понимании должно быть "всё", раз пороть прекратили. Пантелея никогда не наказывали частями. Вместе с другими детьми выдавали сразу всё, что решили. А после такой порки он вряд ли выдержит ещё хоть половину.
Владимир Николаевич: Пантя пишет: - Что? - Сквозь рыдания прорвался голос мальчика. - Всё уже? - Он еще и не слушает!! - В угол, говорю дуй! - Штаны, не напрягайся, не надевай. - Видно будет по твоему поведению все или не все.Пока я не уверен что ты хоть чего то осознал. Владимир Николаевич все же злился на мальчишку. Головой , конечно понимал что пацану уже хватит, что тот едва на ногах держится... И рыдает далеко не от обиды. Но ведь результат не достигнут!!! Не стоит ли продолжить?Еще чуток надавить.
Пантя: Тут возник ещё один затык. А почему не одевать? Как не одевать? - В... В... Воо... Вообще ч.. Что -ли... Снять? - Пантя глотал слёзы и сопли. Такой вот круговорот: из носа и глаз обратно в организм, через рот. - А ка... К-каак? -
Владимир Николаевич: Не заметить круговорот воды в природе Владимир Николаевич не мог. - Епт,- невольно выругался он.- Как ребенок пятилетний... иди умойся,- махнул он в сторону туалетной комнаты. Пантя пишет: - В... В... Воо... Вообще ч.. Что -ли... Снять? - А ка... К-каак? - - Делай уже что хочешь,- отмахнулся педагог. Время потрачено на мальчишку абсолютно впустую. Как о стенку горох... Впечатление что он порол ради того чтобы выпороть, а не ради воспитания не покидало учителя. Такое чувство у него пожалуй впервые. Как будто абсолютно на разных языках с воспитанником они говорят. Наверно так и есть... Еще пол часа втолковывать ему "КАК" встать в угол не было не сил, не желания. - Сорокин, ты следующий. - Ты мне что про побег втирать станешь? Тоже белочку ловил? - Если бы не пошли вас искать так бы и болтались до сих пор по городу. Зачем делами заниматься? Гулять приятнее. Так, Сорокин?
Марк Сорокин: Так не так- разница какая? Все равно же влипли. Какой смысл откровенничать? О дин уже дооткровенничался, теперь, вон, сопли размазывает. - Ну мы же не знали что тут тюрьма, что нельзя за территорию выходить,- Марк решил брать наглость. - Даже за белками понаблюдать и мороженное съесть. - Съели бы и вернулись,- уверенно заявил он.- Подумаешь, на пол часа позже в вашу тюрьму записались. - Я же незнал... - Больше не буду уходить. Обещаю.
Пантя: Покачнувшись Пантя распрямился, накинул на плечи сперва одну лямку, потом другую. Помня что ему было велено умыться Пантя оглянулся по сторонам. Не заметив ничего, кроме учителя и двух собратов по несчастью, Пантелей вытер глаза рукавом рубашки и шагнул в входной двери.
Валдис: Валдис не понял- расслышал ли правильно или послышалось? В угол , а потом снова заниматься? Это было чем- то новеньким. Господи, это что за методы такие? Еще и без штанов! Ввиду того, что этот Пантя, судя по всему, не головорез у белок, паренька стало даже жалко. Впрочем, и было жалко, но вот белки...Ведь и их жалко. Валдиса даже в жар бросило, и мысли стали путаться от такого решения математика. Неужто так со всеми? Но теперь Сорокин... Валдис сочувственно поглядел на паренька. Да, тут уж не побегаешь, как в парке. И тоже разговорчивым оказался, ишь ты- тюрьма тут для него. Марк Сорокин пишет: - Ну мы же не знали что тут тюрьма, что нельзя за территорию выходить,- Марк решил брать наглость. - Даже за белками понаблюдать и мороженное съесть. - Съели бы и вернулись,- уверенно заявил он.- Подумаешь, на пол часа позже в вашу тюрьму записались. -Не знали, так сначала спрашивать надо, устав читать,- возбухнул Валдис.- Мы что тут, по - твоему, заключенные? Не, ваще...обидно стало как- то. Ладно когда старички чем-то недовольны, а чтоб еще не оформившиеся и оценки давали?
полная версия страницы